Увидев русских хабиров, запыленных и суровых, сирийские офицеры как по команде молча встали.

Информация о последних событиях быстро облетела войска.

Глава 17

Сирия, декабрь 1970 г. В окружении

Трое спецов: майор Соколов, капитан Хорунжий и военный переводчик Олег – прибыли на КП 1-й танковой дивизии на ночное дежурство. Было около семи часов вечера. Дежурство считалось рутинным делом и имело свой, уже давно установленный порядок.

В палатке дозорных находился армейский телефонный аппарат для связи с оперативным дежурным ГВС на Абу-Руммани, стол и три кровати.

Собственно, и всех дел-то было, что слушать ночную тишину и доложить о том, что все тихо, по телефону в офис вечером в 21:00 и на следующий день утром.

Ожидать информации о положении войск от подшефных сирийцев не приходилось: ни одного дежурного сирийского офицера ночью в частях не оставалось. В лучшем случае – старший сержант.

Взаимодействие частей с участием советских хабиров наладить не удавалось. Сирийцы не подпускали советскую сторону к вопросам управления боевыми частями.

Путешествовать ночью по подшефным категорически запрещалось. Можно было запросто угодить в плен или получить пулю в лоб от испугавшегося часового. Вот и приходилось слушать тишину.

Вечер был прекрасным. Со всех сторон – ни звука. Тепло. Пение цикад.

Темнота пала стремительно. На небе зажглись яркие звезды.

Водитель-араб ушел спать в свой джип. Приближалось время вечернего доклада. Спецы зажгли в палатке фонарь «летучая мышь» и стали исследовать все уголки своего временного жилища на наличие ползающей и скачущей нечисти.

– Ну, вроде как все в порядке, – удовлетворенно констатировал результаты осмотра старший наряда майор Соколов. – Задраивайте полы палатки изнутри, а я звоню в офис.

– Алло, первый, это Киляни, – назвал он свой позывной. – У нас все тихо!

– Спокойной ночи, Киляни, докладывайте утром, – благодушно отозвался оперативный дежурный из аппарата ГВС на Абу-Руммани.

– Ну что, поужинаем? – предложил Соколов.

На столе появилась бутылка виски «Белая лошадь», помидоры, огурцы и банка местной говяжьей тушенки, которая чудно открывалась по кругу неведомым дотоле боковым ключом.

– А знаете, какой у меня однажды конфуз получился, – начал рассказывать капитан Хорунжий. – Я в начале командировки на дежурство приволок банку советской свиной тушенки. А ножа не оказалось, так я у нашего водителя попросил. Открыл банку на его глазах, вытер нож и вернул ему. Смотрю, Ахмед отошел метра два от палатки, да как запустит ножом в кусты! Я аж обалдел! А потом понял: на банке же свинья нарисована! Грязное для мусульман животное.

– Варвары! – отозвался майор Соколов, удовлетворенно жуя. – И как только ты с ними управляешься, Олег? Слушай, а как вас в институт отбирают, вы должны быть на них похожи?

– Да нет. На курсе есть и блондины, и рыжие, – ответил переводчик.

– Да тут рыжих хоть отбавляй! – заметил капитан Хорунжий.

– Кстати, а вы обратили внимание на то, что и командир нашей дивизии лива Аш-Ширази тоже рыжий? – спросил Олег. – Так вот, здесь, в Сирии, проживает племя кочевников ширази. Говорят, что они все рыжие и краснолицые.

– Ну, как индейцы! – засмеялся капитан.

После ужина, внимательно глядя под ноги и светя лампой, вышли на улицу по малой нужде.

Стояла блаженная тишина, которую нарушало лишь пение цикад.

– Вот благодать, – сладко потянулся Соколов. – Ну, просто курорт! Ты далеко не ходи никуда, а то наступишь на кого-нибудь, – крикнул он Хорунжему, отошедшему в темноту.

…Проснулись от лязга металла и гула и некоторое время пытались понять – не сон ли это. А гул все нарастал, и вдруг раздалась длинная пулеметная очередь…

Все трое бросились из палатки на улицу. Ночь прошла, и в утренней мгле мимо оазиса, в котором располагался КП дивизии, слева и справа от него ползли танковые колонны с израильскими звездами на боках.

От неожиданности и полной очевидности происходящего у нашего друга похолодело внутри.

Майор Соколов бросился к телефону. Как ни странно, связь с офисом была.

– Алло, первый! – закричал в трубку Соколов. – Я Киляни, слева и справа КП дивизии обходят израильские танковые колонны!

– Какие колонны?! – опешил оперативный дежурный на Абу-Руммани. – Вы там… в своем уме?!

– Израильские колонны бронетехники, – кричал Соколов.

– Немедленно возвращайтесь! – последовал приказ из офиса, и связь оборвалась.

В этот момент раздались первые разрывы снарядов. Палатку накрыло грунтом вперемешку с камнями и посеченными ветками.

Это проснулся наш полк ПВО, стоящий в десяти километрах за шоссе. Он вел прицельную стрельбу из зенитных орудий по израильским танковым колоннам, идущим на столицу.

– Олег, быстро машину! – крикнул Соколов.

В этот момент раздались прицельные пулеметные очереди, засвистели пули.

Пригибаясь к земле, переводчик со всех ног бросился к стоящему в пятидесяти метрах от палатки джипу.

– Ахмед! – окликнул Олег арабского водителя.

Ответа не последовало. Водителя не было внутри машины. Ключ в замке зажигания также отсутствовал.

Переводчик выругался и громко, перемежая русский мат с арабским языком, закричал:

– Вэнак, я Ахмед?![34]

Метрах в пяти от него у арыка произошло некое шевеление.

Наш друг бросился к арыку, не разбирая дороги. Там в зарослях тростника пряталось трое арабов, в том числе и водитель Ахмед.

– Мистер, анди тамания авляд![35] – стоя на коленях, плакал водитель.

– Аатыни мифтах![36] – приказал Олег.

Он буквально вырвал его из дрожащей руки водителя. Обернувшись, увидел, как к машине бегут майор и капитан.

– Кто поведет машину?! – выкрикнул капитан Хорунжий.

– А ты умеешь водить? – спросил его майор.

– У меня нет прав… – начал было оправдываться капитан.

– Какие на хрен права?! – взревел Соколов. – Поехали!

Алексей Хорунжий сел за руль, джип заревел и, скакнув, начал движение.

– Куда? Как будем прорываться? – спросил переводчик.

– Слушать мою команду! Без нее из оазиса не выскакивать! Махнем в промежуток между боевыми и тыловыми подразделениями, – скомандовал майор.

А где боевые, где тыловые подразделения?..

Пылища, вперемешку с дымом и гарью, стояла такая, что не было видно ни зги.

Миновали арык и выскочили на небольшой пригорок. Отсюда в мутной мгле боя была хорошо видна серая полоса шоссе, ведущего в Дамаск. Именно к нему нужно было прорваться нашим специалистам.

Но как? Внизу кипел бой. Огневые средства советского полка ПВО прямой наводкой били по израильской бронетехнике. То там, то здесь вздымались фонтаны огня и дыма. Израильтяне, в свою очередь, огрызались, и в сторону полка летели огненные шары. Над советской частью висели «фантомы», поочередно заходя на боевой курс; снижались и утюжили полк из автоматических пушек три самолета.

Но все же полк дал шороху! Горели несколько израильских танков