Я хочу закончить рассказом о том, как сама Ахматова и её «гениальные мальчики» отразились в современной российской популярной культуре[43]. Буквально по одному примеру о каждом: Ахматова, Мандельштам, Кузмин, Маяковский, Бродский. Мне кажется важным показать, как творчество этих людей перешагнуло пределы жизни, книг и времени.

Ахматова

В конце 2018 года в серии журнала «Контекст» вышла книга стихов, созданных нейронной сетью. Сборник назывался «Нейролирика». Автор эксперимента[44] натренировал нейронную сесть на произведениях различных авторов, среди которых были Ахматова и Мандельштам. «Нейроахматова» создала такие строки:

Мой друг, о том, любовь, достигнуть,

Богатый будет из гробов;

Он с простотой покорных звон,

И созерцающий над ней.

Небес весёлого призыва,

Дружил я вечности веселья.

И в нём взволнованный поэт,

Но вот ли просто как изгнанье…

Согласитесь, если прочесть это стихотворение «по диагонали», то вполне можно принять его за настоящий «человеческий» стих.

Мандельштам

Несколько лет назад Мандельштам вдруг «ожил» в треке «Ворованный воздух» (альбом «Пути неисповедимы») российского рэпера Face. В припеве трека повторяется фраза о «ворованном воздухе» из «Четвёртой прозы»[45] Мандельштама, а заканчивается он словами: «Да, не откажусь от слов; нет, не признаю вины. Мы всё ещё живём, под собою не чуя страны». Интересно, что этот альбом знаменовал переход молодого рэпера к новому «гражданскому» звучанию. Прославившийся ранее скандальными песнями «Бургер» или «Я роняю Запад» исполнитель вдруг обратился к цитатам из произведений Мандельштама. Рэпер словно услышал знаменитое обращение самого поэта: «Почему ты всё дуешь в трубу, молодой человек? / Полежал бы ты лучше в гробу, молодой человек». И отвечает ему: «Идущий на смерть, но никогда не умру».

Кузмин

Михаил Кузмин когда-то напутствовал саму Ахматову, написав предисловие для её сборника «Вечер»: «В Александрии существовало общество, члены которого для более острого и интенсивного наслаждения жизнью считали себя обречёнными на смерть. Каждый день их, каждый час был предсмертным. Хотя предсмертное времяпровождение в данном обществе сводилось к сплошным оргиям, нам кажется, что сама мысль о предсмертном обострении восприимчивости и чувствительности эпидермы и чувства более чем справедлива. Поэты же особенно должны иметь острую память любви и широко открытые глаза на весь милый, радостный и горестный мир, чтоб насмотреться на него и пить его каждую минуту последний раз».

Эти слова Кузмина напоминают тему известной сцены из фильма «Общество мёртвых поэтов»[46], где учитель объясняет ученикам значение латинской фразы carpe diem – лови мгновение. Кузмин и Ахматова вместе развивали эту важную тему. Так в стихотворении «Дитя и роза» Кузмин призывает не тянуться за розой, а рвать фиалки, то есть испытывать наслаждения, присущие возрасту. «Дитя, торопись, торопись: помни, что летом фиалок уж нет».

Этот призыв «ловить мгновение» оригинальным образом проявился в российской рекламе дейтинг-приложения Pure. В рекламном цикле под названием «Непристойные стихи» популярные молодые актёры читали стихи русских классиков. Среди них было и стихотворение Михаила Кузмина «Кларнетист». «Я возьму почтовый лист, / напишу письмо с ответом: / “Кларнетист мой, кларнетист, / приходи ко мне с кларнетом”»[47]. Заканчивался ролик кратким ликбезом «об авторе»: «Кузмин первый русский поэт и прозаик, сделавший гомоэротическую тему центральной в своём творчестве. Он не скрывал свою гомосексуальность не только в сочинениях, но и в жизни. Более того, осознавал её как абсолютно естественную, совершенно здоровую, непосредственную и творчески обогащающую его как поэта данность».

Маяковский

Маяковский поэт из сталинского канона. Ахматова отмечала его талант, высоко оценивала «Облако в штанах» и «Флейту-позвоночник». Но, сожалея, говорила: «Если бы его поэзия оборвалась перед революцией, то в России был бы гениальный поэт… А писать: “Моя милиция меня бережёт” – это уже за пределами. Можно ли себе представить, чтобы Тютчев, например, написал: “Моя полиция меня бережёт”»[48].

Мне бы хотелось обратить внимании на образ Маяковского, о котором знают немногие москвичи. Это изображение поэта на торговом центре «Атриум», сделанное американским художником Шепардом Фейри (Shepard Feirey). Он изобразил молодого Маяковского, разместив рядом с ним слова Бертольта Брехта: «Искусство – это не зеркало, отражающее реальность, а молот, её формирующий».

Интересно, как бы отнёсся пролетарский поэт к размещению своего изображения на «храме капитализма» – торговом центре.

Бродский

Иосиф Бродский – ещё один поэт, «рукоположенный» Ахматовой на гениальность. В стихотворении «На столетие Анны Ахматовой» он цитирует упомянутый девиз Deus conservat omnia: «Бог сохраняет всё; особенно – слова прощенья и любви, как собственный свой голос».

В современной российской Интернет-культуре образ Бродского стал популярным среди молодой аудитории, благодаря инстаграм[49]-аккаунту @llllllll1111llllllllll, который ведёт режиссёрка Анастасия Паутова. В этом аккаунте образы российских интеллигентов, и в особенности Бродский, представлены как «душнилы» – люди, которые неуместно умничают. При этом метамодернистский контекст помещает их в узнаваемые «жизненные ситуации» и делает близкими зрителю.

Так под надписью «Когда девушка бывшего выложила новые фотографии» появляется фрагмент разговора Иосифа Бродского с Евгением Рейном, где Бродский говорит: «Это совершенно не picturest. То есть это совершенно не зрительное. То есть это совершенно не зрелище».

Кафка как великий русский писатель

В России очень любят Кафку. Кажется, что по-прежнему он пишет жизнь, которой мы живём. Не случайно ведь есть старая шутка: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью». И сделали ведь!

В России в 2013 году даже возник форум Кафки и Оруэлла, который проводился в Калининградской области[50]. В 2015 году медиа «Такие дела» каждую неделю собирало из новостей «самые абсурдные и дикие события, произошедшие в России». Эта еженедельная подборка получила название «Кафка на ночь».

Кафка, как и Пушкин, любил писать о тех странах, где никогда не бывал. Так в его текстах рассказывается об Америке, Китае и России[51]. Кафка вслед за многими россиянами мог бы повторить: «Хорошо там, где нас нет…» И был уверен, что в России ему было бы хорошо.

Кафке казалось, что Россия – это такая огромная снежная страна, где можно затеряться и где тебя оставят в покое. Не случайно у Кафки есть так называемый «русский рассказ» под названием «Воспоминание о дороге на Кальду». В нём говорится об узкоколейной железной дороге в России, которую начали строить, а потом забросили. «Дорога остановилась у маленького селения, в самой глуши, откуда до Кальды нужно было ехать целый день». И вот