Шрифт:
Закладка:
19. Взять, предельно упрощенно, конкретный пример. Участие России в гражданской войне в Сирии не принесло гражданам России ничего, кроме потерь. Прямых потерь из-за денег, израсходованных на интервенцию. Ещё больших непрямых потерь, потому что это уменьшило привлекательность России как международного партнёра. Однако эта операция была выгодна ВПК и, через усиление международной изоляции, укрепляла власть Путина.
20. Надо понимать, что изоляционизм, в части экономики – самоубийственная стратегия. Отказ от полноценного участия в международной торговле – одна из основных причин экономической катастрофы СССР. Быстрый рост благосостояния с конца спада в 1990-х и в начале 2000-х был бы абсолютно невозможен без международной торговле и постоянного заимствования технологий. То, что пятнадцать лет назад быстрый рост сменился долгой стагнацией – отчасти результат изоляционистской политики (выгодной Путину, как мы видели, по внутриполитическим причинам).
21. Таким образом, исторический русским империализм дал путинскому режиму две вещи. Во-первых, почву и идеологические схемы для формирования нарративов, при которых построение режима личной власти Путина и обогащения бенефициаров его режима оказывалось нужным для исполнения «исторической миссии России». Во-вторых, институциональное наследие советской империи (например, опыт и практики навязывания русского языка и специальной версии русской истории, которые были готовы к применению на оккупированных территориях). И то, и другое оказалось чрезвычайно удобными инструментами для удержания власти.
22. Тем не менее, не получается свести нападение на Украину к имперскому наследству, традициям, институтам и нарративам. Империализм как средство укрепления власти мог бы хорошо объяснять успешную войну. Однако война с Украиной – это война, за которую Россия заплатит огромную цену независимо от того, где в итоге пройдёт граница между Украиной и Россией. Гарантированы огромные (в сотни миллиардов долларов прямые потери) и ещё большие, в десятилетия развития, косвенные потери как результат войны.
23. Отдельный вопрос – и это, конечно, будет предметом споров для историков на протяжении десятилетий – насколько предсказуемы были огромные потери России. Но если они были предсказуемы, то симбиоз деградации государственной власти при Путине и милитаризация, дошедшая до реальной войны, объясняет каким образом принимаются заведомо неправильные решения.
24. Интересно, что потери понесли не только граждане России (не говоря уж про украинцев), но и «российская элита». Члены кабинета, парламента, руководство госкомпаний и квази-частных компаний и т.п. понесли значительные издержки, связанные с зарубежными владениями, возможностями поездок за рубеж в будущем и т.п. В большинстве случаев речь не идёт про полные потери; тем не менее, издержки существенные. Система, в которой принимаются решения, невыгодные никому, кроме очень узкой группы населения – это редкость.
25. Понятно, что когда мы говорим «выгодно» или «выбрал стратегию» про какого-то актора, то мы не имеем в виду, что актор реально делал выбор. Это аналитическое упрощение. Какие-то одноклеточные жулики в путинском окружении не cтояли перед выбором - «поддерживаем милитаристскую риторику Путина, потому что это поможет нам обогатиться на военных заказах» или «не поддерживаем». Тем не менее, их конкретные действия хорошо соответствуют чисто умозрительным предположениям о том, что они являются стратегическими субъектами.
26. Сложившаяся в России система власти оставляет мало надежд на прекращение войны без распада путинского режима. Во-первых, система настолько завязана на Путина, что если он умрёт или будет отстранен от власти, это приведёт к большим изменениям в краткосрочной перспективе. Во-вторых, деинституционализация привела к тому, что сам Путин не может, фактически, заключить никакого «компромиссного» мира – до вывода войск с украинской территории, то есть полного поражения России в войне, ему никто не будет верить. (Это «не будет верить» - институциональное свойство, а не характеристика лидера.)
27. Описанная выше природа режима, приведшая к войне и изоляции России, будет привлекательным прототипом и для будущих, пост-путинских режимов. У любого лидера, даже демократически избранного, есть стимулы пытаться консолидировать власть и вывести её из под контроля граждан с помощью изоляционистской и милитаристской позиции. На стороне такого лидера будут не только имперская история, но и история взращивания ресентимента – тем более что почва, после поражения в войне, будет благоприятной. Тем более, что ядро националистов-империалистов-милитаристов, сформировавшееся по ходу оккупации Крыма и Донецка-Луганска с 2014 года и Русско-украинской войны, начавшейся в 2022 году, никуда не денется. Миф об «ударе в спину» сейчас формируется в прямом эфире, на наших глазах. https://www.facebook.com/konstantin.sonin/posts/pfbid027surQmQQJjkQowrKdF3ATwfmDDKLxPqPNQURmVuehRVCdKzpEgMnJ9CgrzceGWF7l
Людей, которые уехали из России после 2014 года, некоторые демографы называют канареечной эмиграцией. Они первыми почувствовали приближающуюся опасность.
Как канарейки в шахтах.
Интересно, что об этом же писал Курт Воннегут:
«Писатель — сверхчувствительная клетка в общественном организме. И эта „клетка“ первой должна реагировать на те отравляющие вещества, которые вредят или могут повредить человечеству»
https://www.facebook.com/dmitry.chernyshev.5/posts/pfbid013UpJJcfkoU3kC6LsTttBTEmguNXdcJqWNd9BshK7pH7zuHeVbGZHvFkfaWdZSSjl
В гостях импровизацией рассказал "тихий сценарий".
Однажды россияне просыпаются, а в телевизоре без помпы и салюта - объявление "Обращение и.о. президента". Там кто-то тихий и невнятный типа Мишустина по шпаргалке, сбиваясь читает, что президент болен глубокой формой коронавируса и "находится в одном из подмосковных стационаров". Тем временем безо всякого объявления и телерепортажей, ночью армия начинает выходить из Украины. Володины, Патрушевы, Шойгу, вдруг исчезают, и находятся где-то там, где сейчас находятся Суровикин и Пригожин, то есть вообще непонятно где. Через два дня объявляется, что на ближайший праздник назначена широкая амнистия, с какой-то такой формулировкой, из которой не сразу понятно, что
