Годрик начинал как коробейник и матрос, затем смог дорасти до капитана, и, возможно, именно он был капитаном и владельцем судна, доставившего первого короля Иерусалима Балдуина I (1160–1118) в Яффу в 1102 году. После многих лет в море, Годрик отправился на остров Линдисфарн, откуда когда-то начиналось крещение Северной Англии. Эта поездка его изменила, он совершил несколько паломничеств в Средиземноморье, в том числе в Иерусалим. Затем осел в Северной Англии, некоторое время работая служкой в больничной церкви госпиталя Святого Эгидия в Дареме. Годрику было уже за 40, когда он поселился отшельником в Финхале, на реке Уир. Тогда началась его вторая жизнь, в этом его судьба схожа с историей Абеляра и святой Хильдегарды Бингенской.

В Финхале у Годрика было два видения, связанных с музыкой. В одном из них его умершая сестра пела песню Christ and Seinte Marie в раю, в окружении ангелов, а песне Sancte Marie virgine moder его научила Дева Мария, явившаяся в видении с двумя девами, певшими это песнопение.

Отшельником Годрик прожил еще 60 лет, его слава росла, и его совета просили святой Томас Бекет (1118–1170) и Папа Римский Александр III (1105–1181).

Прозелит и музыка на древнееврейском языке

Авдий Прозелит получил при рождении имя Иоанн (Жан). Он был вторым сыном Дрё, норманнского барона, и Марии, и родился в Оппидо (ныне – Оппидо-Лукано) на юге Италии в 50–70-х годах XI века. Вероятно, он получил монастырское образование – знал музыкальную нотацию и называл себя человеком, «искавшим мудрость и понимание в книгах».

Рис. 37. Фрагмент рукописи T-S K5.41 с пиютом Авдия Прозелита, хранящейся сейчас в Кембридже.

В 1102 году он принял иудаизм, возможно, под влиянием такого же обращения архиепископа Бари Андрея в 1066 году. По крайней мере, сам Иоанн, принявший имя Авдий в честь ветхозаветного пророка Авдия[13], сообщает об этом случае в своей биографии. Затем Авдий перебирается в Багдад, где изучает иврит и Писания. Дальнейшие пути его приводили в Сирию, Палестину и, наконец, в Египет.

Именно в Египте в 20-х годах XII века Авдий записал и свою биографию, и несколько музыкальных произведений, одно из которых – пиют[14] Ми – аль хар Хорев – сохранилось в двух рукописных фрагментах.

Неясно, был ли Авдий сам автором этих произведений или просто записал известные песнопения, но его знания диастематической нотации позволили донести до нашего времени самый древний расшифровываемый источник синагогальной музыки и музыки на иврите вообще.

Вместо послесловия

Из более 2000 сохранившихся песен трубадуров нотацию имеют только 256, из примерно такого же (даже большего!) объема дошедших до нас песен миннезингеров лишь около 100 – с нотацией. Труверам повезло больше – почти 2000 произведений сохранились в нотных рукописях.

Многие известные сейчас по текстам трубадуры и миннезингеры не оставили своих мелодий вовсе, или же те сохранились в единственном числе. Зато другие поэты-композиторы – неизвестные или гораздо менее известные публике (Вислав III или Раймон де Мираваль) – представлены в музыкальных рукописях довольно широко.

Да и вообще, музыкальный образ дошедших до нас средневековых устно-музыкальных традиций открывается совсем иной: довольно далекий от привычного образа, сложенного годами исследований филологов. Некоторые загадки, оставшиеся от традиций филологических исследований, благодаря музыке решаются легко. Но, что важнее, сама идея одностороннего исследования двойной – тексто-музыкальной – традиции порочна из-за очевидной однобокости. Например, годами исследователи поэтики миннезанга искали контрафакты трубадурских произведений на основании совпадения строфы (количество слогов, строк) и схожести смысла. В то время как существующие контрафакты (трубадурско-труверские или миннезингерские, или существующие в кантигах и в латиноязычных кондуктах) не основываются на смысле текста, а более на мелодии. Да иногда и она трактуется свободно.

Джон Стивенс[15], исследуя мелодию средневекового григорианского пения, показал, что смысл текста музыкальными средствами не подчеркивается практически никогда, а фонетические особенности стиха – очень часто. Связь музыки и фонетики, и ритмики стиха в средневековых тексто-музыкальных формах ближе и теснее, чем связь мелодии и смысла текста.

Лекция 6

Парижская школа Нотр-Дам

Парижский собор Нотр-Дам и его певчие

Морис де Сюлли[16] (дата рождения неизвестна – 1196) был самого незнатного происхождения и родился в местечке Сюлли-сюр-Луар недалеко от Орлеана. Около 1140 года он переехал в Париж, вероятно, для обучения, и вскоре сам стал известен как преподаватель богословия и проповедник. В 1159 году он стал архидиаконом Парижа, а после смерти Петра Ломбардского (знаменитого богослова и ученика Абеляра) 12 октября 1160 года Морис де Сюлли стал епископом Парижа.

Король Франции Людовик VII (1120–1180) был, пожалуй, первым королем, авторитет которого признавался на всей территории страны. И закрепить авторитет Парижа, а значит, и самого короля должен быть самый величественный собор мира. Морису де Сюлли для начала строительства собора были выданы 200 фунтов серебра. На острове Сите были разобраны кафедральная базилика Св. Стефана (Сен-Этьен) и стоящая рядом с ним церковь Нотр-Дам. Новый кафедральный собор был посвящен Богоматери и вошел в историю как Нотр-Дам-де-Пари.

Планы парижского епископа были велики: перед собором должна была быть обширная паперть, к собору должна вести отдельная улица шириной шесть метров, чтобы по ней могли проходить процессии, а помимо собора должны были быть реконструированы епископский дворец и Отель-Дьё, первая парижская больница и со времен Мориса де Сюлли – центр обучения медицине.

Новый собор должен был еще утвердить триумф нового архитектурного стиля, который потом назовут готическим, готикой. Первым храмом в этом стиле стала базилика Сен-Дени, освященная в 1140 году. За ней последовали соборы в Нойоне, Сенлисе, Лаоне.

Рис. 38. Древнейшая часть парижского собора Нотр-Дам, включая хоры.

Первоначально строительство парижского собора шло довольно быстро. В 1163 году первый камень нового храма был заложен в присутствии Папы Римского Александра III (1105–1181). Уже к 1182 году хоры и крытая галерея над ними были выстроены, и 19 мая 1182 алтарь собора был освящен папским легатом Анри де Марсо и Морисом де Сюлли. Башни и западный фасад будут завершены только через 70 лет, а внутренняя отделка окончательно будет закончена только в середине XIV века. Собор не только внешне должен был быть самым лучшим и новейшим в Европе, но и музыка в нем должна была звучать исключительная. Хоры собора составляли очень небольшое пространство, подходящее для исполнения