Глава 9

— Я убью тебя, — шепчу я Колтону, когда мы входим в церемониальный зал.

Он улыбается мне.

— Я обещаю сорвать с тебя одежду, но после свадьбы. Если только ты не предпочитаешь, чтобы я сделал это сейчас?

— Я все равно практически голая. Я не могу поверить, что позволила тебе уговорить меня на это.

— Ты прекрасно выглядишь.

Его комплимент вызывает жар на моих щеках.

— Спасибо, — ворчу я.

Большой зал заполнен как дравийцами, так и людьми, все одеты в свои лучшие одежды и украшены тоннами драгоценностей. Сама комната практически блестит от разбросанных повсюду драгоценных камней и шелка. Они прилипают к людям так же, как большие каменные колонны и края дорожек. Помост, на котором стоит Зейден, заполнен цветами, которые наполняют комнату ароматом.

— Вот, — говорит Колтон, срывая розовый цветок и заправляя его мне в волосы. Мое сердце трепещет от этого романтического жеста. Этот парень очень милый, и ловкий.

Он ведет нас к ряду стульев в самом начале, и я смотрю прямо перед собой, чтобы избежать любопытных взглядов, когда они останавливаются на мне. Я не уверена, из-за чего — из-за моей одежды или из-за того, что я с Колтоном. В любом случае, это меня нервирует.

— Места в первом ряду? — говорю я. — Очень мило.

Колтон ухмыляется мне сверху вниз.

— Ты же знаешь, я член совета.

Я закатываю глаза.

— Для меня это ничего не значит.

Он хватает меня за руку, поворачивая к себе.

— Я знаю и обожаю тебя за это.

Дыхание со свистом вырывается из моих легких, когда я моргаю, глядя на него.

— Пойдем, — говорит он, мягко подталкивая меня. — Наши места вон там.

Он помогает мне сесть в кресло, а затем поворачивается к дравийской женщине слева от него.

— Самира.

— Колтон, — приветствует она, слегка наклоняя голову.

После того, как Колтон занимает свое место между нами, он должным образом представляется.

— Натали, это глава дома Фаэля.

Эта женщина прекрасна. Большинство дравийских женщин таковы, но она красивее. У нее полные губы и потрясающие голубые глаза. Черты ее лица идеальны, что придает им почти нереальное качество. Даже ее серебристые волосы сияют, когда она поворачивается ко мне лицом.

— Советник, — говорю я, кивая.

Самира признает меня, а затем поворачивается к Колтону.

— Ты нанял заводчика?

Вау. Хорошо. Давайте просто выложим это дерьмо на всеобщее обозрение.

— Да, Натали — моя любовница, — говорит он.

Как бы я ни была благодарна ему за то, что он превратил меня из простой матки во влагалище, я не уверена, что это хорошо. Думаю, у дравийцев здесь нет подруг.

— Это неудивительно, — говорит Самира. — Дом Каймар был самым гостеприимным.

— Верно, — говорит Колтон. — Надеюсь, со временем землянки докажут, что являются хорошими гражданами.

— Так и будет, если к нам будут относиться справедливо, — говорю я, не в силах сдержать свой язык. — Мы не просили привозить нас сюда, и некоторые из нас хотят вернуться на нашу планету.

Я замечаю, как дрогнул мускул на челюсти Колтона. Он может быть недоволен тем, что я сказала, но это правда. Даже сейчас, зная, как много значит для меня Колтон, я все еще думаю о Земле.

Самира наклоняет голову, ее пристальный взгляд изучающий, когда она смотрит на меня.

— Возможно, это можно устроить.

Я скрещиваю руки на груди.

— Хорошо.

Колтон молчит, но его тело напряжено. Я не уверена, из-за кого он расстроен, и не хочу знать. Задумчивый Колтон менее опасен для моего сердца, чем игривый и кокетливый.

— Ты знаешь, что я никогда не была за пределами дворцовых стен? — говорит Самира.

Я не знаю, обращается она ко мне или к Колтону, поэтому я не отвечаю, но он отвечает, слегка покачивая головой.

— Это правда, — говорит она. — Мой отец был в совете до меня, так что я выросла в этих залах.

— Я хорошо это помню, — говорит Колтон с мягкой улыбкой. — Ты была настоящим нарушителем спокойствия.

Самира ухмыляется.

— Как и ты. — Она на мгновение замолкает, а затем вздыхает. — А потом мы выросли. Ты пошел по стопам своего отца.

— Как и ты.

— В конце концов, — говорит она.

Ответ очень взвешенный, как будто это значит больше, чем она показывает. Ее тон пронизан грустью и оттенком горечи, что привлекает мое внимание. С ней что-то случилось, но я понятия не имею, что именно. Мое сердце немного смягчается по отношению к ней, так как я знаю, что не все дравийские мужчины такие добрые, как Колтон.

В комнате гремит музыка, прерывая все разговоры. Мой взгляд устремляется к Морган, когда Зейден протягивает ей руку, и она присоединяется к нему на помосте. Ее лицо сияет, а голубое платье элегантно. Платье в греческом стиле, материал собран чуть выше ее беременного живота, а остальное волнами ниспадает на пол. Вырез квадратный, подчеркивающий ее грудь и плечи, а на голове корона из цветных драгоценных камней вместо традиционной вуали. Ее будущий муж смотрит на нее с обожанием, и момент между ними так прекрасен, что я смаргиваю слезы. Что-то в том, что я вижу эту пару вместе, разрушает представление о том, какой я хочу видеть свою жизнь. Да, у Морган будет ребенок, но у нее также есть муж, который будет с ней. Кто-то, кто будет любить своего ребенка так же сильно, как она сама.

Тоска сжимает мое сердце, причиняя боль в груди. Мой резкий вдох привлекает внимание Колтона, и он берет мою руку в свою, потирая большим пальцем костяшки пальцев. Его взгляд вопрошающий, и я слабо улыбаюсь ему, пытаясь заверить, что все хорошо. Но это не так. Я больше не хочу просто ребенка. Я хочу, чтобы у него был отец.

Почему я продолжаю мучить себя, желая того, чего не могу иметь?

Церемония начинается с обращения Зейдена к собравшимся. Он говорит о вкладе Морган в жизнь людей и о том, как их союз приведет к новой эре, в которой есть надежда. Когда он говорит о детях, рожденных человеческими женщинами, и о том, как их будут лелеять, я не могу сдержать слез. Они текут по моим щекам беззвучными, крошечными реками. Колтон вытирает их и крепче сжимает мою руку, но ничего не говорит.

Затем церемония меняется, потому что наступает очередь Морган говорить. Она начинает с того, что приносит присягу Дому Каймар, принимая мантию Зейдена как свою собственную. Она заявляет о своей преданности Зейдену как своему лидеру, и гордость в его взгляде заставляет еще больше слез катиться по моему лицу. И, наконец, она