Шрифт:
Закладка:
Аня не смогла совладать с собой и снова разрыдалась. Я, будто на автомате, взяла её ладонь и аккуратно потёрла.
– Не плачь, он того не стоит.
– Я думаю о детях, – всхлипывая, возразила она и беспомощно расслабила руку. – Я их очень люблю! Я – хорошая мать!
– Никто в этом не сомневается, сестра! – вскрикнула Алина, мы обе посмотрели на неё с недоумением. Видимо, для феминисток такое обращение было нормой.
– Он всегда говорил, что я никудышная мать!
– Тогда бы ты так не страдала, – отрешённо проговорила я и встала со стула. Анна же снова попыталась закончить рассказ.
– Казалось, всё стало налаживаться. Но весной следующего года многое поменялось в стране, да и вокруг тоже. Женя решил на этом поздаработать, наскучила ему кабинетная возня, как он говорил. Чудом не пропустил рождение дочери. Только вот, когда вернулся со всех этих «командировок», поменялся совсем. Стал нервным, устраивал скандалы из-за любой мелочи. То стрелки на брюках кривые, то кофе слишком горячий. Но пальцем не трогал. Я снова забеременела. Он часто стал пропадать по ночам. Говорил про высоких чинов, приглашавших на дачи. С собой не брал – мне беречься надо было. Потом выяснилось, что не пропускал мимо себя ни одной юбки. Я тогда не выдержала – устроила скандал. А он бросил в меня молоток.
Вечно искала оправдания. У него ведь детство тяжёлое было. Мать совсем им не занималась, всё на бабушку сбагрила. Та часто Женю поколачивала за любой проступок. А сейчас на работе устаёт, день тяжёлый, да и не мальчик уже, скоро кризис среднего возраста. Я любила, верила, что с рождением Лизы всё наладится. Но нет, приревновал к мужу подруги, и вообще запретил выходить из дома без его разрешения. С подругами тоже было покончено. Общалась изредка с жёнами его дружков по работе. Не жизнь – а тюрьма. Когда обо всём узнали родители, Женя велел помалкивать. И тоже начал им угрожать. Я стала его рабыней.
– А теперь сейчас убежать? – с интересом спросила Алина.
– Полгода назад он избил меня до полусмерти. Припомнил мне, что родители родом из Львова. Снова поссорились, слово за слово. Опять упрекал меня в том, что содержит всю семью, а моё дело – рожать, стирать и готовить, и то справиться не могу. Он ведь последние три года мальчика хотел. А у меня проблемы со здоровьем – могу не пережить третий раз. Мы тогда сильно повздорили, я даже разводом пригрозила. Женя не стерпел. Рёбра переломал, сотрясение мозга, синяки по всему телу. Равнодушно увёз в госпиталь к знакомому, чтобы, не дай бог, в частной клинике не узнали.
Вчера же не стерпела я. Он пришёл в наш дом с какой-то шалавой. Вырвала расцарапала ей лицо, а она в слезах сбежала. Женя схватил меня за волосы и ударил лицом об косяк. Бросил на пол, долго пинал по рёбрам, по рукам. Хорошо, что Соня с Лизой этого не видели. И не помню, как уже стояла на остановке и с чемоданом, но точно знаю, что собрала его давно. А Женя этого не заметил. Он жил со мной по инерции, по привычке. Мечтал построить правильную русскую семью. Сейчас много шутят про духовные скрепы. А Женя свято в это верил. И отпустить не мог, репутация – дороже всего. А он же в депутаты собрался.
– Да уж, тяжёлый случай, – заключила я, снова сев за стол. – Я не представляю, как можно угрожать родителям любимой женщины.
– А, может, уже нелюбимой? – задумалась Алина. – В любом случае, нужно придумать, как забрать девочек.
В моей голове родился вопрос, который я тут же озвучила.
– Почему ты их не взяла с собой? – лёгкий укор слышался в моём голосе.
– Женя увёз их на эти выходные к своей матери, – всхлипнула Анна.
– Значит, нужно ехать туда и забрать их! – воскликнула Алина, полная уверенности, что всё так просто.
– Стой, – покачала я головой. – Слишком опасно. Вдруг этот подонок будет ждать её там?
– Нужно хотя бы попробовать!
– Я, конечно, догадывалась, что ты не очень умная, но не настолько. Аня попадёт в ловушку.
– Нет, – возразила та. – У него слишком много работы, чтобы выжидать меня там. А вот пару росгвардейцев может подослать. Деньги, связи – сейчас всё на его стороне.
Наш разговор оборвал громкий стук в железную дверь. Я выглянула. Кто-то тарабанил снаружи. По обеспокоенному лицу Виктории читалось, что подходить к двери она не хотела.
– Если ты не откроешь, я её выломаю к чёртовой матери! – закричал кто-то снаружи. Его бас со скрежетом звучал излишне уверенным и агрессивным. Я сразу поняла – пришёл муж Анны. И без неё этот подонок уходить не собирался.
– Эй, ты! – небрежно бросила я в ответ. – Сейчас сюда приедет наряд, и посмотрим, как они выломают тебя!
– Молчи, тварь! Где моя жена? Анна, выходи немедленно!
– Её тут нет!
– Она – здесь! И у вас всех будут большие проблемы, если я не увижу её сейчас.
– А кто сказал, что она хочет тебя видеть?
– Меня это не интересует. Она обязана вернуться домой в семью! Её дело – воспитывать дочек!
– Аня справится с дочками и без тебя! Вали отсюда, пока я не вызвала полицию!
– Да ты знаешь, с кем связываешься?
Я не выдержала и вопросительно посмотрела на Викторию. Она сразу считала моё желание открыть дверь и отрицательно покачала головой, засунув руку в ящик стола. Я порылась в сумке и достала перцовый баллончик.
– Это плохая идея, – прошептала она. – Не открывай.
Стоит ли говорить, что я её ослушалась? Выскочив на лестничную клетку, я увидела двухметрового амбала в строгом костюме с дикими глазами синего цвета. Дверь успела захлопнуться, и он не смог войти в кризисный центр.
– Так вот ты какой, Евгений Васильев!
Тот оскалился и попытался прижать меня к стене. Дрожащей рукой я прыснула в него баллончиком. Евгений отскочил и схватился за лицо. Я пыталась прикрыть нос, но лишь почувствовала, как начинало першить горло.
– Ты поплатишься за это! – захрипел он. – Я всю вашу жизнь с землёй сравняю!
Евгений не унимался. Он, кашляя, отпихнул меня от двери и снова начал в неё тарабанить. Закралось сомнение – а вдруг он
