Шрифт:
Закладка:
— Как можно было сорвать дверцу с таких мощных петель? — спросил Марк у Джин Хо, тоже с интересом осматривающего сейф.
— С помощью специального заклинания, — пожал плечами тот. — Или гравитационным ударом. Это же всего лишь дверь на петлях, и ничего больше! Можно на какое-то время размягчить металл или сделать его хрупким, как стекло, или полить специальным раствором… Хотя, в последнем случае должны остаться характерные следы, а я их не вижу. Так что это было либо заклинание, либо удар, перед которым, вероятно, металл подвергся какому-то воздействию, повлиявшему на его прочность.
— Понятно, — как-то неуверенно кивнул Марк.
Опросив остальных слуг, он не узнал ничего нового. Большинство из них вечером ушли спать, и либо не смогли уснуть, поскольку их пугали порывы ветра, тени и вой собак на псарне, либо спали, но их мучили кошмары. О смерти барона они узнали уже под утро, когда Ксавье и управляющий подняли шум. Некоторые тоже слышали рычание, а молодая горничная баронессы, которая поздно возвращалась к себе от госпожи, тоже заметила какую-то тень, похожую на зверя, очень испугалась и убежала.
— А что делала в это время твоя госпожа? — спросил Марк.
— Её светлость сказала, что ей не спится, потому она немного почитает перед сном, — ответила девушка, и он отправил её к баронессе с просьбой принять его.
— Что ты думаешь обо всём этом? — спросил Марк, когда они остались одни в ожидании ответа баронессы.
— Мне нечем тебя утешить, друг мой, — вздохнул Джин Хо. — Это было явно магическое нападение. И учитывая, что тень адского пса видели несколько человек, а рычание слышалось многим, я не могу считать, что барон подвергся чарам и сошёл с ума, отчего ему слышалась и виделась всякая чертовщина. Потому я полагаю, что сюда, и правда, вторглась некая демоническая сущность, и её целью был не барон, а шкатулка, которая пропала. Что в ней было, ты знаешь?
— Нет, я не заглядывал внутрь. Просто взял её, вынес из замка Шанталь и передал де Ретелю. Мне и в голову не могло прийти, что эта старая деревянная шкатулка с простоватым орнаментом на крышке может иметь какую-то ценность.
— Выходит, для кого-то она достаточно ценна, чтоб ради неё начать убивать.
Вскоре снова появилась служанка и сообщила, что баронесса де Ретель готова принять их.
Она сидела в своей гостиной, в бархатном кресле с резными подлокотниками и неторопливо перебирала яшмовые чётки. Её бледное лицо было задумчиво и печально. У окна стоял не менее печальный граф де Труа. Видимо, её скорбь тронула его, и он был полон сочувствия, но при этом не находил слов для утешения и потому чувствовал себя немного неловко.
Явившись к вдове, Марк снова начал с извинений, но она остановила его нетерпеливым жестом.
— Не нужно, ваше сиятельство, — произнесла она. — Я не так глубоко опечалена, как вы могли подумать. Я вышла за барона де Ретеля по договорённости наших родителей, и между нами не было тёплых чувств. Мы всего лишь соблюдали приличия и выполняли супружеский долг исключительно ради продления рода. После рождения третьего ребёнка и это стало ни к чему, и мы, по сути, жили под одной крышей как чужие люди. Потому я не слишком грущу по поводу его смерти. Более всего меня тревожит неопределённость и угроза, которая нависла надо мной и моими детьми. Слишком многие сейчас захотят отщипнуть кусок от их наследства, да и мой брат поспешил примчаться сюда вовсе не из родственной любви ко мне. Он уже пытается заправлять здесь, как в собственном доме, и не скрывает, что собирается получить право опеки над моими детьми, обойдя меня. Он жадный и беспринципный человек, и не только не сможет защитить нас от врагов, но и сам является угрозой. Однако господин прево заверил меня, что, если мне будет угодно принести вассальную клятву Сен-Марко, я окажусь под защитой короля, и мне высочайшим указом будет предоставлено право опеки над имением и наследниками.
Она вопросительно взглянула на Марка, и тот кивнул, подтверждая обещания прево.
— Граф де Труа может сам принять у вас прошение и отправить его в Сен-Марко, а после следить за соблюдением ваших интересов здесь от имени короля.
— Я не хочу лишать своих детей возможности стать самовластными сеньорами на своей земле, но, боюсь, что сама не смогу обеспечить их безопасность, — задумчиво произнесла она. — Однако это мы более подробно обсудим позже, а пока я готова ответить на ваши вопросы.
— Что случилось прошлой ночью? — спросил Марк, присаживаясь в кресло, куда она ему указала.
Джин Хо тут же встал за его спиной, а Фонтейн отошёл в сторону и присел на стул возле резного секретера.
— Я не знаю, — покачала головой баронесса. — Я легла спать поздно и никак не могла уснуть. Было слишком темно, за окном завывал ветер. Он заставлял так нудно дребезжать край карниза, и хлопал ставней где-то наверху. Мне было тревожно, меня мучило какое-то неясное и очень нехорошее предчувствие. А потом завыли собаки, и я поняла, что этой ночью случится что-то очень плохое. Я не слышала никаких странных звуков, о которых говорят слуги, ни рычания, ни шагов, ни скрежета когтей по плитам пола. Я не слышала даже крика Сирила, хотя, мне сказали, что перед смертью он кричал. Мои комнаты слишком далеко от его покоев. Я узнала обо всём, только когда ко мне явился управляющий.
— А что вы знаете о шкатулке, которая пропала?
— Он был просто одержим ею. Он говорил, что старуха дель Рео не могла бы отдать бедным всё своё имущество и наверняка большую часть припрятала на чёрный день. Она была супругой графа де Понтье, который был в то время известным военачальником. Его потомки и сейчас очень богаты, так что странно было бы полагать, что у неё было мало личных драгоценностей. Сирил был уверен, что именно об этих скрытых сокровищах она рассказала своей дочери, а та по собственной глупости не смогла их найти. Он видел эту шкатулку в Шантале, но ему казалось, что ключ к кладу скрыт где-то внутри, в тайнике или под подкладкой. Он очень хотел заполучить её, разобрать по
