Я перебрался через баррикаду. До этого момента ещё чувствовалась некая защищённость, а теперь перед чернеющей глубиной нескончаемого штрека, поджилки малость затряслись. Что там дальше? Не от комаров же старатели отстреливались.

Прошагав километр, наткнулся на разбросанные кости. Люди или твари — не понятно, черепов нет, а по рёбрам да позвонкам отличить одно от другого может разве что Дряхлый. Некоторые кости разгрызены, однозначно твари потрудились, и судя по следам, подражатель. Подобные места самое то для них. Я насторожился. Интуиция молчала, но на всякий случай всё же проговорил:

— Крал у Кралы украл кораллы, Клара у Клара уклара кларнет.

Скороговорки наиболее подходящая, на мой взгляд, форма общения с подражателями. Они должны их выбешивать, потому что фраза со сложным для произношения сочетанием фонем выбесит самого устойчивого к стрессу флегматика, чего уж говорить о мутантах.

В ответ ни звука. Я выждал минуту и двинулся дальше.

Несколько раз натыкался на боковые ответвления, от некоторых несло затхлостью. Тупиковые. Через час вышел к росстаням. Кто-то то ли в шутку, то ли всерьёз начертил на перепонке: направо пойдёшь, к подражателю попадёшь, налево пойдёшь, на багета набредёшь.

Кабель уводил налево, я пошёл за ним.

Впереди послышался шум воды. Он нарастал постепенно. Капли падали сверху, разбиваясь о камень; капель частая, словно бесконечная морзянка: кап-кап-кап-кап… В голове отразилась логическая цепочка: вода — водопой — тварь…

Меж лопаток побежал холодок предчувствия. Я резко присел, и на уровне головы о стену чиркнула пластина. Язычник! Не поднимаясь, перекатился на спину, выставил автомат пред собой и полоснул очередью по горизонтали. И снова перекатился. Тварь корчилась в двух шагах от меня, соскребая когтями грязь с пола.

Язычники в одиночку не ходят. В сумерках галереи горели ещё несколько пар глаз. Они застыли на месте, корчащееся тело сородича привело тварей в задумчивость. Но длилось это недолго. Две-три секунды. А потом пошло как на заезженной пластинке: пронзительный визг, эхом прокатившийся по всем проходам и веткам, и молниеносный рывок вперёд.

Не поднимаясь, я всадил в стаю остатки магазина. Щелчок! Пусто. Отбросил автомат, выхватил пистолет, с бешеной скоростью начал давить на спуск. Каждый выстрел освещал мечущиеся силуэты. Всё ближе, ближе, рядом со мной. Слева ещё силуэт. Выстрел — оружие встало на затворную задержку. Силуэт обрёл плоть. Матёрый язычник. Пасть приоткрыта, меж зубов торчит пластина, готовая вонзиться в меня. До запасного магазина дотянутся не успеваю. Тварь как будто почувствовала это, завизжала. Пугала или радовалась, наверное, пугала. Но визг вызвал ненависть. Наногранды взыграли, кровь в жилах завибрировала. Я подскочил, увернулся от летящей в лицо пластины. Одним движением выхватил нож и всадил язычнику под подбородок. Приём Старшины. Я видел его лишь раз, и запомнил.

Ненависть отступила. Секунда, две, три… Сколько я не вглядывался в сумерки — никого. Хотя интуиция заставляла волосы на загривке дыбиться. Твари затаились где-то в темноте, за гранью сумерек. А перед собой я видел лишь три искривлённых трупа. Жаль, куба нет, вон сколько нанограндов под ногами валяется.

Вынул магазин, перезарядился, мысленно отметив, что осталось два запасных. Ещё одну-две подобных атаки отразить хватит, но надеюсь язычники на повтор не решаться, не хотелось бы искушать судьбу и подвергать удачу лишнему испытанию.

Подобрал автомат и, прижимаясь к стене, двинулся на звук капели. Волосы на загривке так и не опустились, твари по-прежнему торчали неподалёку. Надеюсь, они соблазняться телами своих погибших сородичей и отстанут.

Капель стала явственней. Впереди проступили контуры чего-то громоздкого. Какой-то механизм. Очень похоже на большую электроплатформу на гусеничном ходу размером с хорошую фуру. Кузов пустой. В кабине два рычага как у трактора и педаль. На панели несколько переключателей. Всё покрыто пылью, возле гусеницы россыпь гильз, использованные бинты, обрывки одежды.

Под днищем лежал человеческий череп. На лицевых костях сохранились лоскуты кожи и длинная прядь волос непонятного цвета. Женщина. Она пялилась на меня пустыми глазницами и сардонически ухмылялась остатками зубов.

Кто-то принял здесь бой и проиграл, и случилось это очень давно, возможно, на заре Разворота. Люди могли приходить сюда за водой, сталкивались с тварями, и твари в итоге одержали верх, иначе люди давно организовали бы тут какой-нибудь пост. Вода слишком ценный ресурс, чтобы от него отказываться.

Источник находился сразу за платформой. В стене торчала труба, капли вереницей падали из неё, разбивались об пол и, сбиваясь в тонюсенький ручеёк, стекали к стене, рядом с которой было выдолблено углубление метра полтора в диаметре. Труба когда-то вела к углублению напрямую по принципу искусственного родника, но её повредил взрыв. Большой обломок валялся далеко в стороне, а в стене и на полу сохранились следы от попадания осколков.

Впадина оказалась неглубокой. Я погрузил ладони в воду, зачерпнул пригоршню, поднёс к губам. Напился, наполнил флягу. Разглядел на стене надпись углём: источник Гусевой. Кто-то решил увековечить память своей подруги, назвав её именем этот родничок. Кстати, не её ли голова валяется под платформой?

Позади послышалось рычание, а следом чавканье. Мои друзья язычники добрались-таки до сородичей и выясняли меж собой, кому достанутся лучшие куски. Всё верно, не пропадать же добру. Этим тварям сейчас не до меня, однако ощущение близкой опасности не отпускало.

Я поёжился. Наногранды в крови сильно увеличивают шансы на победу в бою, но многое зависит от количества врагов, от экипировки. Из огнестрельного оружия у меня остался только ПЛК и две обоймы к нему. Штука хорошая, плюс нож, вечная благодарность брату Гудвину. С таким ножом и на мамонта идти не страшно. Достойный арсенал. Схлестнуться один на один с багетом или даже с двумя… да чего мелочиться, и против троих тоже. Но если выйдет стая, штук семь-восемь, тогда я буду скалится как та женщина под платформой. Впрочем, багеты и головушки моей дурной не оставят, сгрызут.

Кабель снова, как нить Ариадны, повёл меня в темноту штрека.

На ходу попытался определить, сколько уже прошёл. Из всех ориентиров только часы в планшете, согласно им, в дороге я два часа. Сделаем скидку на сниженную скорость, на стычку возле источника. Времени прошло достаточно, станция должна быть неподалёку. Километр, пол километра…

Я почувствовал страх. Дикий, липкий. Такого я ещё не испытывал. Как будто кто-то залез когтистыми лапами в душу и сжал. Остановился, посмотрел перед собой, обернулся. Никого. Но интуиция шепнула негромко: бу. И я рванул! Никакой боли в ноге,