Шрифт:
Закладка:
Оставалось действовать по плану, каждая деталь, которого расписана едва ли не поминутно. Но прежде всего, придётся выдержать испытание рационализма.
Гитлер терпеть не мог мистику, веру в сверхъестественные силы. Для него это оставалось чем-то сродни магии, весёлой сказочки для детей. Нельзя поддаваться на провокации, затмевая разум чепухой, что только разлагает мозг.
В последний год мнение фюрера пошатнулось. С каждым месяцем он ощущал вдохновение, словно какая-то божественная сила направляла его вперёд, не давая возможности проиграть. Решения созревали сами собой, будто данные свыше.
Поэтому Гитлер уступил навязчивым просьбам Гиммлера. Тот пригласил членов тайного общества, чтобы они провели церемонию. Быть может это сумасшествие, но так он чувствовал свою значимость. Он избранный.
Послышался стук в дверь. Фюрер протянул руку и включил лампу на столе, прикрыв глаза ладонью от яркого света. Не хватало ещё, чтобы его застали вот так, во мраке.
-Генрих? – обратился к застывшему в проёме Гиммлеру. – Что уже пора?
Рейхсфюрер вошёл в комнату, держа в руках какой-то алый свёрток. Его лицо расплылось в улыбке ребёнка, которому не терпелось получить подарок на Рождество. Под стёклами очков блестели глаза.
-Они здесь! – произнёс Гиммлер. – Прежде всего, наденьте, мой фюрер. Этот плащ символ принадлежности к ордену, его могут носить истинные вожди.
Адольф поднялся с кресла и вздохнул, не показывая нетерпения. Его разрывали противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось рассмеяться Гиммлеру в лицо от всей этой фантасмагории, а с другой… игра приводила в возбуждение.
Гитлер накинул на плечи шёлковый плащ с утеплённой подкладкой. Отошёл к зеркалу и подивился тому, как выглядел в мантии. Будто нацепил королевское одеяние с вышитым тевтонским крестом.
-Магистры общества «Туле»! – провозгласил Гиммлер, впуская в зал троих незнакомцев в золотистых одеждах.
Гитлер отошёл от зеркала и встал посреди комнаты. Обвёл взглядом необычную процессию. Мантии мужчин смотрелись попроще, а лица скрывали капюшоны. В полумраке они напоминали каких-то привидений, пришедших, чтобы взглянуть на вождя нации.
-Вы готовы к церемонии? – спросил один из магистров, выступив вперёд. – Брат Генрих?
Гиммер поклонился:
-Мой фюрер, вы должны встать на колени.
Гитлер от негодования потерял дар речи. Сжал кулаки и со злостью обернулся к своему заместителю.
-Что ты несёшь? – буркнул он. – С какой стати?
-Такова часть церемонии вступления в орден, - ответил Гиммлер. – Кроме того, таким образом выкажете почтение простым людям, что несмотря ни на что, вы не считаете себя выше рядовых немцев.
-Ну раз уж…
Адольф опустился на колени, почувствовал мягкий ворс ковра. В ту же секунду магистр затараторил:
-Адольф Гитлер, готовы ли взять на себя миссию по созданию величайшей империи в истории? Готовы ли возглавить немецкий народ и повести его к свету? Готовы ли истребить всех врагов, что станут у вас на пути?
-Давно готов! – крикнул фюрер.
-Готовы ли применить любые средства к достижению этой цели? – продолжал магистр. – Обратиться к сверхъестественным силам? Наследию наших предков?
-Да, - ответил Гитлер, с трудом сдерживая скепсис.
-Выпейте это!
Ему протянули золотой кубок, наполненный красной жидкостью.
— Это кровь? – вздрогнул фюрер.
-Лучшее баварское вино, - шепнул Гиммлер. – Так вы скрепляете договор.
Адольф разом опорожнил кубок, ощутив приятный сладкий привкус. Магистр прикоснулся к его голове и сказал торжественным тоном:
-Адольф Гитлер, с этого момента вы истинный лидер немецкого народа! Повеливайте нашим обществом, мы ваши верные слуги!
Фюрер встал на ноги, раскинув руки в стороны. Он ощущал необычную лёгкость во всём теле, по крови растекался адреналин. И не вино ударило в голову, а нечто иное, куда более возбуждающее. В этот миг Гитлер добился чего хотел, казалось, божественные силы встали на его сторону и ничто не могло помешать установить гегемонию над миром.
-Благодарю за службу, - с улыбкой произнёс он магистрам. – Оставьте нас.
Незнакомцы вышли из зала. Лиц он так и не увидел, но это мелочь, которую фюрер собирался исправить со временем.
-Поздравляю! – Гиммлер горячо пожал руку Гитлеру. – Мы все готовы оказать вам поддержку. В нашем обществе много влиятельных членов.
-Ты ведь понимаешь, что я не могу публично оказывать поддержку вашему мистическому ордену? – сказал Адольф, снимая с себя мантию и кладя на кресло. – Это может высмеять меня в глазах народа. Кроме того, враги за границей с удовольствием используют «Туле» в качестве фактора, доказывающего, что у меня мозги набекрень.
Гиммлер пробормотал нечто невразумительное.
-Да-да! – фыркнул Адольф. – Нельзя нарушать священный договор! Что ж, будем действовать тайно, не выказывая никаких почестей ордену. Наоборот, я собираюсь подвергнуть критике мистические течения в стране. Вирта следует отстранить от командования «Аненербе». Он погряз в безумном поиске связей немцев с Атлантидой. Нам нужны более прагматичные лидеры, такие как ты, Генрих. Займёшься организацией, внедришь туда людей из «Туле». Я хочу, чтобы «Аненербе» подчинялась СС. Я не запрещаю поиски древних артефактов, что помогут в грядущей войне. Экспедиция в Тибет меня очень волнует. Но делайте это со всей осторожностью, поклянитесь!
Гиммлер прижал руку к сердцу:
-Всё ради Рейха!
— Вот и отлично! – усмехнулся Адольф. – А теперь покинь меня, я хочу побыть наедине со своими мыслями.
Рейхсфюрер поклонился и исчез за дверью.
Гитлер отошёл к обзорному окну, наблюдая как огромная луна выплывает из-за облаков. Она напоминала золотую монету, которую подбросили в воздух. Жребий брошен, как говорил Цезарь. Рубикон перейдён, пути назад нет, да не было никогда.
Только Победа. Огнём и мечом.
Глава пятнадцатая
Они не успели совершить побег.
Удивляться здесь нечему. Отец так и не продал магазин, не собираясь отдавать дело всей жизни за бесценок. Мать не могла на него повлиять, в итоге они и не заметили, как пролетели дни Олимпиады.
Лилию охватил страх, беспредельный и всепоглощающий. Она где-то читала, что, если хочешь победить ужас, то нужно встретиться с ним лицом к лицу, как со своим врагом. Что ж, это и случилось, причём так внезапно, что она не успела подготовиться.
Гестапо пришли рано утром. Абрахам Берман спустился вниз, в лавку, чтобы подсчитать вчерашнюю прибыль. Закрылись поздно, и он
