чем в тот раз, когда моя мать взяла пальцами кусочек моей кожи и так сильно сжала его, что я упала на колени и меня вырвало. Потом она заставила меня прибрать за собой.

Я боролась с желанием заплакать, прикусывая внутреннюю сторону щеки. Этому трюку я научилась еще в детстве. Если сосредоточится на своих зубах, на ощущении, как сильно моя плоть сжимается между коренными зубами, слезы исчезнут.

Плач ни к чему бы меня не привел. Если бы я заплакала, Кэш сжалился бы надо мной, а жалость была гораздо хуже любой душевной боли.

Это была всего лишь перемена. Надеюсь, перемена в правильном направлении. Немного свободы от Кэша, и жизнь снова станет нормальной. Мы снова станем друзьями. Он начнет встречаться. Возможно, я тоже. Хотя мысль о каком-либо другом мужчине меня не привлекала, но… когда-нибудь.

Я хотела семью. Свою собственную семью. Детей, которые весной бегали бы по зеленой траве на ранчо и собирали полевые цветы на лугах. Собаку, которая следовала бы за ними по пятам, охраняя их. Мужа, который позволял бы мне свернуться калачиком у него на коленях холодными зимними вечерами и обнимал бы меня, пока шел снег.

Этот мужчина был не Кэш. Чем скорее я перестану представлять его лицо в той мечте, тем скорее смогу открыть свой разум и сердце для поиска любви.

— Как долго? — спросил Кэш.

— Как долго, что? — Я взглянула на него, затем снова на дорогу.

— Как давно ты планировала съехать? Ты бы мне сказала?

Я нахмурилась.

— Конечно, я бы тебе сказала.

— Также как об этой поездке.

Очко в пользу Кэша.

— Ну, теперь я тебе говорю.

Он скрестил руки на груди и уставился в окно.

— Типичная Кэт. Держишь мир на расстоянии вытянутой руки.

— Прости?

— Ты никому из нас не доверяешь. Ты часть нашей семьи, но между нами нет доверия.

Я покачала головой.

— О чем ты говоришь? Откуда это?

— Как долго мы знаем друг друга? Ты никогда не рассказывала мне об Арии, Кларе, Карсоне или Лу до этой поездки. Пока я не засыпал тебя вопросами, и тебе некуда было деваться, чтобы избежать их.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Кэш просто взбесился. Я хотела, чтобы он расстроился из-за моего отъезда. Что ж, он был расстроен. Он не ошибся. Я избегала темы прошлого любой ценой, но он также был несправедлив. Он понятия не имел, через что я прошла, и если я хотела держать это в секрете, то это был мой выбор.

— Я не люблю об этом говорить.

— Это твоя точка зрения.

Костяшки моих пальцев были почти такими же белыми, как руль.

— Я рассказывала тебе о свалке давным-давно.

— Нет, ты рассказала бабушке и маме. Это не то же самое.

С чего бы мне хотеть рассказывать ему о самых неприятных моментах в моей жизни? Почему я должна хотеть, чтобы мужчина, в которого я была влюблена долгие годы, увидел всю мою грязь? Я цеплялась за надежду, что он увидит во мне сексуальную, привлекательную, доступную женщину. Не жалкую коротышку, которой мистер Клайн, учитель физкультуры в девятом классе, однажды подарил дезодорант, так как от нее пахло, потому что она не могла себе его позволить.

Возможно, причина, по которой я раскрылась в этой поездке, заключалась в том, что я окончательно потеряла надежду. Кэш не воспринимал меня иначе, как друга, сестру, так зачем скрывать правду?

— Ты меня винишь? — спросила я. — С чего бы мне хотеть говорить об этом?

— Потому что мы должны быть друзьями. Мы должны доверять друг другу.

— Мы и есть друзья.

Кэш усмехнулся.

— Тогда веди себя соответственно, Кэтрин. Поговори со мной.

— Я с тобой разговариваю! — Я подняла руку. — Я говорю тебе прямо сейчас, что хочу съехать. Мне нужно немного пространства.

— От меня.

— Нет. — Да. — Мне просто… нужно сменить обстановку.

— Ладно.

Снова прозвучало это слово, приправленное сарказмом и презрением. В первый раз я не уловила неприятных оттенков.

Снова воцарилась тишина. Радио то появлялось, то пропадало, но я не стала переключать канал. Мои зубы сжались. Ноздри Кэша раздулись.

Из-за чего, черт возьми, он так разозлился? Нам было за тридцать. Разве он не хотел бы жить отдельно? Зачем держать соседа, если ему не нужна финансовая поддержка? И как он посмел сказать мне, что я ему не доверяла.

— И это ты говоришь мне о том, что я что-то не рассказываю.

— Что? — Он бросил на меня сердитый взгляд. — Ты знаешь обо мне все, что нужно знать.

— Так ли это? Тогда давай поговорим о ранчо.

— Что насчет ранчо?

— Что ты на самом деле думаешь о расширении?

Это была идея Истона — создать современный комплекс по разведению и обучению лошадей. Он купил землю для расширения ранчо, все это время планируя, что Кэш будет управлять им, но он никогда не спрашивал. Он сделал это, не посоветовавшись сначала с Кэшем или с кем-либо еще.

Кэш был довольно покладистым человеком. Его нелегко было вывести из себя, но он был гордым человеком. Он был лидером в своем роде. И никто даже не спросил, хочет ли он руководить тренировочным комплексом. Они просто предположили, что, поскольку он любил лошадей, поскольку у него был талант обращаться с животными, он будет счастлив.

— Я в восторге от этого. — Кэш пожал плечами. — Это будет здорово, когда мы начнем. Я смогу проводить больше времени с лошадьми.

— Я не об этом спрашиваю. Что ты думаешь о том, как все это произошло?

— Ты говоришь о том, что Ист купил недвижимость, не сказав никому из нас?

— Да.

— Все нормально. — Еще одно пожатие плечами. — Ты же знаешь, как это бывает с папой и дедушкой. Они не умеют сдаваться. Это была игра Истона за власть. Он хочет оставить свой след.

Он изводил меня за то, что я не разделяла с ним своих чувств, но сам делал то же самое.

— А как же ты?

— А что я?

— Истон должен был поговорить с тобой. Он должен был рассказать тебе о своих планах.

— Возможно.

Я вспыхнула.

— Возможно? Да. Он должен был поговорить с тобой.

— Ладно, хорошо. Ему следовало поговорить со мной. Но он этого не сделал.

— Тебя это не злит?

— Что ты хочешь, чтобы я сделал, Кэт? Поссорился с Истоном? Он уже и так ругается с папой и дедушкой из-за вопросов управления. Я стараюсь действовать осторожно и просто довести этот чертов проект до конца. Почему это так важно, если, в конце концов, я хочу работать