Я никогда по-настоящему не думал об этом с такой точки зрения, пока Рокки не сказал мне это тем днем. Если я и задумывался, то всегда говорил себе, что не я нажимаю на курок. Это кто-то другой.

Но правда заключалась в том, что операторы не оказались бы в доме этого террориста, если бы я их туда не направил.

— Он прав, — сказал Джек, наклоняясь поближе. — Ты понимаешь это? Тебе нужно разумно выбирать плохих парней, на которых ты нацеливаешься. Потому что лучше бы они были достаточно плохими, чтобы это стоило того, чтобы их убили.

* * *

Перед командировкой мне предстояли заключительные учения. Они проходили — сюрприз! — в Хьюстоне. Я не был дома четыре года, и было странно приезжать в знакомый аэропорт и ехать в город со своей командой.

Мы разместились в совершенно чуждом войне месте в городе, в месте, где вы никогда не ожидали нас найти, и работали весь день и ночь. Если бы вы проходили мимо нас в холлах отеля или рыгаловке фаст-фуда, вы бы никогда не узнали, что мы проводили имитацию охоты на террористов в вашем городе. Мы развернули полноценный командный центр в номере отеля, управляя дронами, персоналом разведки и операторами из одной гостиной.

Когда учения завершились, я позвонил старым школьным друзьям. Интересно, как у них дела? Я же их годами не видел.

В тот вечер мы встретились в ресторане в нескольких кварталах от моего отеля, и это было совсем как в старые времена, тусовалась вся компания, парни и девушки.

Все повзрослели. Тим и Брэд устроились на работу в банке, как и планировали еще в школе, Дженни была бухгалтером, а Грег и Стив — юристами. Пара парней только что обручились, с ними были их невесты. Они уже начали поговаривать о том, чтобы завести детей, купить дома. Обсуждали покупку белого штакетника.

— А как насчет тебя, — хотела знать Дженни. — Как дела в армии?

Я просто сказал, что это было здорово, потому что я не мог сказать ничего другого. Я сказал им, что был просто проездом, а затем увел разговор в сторону, как меня и учили.

Часть меня думала, что они все равно не поймут, если я расскажу им, что я на самом деле сделал. Я работал в другом мире. С чего я вообще затеял эту встречу?

Время шло, пиво заканчивалось и я понял, что определенно скучаю по старым денькам. С тех пор, как я бросил колледж, моя жизнь превратилась в мою работу, и в ту ночь я скучал по тем дням, когда все было проще.

Мы все попрощались после полуночи и разошлись. Пока они возвращались в свои новые дома, я направился обратно в операционный центр в отеле, чтобы продолжить работу. До рассвета оставалось еще пять часов.

* * *

Я получил приказ на отправку вскоре после поездки в Хьюстон. Высшее руководство наконец-то разрешило мне руководить моей собственной разведывательной группой в городе Мосул на севере Ирака.

Позже пришло известие, что грузовой самолет вылетает через десять часов в Ирак, поэтому я поехал домой и упаковал последние вещи. Я побросал в рюкзак все необходимое — гражданскую одежду, в основном брюки-карго и прочные рубашки, идеально подходящие для условий пустыни, ноутбук «Алиенвар» с 17-дюймовым экраном, наладонники с GPS и некоторые дополнительные гаджеты, достаточно легкие, чтобы выдержать длительный перелет.

Все тяжелое — жесткие диски с собиравшимися годами данными разведки, винтовку и коробки с патронами — я уже отправил несколько дней назад. Все это будет ждать на Той Стороне.

В 3 часа ночи я прикатил в офис и сел в автобус со своей командой разведки и операторами штурмовой группы. Никаких проводов, никакого парада, никаких друзей, машущих на прощание. Так было и будет всегда.

Я так и не позвонил маме в ту ночь, но я думал о ней и о том, будет ли она мной гордиться. Я не хотел ее беспокоить и не мог точно объяснить, куда я направляюсь. Я даже не думал, что она знала, что я направляюсь за границу.

Автобус проскользнул сквозь ночь, и вскоре мы были на посадочной полосе, где прогревался C-17. Мы почти не разговаривали, каждый был наедине с собственными мыслями. Вылет был через час.

Когда самолет набрал крейсерскую высоту, остальные стали похрапывать. Им все это было не впервой. Я закрыть глаза, но сон не шел. В голове промелькнули наставления Билла: «Дроны — ничто, если за ними не стоят правильные парни… Просто будь прав».

Прошло несколько часов, и я решил проглотить снотворное, которое врачи раздавали на борту.

Я задремал под звук двигателей C-17.

Часть 2

Глава 9. Война дронов начинается

Моя команда разведки и операторы в боевой экипировке направилась к вертолетам на взлетно-посадочной полосе аэродрома к северу от Багдада. Время перевалило за полдень, солнце палило нещадно. Когда мы шли вдоль длинной очереди на вылет, мы прошли мимо стоящего в ангаре «Предатора» — блестящего, с обтекаемыми обводами. Я внимательно оглядел его — смешно, я давно работал с этими машинами, пользовался их данными, но воочию видел впервые. Остальные шли дальше как ни в чем ни бывало, как будто видели такие сотни раз.

Летний воздух был обжигающим и хлестким, таким же, как и год назад, когда я покидал Ирак и Садр-Сити. Только сейчас был июль 2009 года, и бушевское «наращивание» начало приносить плоды. Мы добились преимущества и было очевидно, что враг начал проигрывать, но многие высшие руководители остались. Кривая потерь шла вниз, и Багдад становился безопаснее, или, по крайней мере, так казалось. Это вынудило плохих парней и убийц уйти в подполье, в основном в северный Мосул, куда мы и направлялись.

Я был назначен в отряд по перехвату транспортных средств. Следующие четыре месяца мне предстояло перекрывать поток изготовителей бомб, террористов-смертников и лидеров террора, когда они тайком пересекали границы и перемещались между крупными городами. Мы были временной мерой, призванной разорвать связи врага друг с другом через различные безопасные убежища в крупных городах на севере Ирака. Нашей команде были приданы вертолеты «Блэк Хок» и «Литтл Берд» 160-го авиаполка спецопераций. Пилоты были, безусловно, лучшими в мире. Нам нужно было быть такими же быстрыми и мобильными, как враг,