В этот момент послышались неторопливые шаги и весьма раздосадованный разговор на повышенных тонах — король и его советник вышли на прогулку. Мы с Оскаром переглянулись и устроились по удобнее, чтобы частыми сменами поз не раскрывать своего местоположения.

— Отпустить?! Да если я буду отпускать всех её шпионов, то они весь Эдинак разнесут по кусочкам и принесут своей полоумной госпоже! — рычал его величество.

— Тюрьмы переполнены, — спокойно выражался второй мужчина, — под подозрения попадает слишком много людей — мест просто не хватает.

Разозленный хмык короля и резкое:

— Тогда организуй для них поселение или казни всех!

Я представила, как мотает головой советник, почти вжав её в плечи.

— В таком случае не останется никого, кроме королевской семьи, — высказал свои мысли он.

Сказано было крайне радикально и дерзко. Однако, королю Эдинака всегда было плевать на то, как к нем обращается советник, и он не обратил на это ни малейшего внимания, продолжив кричать:

— Кроме моей семьи и её наглой дочери, сующей свой нос куда не следует!

Ос напрягся. Я положила руку на его нервно подрагивающую ладонь и очертила большой палец своим. Он мгновенно успокоился.

— Совет всё ещё предлагает казнить леди, как политического преступника, — будничным тоном сказал мужчина о возможной причине моей смерти.

— И лишить меня всех точек давления на её мамашу?! Думай, о чем говоришь, Лиссабор! Эта интриганка-захватчица разнесёт мне всё королевство, а после повесит наши головы на пики и будет ходить с ними все годы траура по принцессе!

Принцессе?! Мне?!

— Мы заключим церковный брак, разорвать который не сможет даже сам бог, — продолжил его величество, — я поставлю Оскара на место черноволосой стервы, а Вероника станет гарантом, благодаря которому моего сына не свергнут.

— Совет не пойдет на такой риск, ваше величество, — осадил того советник, — принцесса оказывает сильное давление на вашего сына. Она не останется в стороне — слишком похожа на мать.

Король цокнул.

— Ты когда-нибудь видел их семейство до смерти Алана, отца Ники? — вдруг спросил он, — старая стерва казалась идеальной женой, бегала за ним на задних лапках и смотрела влюбленно.

Он хмыкнул.

— Почему, думаешь, она ненавидит меня? Считает, что я виноват в его смерти. А я скорее убил бы её, потому что она никого не подпускала к нему! Меня просто не пустили в дом на крещение его дочери! Потому что леди была против! — шипение, — особенно последние пять лет их брака…

— Не знал, что вы были знакомы.

— Росли вместе, — усталое от короля, — Вероника не похожа на него ни капли. Сперва я сомневался в том, что он отец, но потом… глаза. Его глаза.

Секунд тридцать была тишина, а потом неожиданное от советника:

— Он тебе отказал.

— Сказал, что я идиот, и шутки у меня дурацкие, — усмешка его величества.

Я открыла рот. И не смогла его закрыть.

— Ты не рассказывал, — хмык от второго мужчины.

— Риш меня возненавидит.

— Она всех ненавидит, — усмешка советника, — тебя на грамм меньше.

Тяжелый вздох и ответ:

— Она любит Нику.

— Они сильно похожи — говорят, если им не нравится.

— Я бы сказал, кричат! — смех короля.

И вторящий ему советника.

Было странно видеть эту сторону характера его величества. Более того, я никак не могла уместить в голове тот факт, что он тоже человек и имеет свои слабости.

— Ос не простит мне смерть Вероники, — добавил он, — его ладони светились от заклинаний, когда я сказал ему, что она шпионка. И успокоился он только после того, как в кабинет зашла она. Влюбленный идиот!

— Все были такими лет двадцать назад.

— Я никогда не перечил своему отцу! — крик короля.

— Ой ли? — сомнение вперемешку со смешком.

Тишина и резкое:

— Был один раз, но ты помнишь мою спину. Десять ударов плетью не забываются. И доносят необходимую информацию крайне точно и надолго.

— И чему же это вас научило? — вновь перешел на светское обращение советник.

— Умению подчиняться, — суровые слова.

— Можно было обойтись и без этого.

Его величество хмыкнул:

— Можно было. Но меня это привело к двум несносным совершеннолетним сыновьям, не желающим принимать на себя власть и ответственность. Один скачет по койкам как ужаленный, а второй выбрал одну, но сидит под её юбкой и выходит, только чтобы закрыть грудью эту вертихвостку!

— Может, стоило разговаривать напрямую с принцессой? — вопрос советника.

Молчание.

— Она падает при мне в обморок, — холодное.

— Притворяется?

— В том-то и дело, что нет! — рычание, — полгода назад упала, вывихнула плечо. Оскар назвал меня чудовищем.

Еще бы я не боялась его! Он казнил мою подругу! Сам! Мечом! Просто отрубил голову, стёр с щеки брызги и сказал, что проголодался! А потом несколько дней жаловался на царапину на мраморе от меча.

Меня передернуло. Ос прижал меня к себе сильнее.

— Я постараюсь уговорить совет, — протянул второй мужчина, — гарантий не даю, однако ты всегда можешь послать их решение лесом.

— Поставь охрану к Веронике. Слухи о свадьбе уже разнеслись — до Акифра тоже скоро дойдут. Стерва захочет забрать её.

— Понял, — короткий ответ.

А после скрип лавочки и отдаляющиеся шаги с продолжением разговора. Но мне было уже всё равно, самое важное я узнала: моя мать не просто участник восстания — она его инициатор. Новая королева, скинувшая бразды правления более сильной страны.

— Тебя послали на границу, потому что Акифр снял ограничения, — выдала я, — мама теперь правит.

Синие глаза проследили за моим выражением лица. Брови принца были нахмурены, делая его лицо суровым.

— Значит, мне досталась весьма коронованная невеста, — попытался разрядить обстановку он.

Я хмыкнула. И не стала говорить ему ничего — возможно, сейчас это было бессмысленно. А потому попыталась расслабиться и не думать о том, что весь этот план может рухнуть в любое мгновение, когда моя суровая мама решит сделать свой весьма суровый шаг.