Столп внезапно упал на колено, но быстро поднялся. Его шатало в стороны.

— У-у-у… — издевательски протянул Мефодий. — А был великим воином. Смотри, до чего тебя довела служба Империи. Ещё один такой бой — и тебя выбросят, как непригодного. Будешь унижаться, зарабатывая на хлеб за счёт своего имени. Ветеранам нынче непросто живётся.

— Уж лучше так, чем наживаться на убийстве миллионов невинных людей, — процедил Оболенский. — Честь не продаётся.

— Вопрос цены, — покачал головой Грачёв. — Предложи я вернуть тебе всех родных и близких из загробного мира, которых ты потерял… Уверен, господин Оболенский, ты начнёшь ломать голову над моим предложением.

Столп поморщился, прикрыл глаза и выдохнул. А на следующей секунде, на месте, где он стоял, остался дымный след. Оказавшись аккурат перед лицом Мефодия Грачёва, Оболенский махнул рукой. Волна невидимой энергии прошлась по комнате — и тело последнего Вольного распалось на сотни мелких частей. Кровь брызнула в стороны, окропив стены, трупы, столпа и ребят.

Всё было в крови.

Оболенский поглядел на отряд.

— Вы всё ещё здесь, сосунки? — один лишь его взгляд заставил их вздрогнуть. — Приказ выполнять! Живо!

* * *

Последние дни недели ознаменовались тем, что я создал устройство, способное перемещать объекты в пространстве. Создал не стандартный портал, а слегка переработанный. Эдакая индивидуальная версия в виде кулона, внутри которого спрятан сплав частей тела Сущности, разрисованный линиями «пространства».

С кулоном относительно просто. У него откидная крышка, а внутри «перемещатель». В качестве материала для корпуса был взят тугоплавкий металл, который способен переносить через себя достаточно большие объёмы ауры. В самом корпусе находится тот самый камень-артефакт, который мне вручили члены Старостата.

Словом, я уже придумал историю для старика Харитонова, в которой утерял его «подарок».

Соединив между собой камень и сплав частей тела Сущности, я смог создать условия, в которых мой организм не будет испытывать огромные нагрузки при перемещениях. Единственный минус — кулон нагревается. И довольно солидно. Да и создаёт он далеко не самый безопасный портал. Довольно обширный спектр техник способен как заблокировать моё перемещение, так и прервать его. Потому пользоваться им нужно крайне осторожно и в определённых местах, пока не смогу посвятить защите и прочим аспектам безопасности время и средства.

Но, тем не менее, устройство перемещало. Так я буквально парой дней назад внезапно оказался в незнакомом баре города Кента. Благо, было темно, никто ничего подозрительного не заметил. Поболтал с барменшей, дабы не вызвать подозрения, и вызвал машину такси, которая повезла меня через весь город обратно, в сторону Контрольного Пункта Дозора.

К концу недели я был доволен результатом созданного устройства, и уже собирался покинуть границы города Кенты. Собрал все свои вещи для виду, выдал ключ от номера постовым и попрощался с Десятым столпом Империи, господином Державиным.

Однако, случилось то, что на некоторое время отсрочило мою отправку.

Пока я обменивался любезностями с Державиным, ко мне подбежал Дозорный. Он извинился за то, что прерывает наш разговор, и сообщил:

— В Контрольный Пункт поступил звонок от Аристарха Оболенского. И звонок был адресован лично вам, господин Шагайн.

— В таком случае, вынужден откланяться, — кивнул я Державину, и тот ответил взаимностью.

Я нашёл укромное место, где не было людей, и приложил аппарат к уху.

— Ты совершил ошибку, Константин, — первое, что я услышал от столпа. Ни приветствий, ни прелюдий. Он перешёл к делу сразу. — Нас хорошо так надурили.

— В чём дело? — посерьёзнел я.

— В момент, когда мой отряд ужинал в кругу Вольных ублюдков, в Архангельске их коллеги проворачивали убийство заключённых, — припечатал он. — Меня не было рядом, помешать им никто не смог. Эти ментальные атаки… они сводят с ума, чёрт побери!

— Смогли вычислить убийц?

— В том и дело, что нет. Никакого толку от твоих линий не было. Перерезали им глотки, и всё на этом. Охране промыли мозги.

Я грузно вздохнул, качая головой. Настолько был встревожен сохранностью моего отряда, что совершенно позабыл о защите тылов. Впрочем, Вольные выжидали бы в любом случае. И если не сейчас, сделали бы это позже. Никто их не торопил.

— Все мы люди, господин Оболенский. Нам свойственно ошибаться.

— Это ты в точку, — невесело усмехнулся столп. — Спас я твоих солдатишек. Ребяткам не на шутку отбило память, пришлось хорошо постараться, чтобы внушить, что я не по их душу прибыл. Одна лишь вменяемая была — госпожа Трубецкая. Остальные словно в облаках витали.

— Приятно слышать, — с облегчением выразился я. — Дождитесь моего возвращения, обсудим дальнейшие планы на месте.

— Да и меня нехило потрепали, — добавил Оболенский. — Боюсь, не доживу такими темпами до рождения внучат. Как там твоя жена? Созванивался?

— Нет, господин, — воспоминания о Екатерине навивали тоску.

— Понимаю тебя, боец. Всё, мне принесли капельницу. Я отключаюсь. Во всех смыслах.

Столп сбросил трубку. Я постоял так минуту, вышел из помещения и вернул устройство связи Дозорному. Поблагодарил его и покинул стены Контрольного Пункта. А затем и окраины города Кента.

Машиной отправлюсь куда-нибудь в глухую деревню, там найду пустырь и создам портал. Так меня никто ни в чём не заподозрит.

Глава 11

Юрий Громов открыл дверь в зал советов. Он шагнул в помещение, остановился у раскрытой створки и оглянул присутствующих за столом членов Центра, после чего кивком поприветствовал каждого.

— Юрий? — слегка изогнул бровь в изумлении князь Августинов. — Не ожидал видеть тебя здесь… после случившегося.

Не ожидал не только Августинов. Вообще никто не ожидал, что сын Михаила Громова станет прислуживать людям, которые убили его отца. Вольные приняли Громова в Центр после недавних событий, связанных со смертью всех заключённых, но знать о решении Вольных не была осведомлена. Их просто поставили перед фактом.

Потому было неудивительно то, что визит Громова стал неожиданностью для всех.

— Прошлое оставим в прошлом, господин Августинов, — мрачно отозвался Юрий и присел за стол — туда, где раньше сидел его погибший отец. — Итак, для тех, кто меня не знает. Я Юрий Михайлович Громов, сын ныне погибшего князя Михаила Громова и его единственный наследник. Так же по совместительству член организации «Центра».

Сидящие в зале переглянулись между собой. Кто-то был обескуражен, другие выражали приятное изумление, а некоторые и вовсе кривили лица в недовольстве. Но Юрия это нисколько не тревожило. Главные фигуры во всей этой группировке — Вольные. И пока они являются главными, реакция знати не влияет ни на что.

— Месяцем ранее я получил от Вольных условие, выполнив которое смог бы стать членом Центра, — осведомил Юрий, оглянув сидящих за столом. — Мне было приказано убрать всех, кто был пойман в ту роковую ночь, в городе Архангельске. Я со своими помощниками добился результатов несколько дней назад. Пока Девятый столп «спасал» отряд моего брата, мы выполнили задание.

После сказанного последовало протяжённое молчание.

— Вот как… — задумчиво протянул Августинов, нарушив тишину в помещении. — Так ты ещё и условия их выполнял. Выходит, Вольные доверяют тебе с опаской.

— Тем не менее, я здесь, — пожал плечами Громов. — И отныне именно я руковожу всеми операциями по перевозу контрабанды через Цареградский район. Именно мне принадлежит синдикат «Пегас». И именно я буду тем, кто несёт ответственность за благополучие моего рода.

— Слышал, дело с передачей рода Громовых затягивается, — ковырялся в своих бумажках Митрофан Волков. — А это значит, что пока ничего из сказанного тобой не является правдой. Как мы можем полагаться на человека, который не имеет официального документа, подтверждающего факт того, что он является главой рода Громовых?

Юрий поморщился, уткнувшись взглядом о невозмутимое лицо Митрофана. Эта тема вызывала ярость внутри юного наследника. Ведь передача всего состояния Громовых и впрямь затягивалась, и это с каждым новым днём раздражало всё сильнее.

— Дело связано с трудностями на границе Архангельска, — осведомил Громов с равнодушием на лице. — Император занят более важными делами, поэтому лично принёс свои извинения за задержку. К тому же, пока идёт расследование по делу смерти моего отца, тайная канцелярия не может позволить мне провозглашать себя главой рода официально. Дело должно быть закрыто.

— Надеюсь, это правда, —