Шрифт:
Закладка:
Бринн и не представляла, насколько права. Но как бы Киве ни хотелось иметь назавтра свежую голову, все равно, когда она залезла под одеяло, еще несколько часов ворочалась, пока наконец не провалилась в изнеможении в сон.
* * *
Наутро Киву разбудил грохот в дверь. Она подскочила в кровати. Ей казалось, что она и минутки не проспала, мысли путались, как паутина.
Она кое-как разглядела, как Бринн спешит к двери, но створка распахнулась раньше, и в комнату ворвался король Навок.
Киве пришлось решать, что делать, за долю секунды. В кровати она чувствовала себя уязвимой, хотела встать, но вспомнила свой шелковый наряд и передернулась при мысли, что он увидит ее в таком виде. Тогда она натянула одеяло до подбородка, бросая на короля гневные взгляды, в которых читалось все, что она думает по поводу этого раннего визита.
Бринн, как заметила Кива, напряженно прижалась к стене, потупив взор и словно пытаясь слиться с ближайшим гобеленом. Киве и самой хотелось поступить так же.
– Все еще в постели, – заметил Навок.
Даже понимая, как это неразумно, Кива не удержалась от ехидного замечания:
– Разве? Точно?
При свете дня король был все так же хорош собой, даже когда скалился на нее.
– Вставай, – приказал он. Развернулся на каблуках и бросил через плечо: – Не появишься в тронном зале через полчаса – вернусь за тобой. И поверь, тебе не хочется, чтобы я возвращался.
Он исчез за дверью так же стремительно, как и явился.
Кива судорожно вздохнула и выбралась из кровати навстречу Бринн.
– Нужно было разбудить вас… – Горничная заламывала руки. – Но вы так плохо спали, что я…
– Ты не виновата, – заверила ее Кива. – Ты не знаешь, что ему понадобилось? Свадьба же… – она подавилась этим словом, – только завтра.
Бринн собрала свежую одежду для Кивы и поторопила ее в ванную комнату.
– Да что угодно. Сегодня должны приехать его сестра и принц Вошелл. Может, уже приехали, и ему хочется познакомить вас с ними?
Кива надеялась, что дело в этом. Ей было интересно посмотреть на королевскую семью, особенно на девушку, в которую была влюблена Миррин. Но даже если так, ей не хотелось тратить время зря. Каждая упущенная минута – это минута, которую она могла потратить на поиск пути из замка.
Бринн ловко помогла Киве надеть новое платье, на этот раз черное. Ткань прилегала к телу, обрисовывая медленно возвращающиеся изгибы и намек на мышцы, которые Кива пыталась нарастить.
– Тут вообще есть нормальная одежда? – спросила Кива, хмуро рассматривая очередной разрез на бедре. Но на этот раз, к ее счастью, прикрыто было больше: только разрез, а верх платья диагонально проходил через грудь и поднимался на одно плечо, оставляя другое обнаженным.
– Извините. Его Величество…
Кива вздохнула:
– Дай угадаю: сам выбирал.
– Погодите, вы еще свадебное платье не видели, – буркнула горничная полным отвращения тоном, принимаясь укладывать Киве волосы.
Киву слегка замутило при этих словах, но вот то, как они были сказаны…
– Ты не слишком-то любишь Навока, да?
К удивлению Кивы, Бринн не испугалась и не бросилась защищать короля, а фыркнула:
– Его не назвать всеобщим любимчиком. Даже собственная сестра ему не рада, а она – самое милое и доброе создание на свете. Что говорит о нем лучше?
Уважение Кивы к горничной вмиг возросло. Она осторожно спросила:
– Ты вчера рассказывала, что работаешь здесь всего несколько месяцев. Он… Он что-то сделал, чтобы заслужить такое мнение о себе?
Пальцы Бринн замерли, и она повернулась, чтобы взглянуть Киве в глаза.
– Нет, ничего такого. – Она указала на свое платье горничной. – В таком наряде я все равно что мебель. Могу быть хоть его покойной матушкой, а он и не заметит, потому что ни разу на меня не посмотрит. В его мире слуги – низшие существа, и относится он к нам соответственно: как будто нас вовсе не существует.
Ее глаза озорно блеснули:
– Я так часто убиралась у него в покоях, а он продолжал совещания, даже не замечая, что я в комнате. Я такого наслушалась, не поверите!
И будто не признавшись только что в том, что знает вещи, за которые ее можно обвинить в государственной измене, Бринн вернулась к прическе Кивы – замысловатому многослойному сооружению, украшенному блестящими бусинами.
– А это не слишком? – вяло спросила Кива, смотрясь в зеркало.
– Вы невеста короля, – ответила Бринн, провожая ее из ванной обратно в спальню, куда уже принесли завтрак: блюдо, полное фруктов и булочек. – Это мелочи!
Кива состроила гримасу и принялась за еду. Аппетита не было, но в планы на день входил побег, так что следовало хорошенько подзаправиться перед долгой дорогой обратно в Эвалон.
Превозмогая тошноту, она съела весь завтрак, закончив только когда Бринн сказала, что пора идти. Затем горничная вновь провела ее по замку – обе молчали всю дорогу, погрузившись в собственные мысли.
– Будут какие-нибудь еще советы? – спросила Кива, когда они подошли к большим золоченым дверям, у которых снова статуями застыли двое гвардейцев.
Вместо ответа Бринн коснулась пальцем амулета на шее Кивы – надеть его было дерзостью, учитывая, что король уже выразил свое неудовольствие на этот счет. Но он разрешил носить его до свадьбы, а Киву не волновало, выдает ли это ее истинные чувства к нему.
– Я слышала, про амулет Валлентисов всякое говорят. Считается, что он умеет хранить в себе защитную магию.
– Умеет, – подтвердила Кива. – Но он иссяк. Сейчас в нем нет никакой силы.
Лицо Бринн застыло.
– Тогда вот ответ на ваш вопрос: все, что я сказала в прошлый раз, плюс все, что только придет в голову. Навок, может, и симпатичный, но он опасен, и чего бы он от вас ни хотел… – Горничная покачала головой. – Просто будьте осторожнее, Кива. Он не потерпит непокорности, даже от невесты.
Бринн выглядела так серьезно, что внутри у Кивы все сжалось.
– Лучше ступайте, – сказала горничная, которую, кажется, вовсе не радовала необходимость оставить Киву одну. – Я буду ждать вашего возвращения в комнате.
Кива была благодарна ей за поддержку, но уже вовсю размышляла, как бы ей улизнуть по пути от Навока в покои. Может быть, получится придумать какую-нибудь отговорку для конвоя и…
«Голдрик!» – вспомнила Кива, вспотев. Перед побегом еще нужно попасть в темницу.
Зайдя пока что в тупик, она отвернулась от Бринн и дала знак Серым гвардейцам, чтобы те распахнули дверь.
