В следующий момент призрак Бога Грача принял человеческое обличье – только он был намного выше любого смертного, живущего в империи, а на месте глаз у него были светящиеся красным круги.

Его голос вновь прогремел в голове у Эландера:

– Когда все закончится, ты должен будешь убить ее!

Эландер хотел уже сказать, что так оно и будет, поскольку этого требовал его покровитель.

Однако…

Однако что-то помешало ему это сделать. А именно – одна мысль, не дававшая ему покоя. И он решил высказать ее вслух, как бы глупо и опасно это ни было:

– Она вовсе не такая, как ее брат. У нее есть божественная магия. В конце концов, она может стать нашим союзником, если мы…

– Она мне не союзник. А значит, и тебе тоже.

Откуда у него появилась такая уверенность?

Эландер нахмурился, но все же сумел сдержать язык за зубами, несмотря на то, что у него возникло нехорошее чувство, как уже не раз бывало в присутствии повелевающего им бога, что тот скрывает от него какую-то важную информацию.

В воздухе вновь повисло тягостное молчание. Казалось, что оно будет длиться вечно, но вскоре высший бог вновь заговорил:

– Они оба должны умереть. Сперва Варен, а затем – Королева, занявшая его место.

Королева. Услышав это, Эландер вновь почувствовал, как по спине побежали мурашки. Эта женщина – бестия, сводящая его с ума, которую он в необъяснимом порыве решил спасти и перенести в царство Забвения, была самой настоящей королевой, которая должна была править в Королевстве Мелех – единственном устоявшем королевстве на территории некогда огромной и могущественной Кетранской империи. Поскольку она была самой старшей из выживших членов рода Соласен – семьи, много лет назад заключившей сделку с Богом Грачом. В обмен на власть они должны были вернуть в Кетру божественную магию, чтобы она достигла невиданного уровня и подпитывала магические силы всех богов. Это сулило им взаимовыгодное партнерство.

Но едва Король Соласен заручился благословением, защитой и силой Бога Грача, он тут же нарушил данную им клятву.

А Бог Грач не из тех, кто прощает людей, не умеющих держать свое слово.

Поэтому женщина, внутри которой текла кровь Соласенов, должна была умереть. Так же как и ее брат. А их королевство и вся империя, которой они правили, должны были быть уничтожены в наказание за их проступок и в назидание всем остальным…

При этом хотя бы часть всех смертей должна была произойти от рук Эландера, если он рассчитывал на возможное прощение со стороны Малафара.

В таком случае его божественный статус был бы восстановлен, наряду со всеми привилегиями, которые с ним связаны. В противном же случае его ждала немедленная смерть или вечность, проведенная в мире смертных. Тогда он был бы вынужден скитаться один, лишенный всех своих магических сил, постоянно думая о своих ошибках и не имея возможности получить за них прощение.

Эландер даже не знал, какой из этих двух вариантов хуже.

– Я избрал тебя, потому что только ты обладаешь всеми нужными мне качествами! – напомнил Малафар.

Однако Эландер не нуждался в его напоминании – он и так прекрасно знал условия сделки, заключенной его повелителем, включая пункт, который обернулся против Бога Грача: он обещал Королю Соласену, что сам самодержец и все его родственники будут жить неестественно долго. И никто из богов не посмеет лишить их жизни.

Эландер должен был признать, что Анрик де Соласен поступил очень разумно, настояв на данном условии.

Но, разумеется, даже в этом случае они смогли найти лазейку. Для этого Бог Грач и выбрал Эландера, поскольку тот уже перестал быть богом. Несмотря на то что он был не столь могущественным, как раньше, у него было все необходимое, чтобы убить хитрого Короля и Королеву. В итоге в живых остались только их дети, находившиеся под защитой некой таинственной силы, которой обладала старшая сестра нынешнего Короля Соласена.

– Ничего, я что-нибудь придумаю, – продолжал Бог Грач, – и найду другого монстра, который закончит порученное мною дело. Тебе ясно?

– Да.

– Я пошел тебе навстречу, дав тебе еще один шанс, даже после того, как ты предал и разочаровал меня, не так ли?

– Да.

– Я мог бы уничтожить тебя. Ты понимаешь, что для меня ты – всего лишь расходный материал.

Это прозвучало как утверждение, а не вопрос. Тем не менее Бог Грач склонил голову набок и медленно моргал огненными глазами в ожидании ответа.

Эландер помедлил немного, прекрасно понимая, что каждая минута молчания таит в себе смертельную опасность, но на мгновение ему вдруг стало все равно.

Затем это мгновение прошло, и он нехотя ответил: «Да».

И тут же вокруг него все пришло в движение – на небе выглянула Луна, затем на смену ей пришла кромешная тьма, потом вновь стало светло. Послышалось завывание ветра, а затем все стихло. Бог Грач исчез так же стремительно, как и появился.

Эландер издал вздох облегчения и посмотрел вниз, ища глазами кролика. Грудь зверька по-прежнему вздымалась вверх и вниз. Упрямое животное. Он протянул к нему руку и заметил, что коричневые глаза-бусинки уставились прямо на него, а затем медленно закрылись.

Эландер провел в воздухе рукой, и его магия избавила бедное существо от страданий.

* * *

Стоило Эландеру повернуть за угол и войти в большой круглый зал в основании восточной башни, как он услышал хриплый голос:

– Твоя прекрасная гостья опять безобразничает.

Эландер повернул голову и взглянул на человека, сидящего перед камином в центре комнаты.

Хотя нет… Разве его можно было назвать человеком? Как и сам Эландер, это существо не имело ничего общего с людьми. Его кожа, мерцавшая в отблесках пламени, была сероватого оттенка. А страшные глаза горели огненно-красным светом, который выдавал его потустороннее происхождение. Он был не падшим средним богом, как Эландер, а низшим духом. А точнее, Духом Крови Талосом, хотя сам он выбрал для себя имя Кайден. Именно так его называли во время их совместных многолетних злоключений в мире смертных.

– Что стряслось? – уточнил Эландер, прекрасно зная, что Кайден сам все ему расскажет. Можно было даже не начинать этот разговор.

– Я сделал то, что ты просил. Зашел ее проведать и принес кувшин с водой.

– И что?

– А она запустила его мне в голову. Я не стал ничего убирать и вышел.

Эландер с трудом сдержал ехидную улыбку, но, видимо, Кайден все же заметил выражение его лица