Артур не стал интересоваться, почему, просто сел на потёртый и маленький для него табурет и придвинулся к столу так, чтобы устроить на нём локти.

Девчонка наливала суп.

Артур потёр лоб, коснулся пальцами влажных волос и, ощущая навалявшуюся тяжесть, подпёр голову кулаком. Взгляд бездумно блуждал по скромно, но со вкусом обставленной кухне и… внезапно зацепился за полку. За стеклянной дверцей лежали пачки лекарств, моток ваты, перекись, обычная кухонная аптечка, но…

Несколько названий были знакомы. Транквилизаторы. Сильнодействующие психотропные вещества, которые выписываются только по рецепту. Чьи они? Родителей девчонки? Или её самой?

Артур перевёл на девчонку взгляд.

Она достала из микроволновки тарелку, взяла подставку и поставила перед ним.

– Сметану будешь?

Такой простой и в то же время неуместный вопрос, заставляющий рассеянно моргнуть.

– И хлеб.

«Кукла» молча достала их холодильника всё необходимое и, положив на стол, передала приборы.

– Сейчас котлеты с пюре погрею.

Артур благодарно кивнул и принялся есть.

Суп имел вкус детства. Того беззаботного времени, когда мама ещё была жива, когда отец не бухал, не избивал её, а потом и сестру… когда квартира не была бомжатником…

Вытер губы пальцами и, прочистив горло, попросил:

– Чаю нальёшь?

– Налью, – отозвалась рыжая просто и зажгла под чайником газ. Странная…

– Твоя мама хорошо готовит, – признался всё же, погружая очередную ложку борща в рот. Пикантный с кислинкой вкус щекотал рецепторы, пробуждая всё новые и новые воспоминания. А казалось, всего лишь суп…

– Она не умеет, – произнесла девчонка бесстрастно, ставя перед ним тарелку пюре с подливкой и котлетами. – Пока мои родители спасают чужие жизни, я спасаю их от голода.

«Сама готовит?.. – недоверчиво подумал Артур. – Кажись не врёт…»

– Сколько тебе лет?

– Почти девятнадцать, – заваривая чайный пакетик в большой синей кружке, отозвалась она.

Артур отломил кусок ржаного и опять спросил, несмотря на намеренье поесть молча и уйти.

– Куда поступила?

– Никуда. Одиннадцатый класс заканчивать только буду… – «кукла» полезла в аптечку. Достала тюбик с какой-то мазью и, прислонившись к подоконнику, стала втирать в губу и слегка припухшую скулу.

Считать Артур умел не только до трёх, но больше спрашивать желания не возникало. К чему это всё?.. они больше никогда не встретятся.

– Пропустила девятый класс… по болезни, – на удивление, девчонка объяснила сама.

– Есть обучение на дому, – заметил непринуждённо, доедая суп.

– Я… – девчонка слегка поморщилась и убрала мазь. – Не сдала экзамены. Подумав, мы решили, что мне лучше остаться на второй год.

Это было сказано таким невозмутимым тоном, что Артур не поверил. Но переспрашивать не стал. Плевать на девчонку, плевать на то, чем болела. Завтрашний бой, вот, что должно волновать. И сумма гонорара, которая пойдёт ему и Нике на учёбу. Сестра хотела, чтобы он выучился…

***

Леся закрыла за незнакомцем дверь, прижалась к ней спиной и съехала на пол. В ушах всё ещё шумело, сознание стремилось утащить её во тьму, страх пытался взять разум под контроль и оставалось только цепляться за мысль, что нужно отзвониться матери.

Да, нужно найти в себе силы встать, найти телефон и…

Брошенная в угол сумка завибрировала. Подползла к ней на четвереньках и вытащила жужжащий смартфон.

– Дочь, ты дома? – голос матери звучал взволнованно и вместе с тем успокаивающе.

– Дома… – ровно отозвалась Леся, пытаясь встать. Прижала телефон плечом к уху и смогла выпрямиться, опираясь на стену.

– Как добралась?

– Нормально… – шаг, ещё шаг…

Присутствие незнакомца рядом выкачало остатки сил, но без него было бы намного труднее справиться с подкатывающей к горлу удушающей паникой. Что было бы, узнай мама, что Леся впустила в квартиру какого-то парня, имени которого не знает и даже лица толком не разглядела? Нет, лучше ей не знать…

– Слава богу… – облегчённо выдохнули в трубку. – Я так переживала, что вынудила тебя ехать ко мне на работу так поздно…

– Тебе нужны были эти документы, – Леся дошла до кухни и распахнула шкафчик с таблетками. Достала жёлтый пластиковый пузырёк и замерла, ощущая себя зависимой. Наркозависимой. Казалось, стоит перестать пить «белые пилюли равнодушия», так называет таблетки отец, и всё… из темноты, из этого липкого омута страха уже никогда не выбраться. Лучше быть «зомби», как сейчас, чем не быть вовсе. – Я буду ложиться, завтра в школу…

– Хорошо, милая, ложись. Целую, – произнесла мама и отключилась.

Леся рвано выдохнула, согнувшись под тяжестью начинающейся тревоги. Во рту ощущалась горечь, ещё немного и стошнит.

Набрала дрожащей рукой психотерапевта, мысленно считая удары сердца.

– На меня напали, – прохрипела сразу, после короткого «слушаю».

– Ты пострадала? – бесстрастный мужской голос успокаивал.

На том, чтобы психотерапевтом был мужчина, настояла врач лечебницы, в которой Леся проходила реабилитацию. Поначалу идея казалась абсурдной, учитывая обстоятельства, при которых Лесе понадобилось лечение психотропными веществами и опытный психотерапевт. Но родители согласились. И не ошиблись. Всего год наблюдения и почти получилось вернуться к жизни. Почти. Если такое жалкое существование вообще можно назвать жизнью.

Леся давно не ощущала симптомов психоза, чувствовала себя почти нормальной, хотя давно забыла, каково это, быть как все. Забыла, какой была год назад. Чем вообще увлекалась, что любила. Сейчас же просто плыла по течению, но учебный год начался вполне удачно. И может, уже скоро получилось бы «слезть» с проклятых таблеток. Если бы не сегодня… она даже не смогла позвать на помощь. Всё тело онемело. Не слушалось…

– Нет, я в порядке. Мне… помогли. И… я действовала, как вы учили, постаралась отвлечься. Сейчас… пульс стал повышаться, появилась тошнота, панические атаки…

– Прими полтаблетки, – спокойно произнёс врач. В его голосе не было жалости, не было сочувствия, не было ничего, что могло раздражать… – Утром я тебе позвоню, а после школы приедешь ко мне в клинику, записываться на приём не нужно.

– Хорошо, – Леся уже без колебаний открыла зубами крышку пузырька и достала таблетку.

– Ты уверена, что тебе не нужна медицинская помощь? Может, следует сообщить родителям?

– Нет. Не следует… – глухо отозвалась и откусила полтаблетки, разжевала, проглотила и только потом налила себе воды. – Мама… будет винить себя. Я снова могу оказаться в лечебнице, но я, правда, в порядке, ничего не случилось, – если часто себе это повторять, то… Леся затолкала тревожные мысли подальше и залпом осушила стакан воды.