своё единственное нарядное платье, которое сшили ещё до войны. Платье было из красного шёлка, с нижней юбкой из золотой парчи. Я давно не надевала его, и обнаружила, что оно стало очень свободно в талии – работа на пастбище в последние два года не прошла бесследно. Пришлось затягивать пояс потуже, а ещё – напудрить лицо, чтобы загар был не слишком заметен.

Мы уже зажгли факелы, когда на дороге показался чёрный конь.

Махнув рукой, я дала знак приготовиться, и поднялась на второй этаж, встав сбоку от окна, чтобы видеть и слышать всё, что будет происходить во дворе, но оставаться незамеченной.

Не прошло и четверти часа, как по камням застучали конские копыта, и во двор въехал уже знакомый мне мужчина с восточной саблей. Его шёлковая рубашка была покрыта пылью, как и лицо, он лениво перебросил ногу через луку седла и спрыгнул на землю, словно не замечая арбалетов, нацеленных на него, и Малькольма, который от усердия обнажил сразу два кинжала.

– Где хозяйка? – спросил всадник, вытирая лицо ладонью. – Мне нужна леди Маргарет. Я привёз письмо от её отца.

– Передайте письмо мне, сэр, – сказал Малькольм грозно. – Назовите своё имя и подождите здесь.

– Отдам письмо лично в руки леди Маргарет, – раздельно произнёс всадник. – Я – рыцарь короля, и вам нечего меня боятся.

– Передайте письмо, – повторил Малькольм.

– Только – леди – Маргарет, – повторил приезжий, и я поняла, что переговоры зашли в тупик.

Ладно, придётся выходить раньше, чем планировалось. Я сбежала по ступеням, на секунду задержалась перед порогом, чтобы пригладить волосы, и вышла на крыльцо, стараясь держаться прямо, как и положено благородной девице.

– Я – Маргарет Сегюр, – сказала я с достоинством, глядя на приезжего сверху вниз, потому что осталась стоять на верхней ступеньке. – Передайте письмо моему человеку, – я указала на Малькольма, – и не делайте резких движений.

Мужчина в чёрной рубашке окинул меня таким же взглядом, как тогда, на лугу, сунул руку в седельную сумку, и вдруг замер, уставившись на мои ноги.

– Забавляетесь, значит, – сказал он голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

Я проследила его взгляд, и сразу всё поняла.

Туфли. С серебряными пряжками.

Их-то я не сменила. Собственно, мне и переобуваться было не во что. Это была моя единственная пара обуви – удобная и по ноге. Вилланы носили грубые башмаки или сабо, выточенные из дерева…

– Вот что, – услышала я голос приезжего, – хватит делать из меня дурака. Зовите сюда леди Маргарет, пока я добрый.

И прежде, чем кто-то успел хоть что-то сделать, мужчина в чёрной рубашке взлетел по крыльцу и оказался рядом со мной, схватив меня за руку повыше локтя.

Мои доблестные стрелки опоздали и теперь не могли стрелять без опасения попасть в меня. Из всей охраны только Малькольм бросился мне на помощь, неловко держа кинжалы, но приезжий, почти не глядя, упёрся ладонью ему в основание челюсти и сбросил с крыльца легко, как котёнка.

Малькольм рухнул на мостовую спиной, я вскрикнула, пытаясь вырваться, но мужская рука держала меня крепко, не позволяя броситься слуге на помощь.

– Мало того, – говорил приезжий, как чеканил, – что по твоей милости, красотка, я сделал крюк в пятнадцать миль, так ты сейчас снова взялась за враньё и выдаёшь себя за госпожу. За это полагается порка. Можем заняться ею где-нибудь на сеновале.

– Вы что себе… – пробормотала я, глядя, как Малькольму помогают подняться, держа под руки.

Мой слуга стонал и кряхтел, а его кинжалы сиротливо валялись, позабытые и бесполезные.

Впрочем, пошёл Малькольм сам – довольно быстро и в сторону овчарни, скрывшись с глаз за полминуты. Только тут до моего сознания дошло, какой опасности подвергаюсь я сама.

– Вы что себе позволяете! – я снова дёрнулась в сильных руках незнакомца. – Отпустите немедленно! Я – Маргарет Сегюр! Я – хозяйка этих земель! Как вы смеете!..

– Ага, – осклабился он мне в лицо, – а я – король Эдвин.

– Я и правда леди Сегюр! Пустите, животное! – я попыталась вцепиться ему в лицо, но он легко перехватил меня за запястье, чуть нажал – и у меня слёзы брызнули из глаз.

Он лишь немного сдавил пальцы, а мне показалось, что все косточки превратились в тесто.

Слуги стояли столбами, таращились с ужасом, и никто не осмелился прийти ко мне на помощь… Хотя, нет! Кормилица вылетела из замка и рухнула перед нами на колени.

– Милорд! – заголосила она, пытаясь поцеловать край плаща незнакомца. – Это и правда наша леди! Вас никто не обманывает! Не причиняйте ей зла, умоляю!

Она попыталась обнять его сапоги, и мужчина с проклятьем отпустил меня, отодвинувшись в сторону. Я прижала к груди помятое запястье, ощупывая – не сломал ли он мне руку.

– Отойди от меня, старая ведьма! – рявкнул приезжий, когда кормилица сделала ещё одну попытку припасть к его ногам, и в это время с северной бойницы прилетела стрела.

Незнакомец словно почувствовал выстрел. Он успел нагнуться, и короткий металлический прут ударился о стену, выбив каменную крошку, и с лязгом покатился по камням двора.

– Не стрелять! – закричала я во всё горло, перепугавшись, что попадут в кормилицу.

– Не стрелять! – почти одновременно со мной раздался другой голос – сильный, звучный.

Мои люди с облегчением выдохнули, ожили и побежали к тому, кто только что въехал в ворота замка, подхлёстывая коня.

– Ваша честь! – завопил Брюнер – помощник Малькольма. – На миледи напали! Вот он напал, ваша честь!

Я тем временем бросилась к кормилице и обняла её, отводя в сторону. Она плакала и пыталась закрыть меня собой, хотя нам ничего не угрожало.

– Успокойся, успокойся, – уговаривала я няню. – Видишь, приехал господин судья, тебе нечего бояться…

Я успокаивала её, а сама тряслась, как в лихорадке.

– Узнаю, кто выстрелил, – сказал незнакомец, вглядываясь в бойницу, откуда прилетела стрела, – голову оторву.

– Что происходит? – судья спрыгнул с коня и пошёл к крыльцу, на ходу снимая перчатки и буравя взглядом незнакомца. – Я – местный бейлив, Джеральд Диплок. Потрудитесь назвать себя.

– Чем подтвердите, что вы – судья? – дерзко спросил незнакомец.

Вместо слов господин Диплок сдвинул ворот камзола и показал судейскую цепь – всё как полагается, с