— Я вернулась, бабушка, — уже как-то привычно произнесла, едва переступила порог покосившегося дома.

До сих пор сама удивляюсь тому, как всего за две недели смирилась с мыслью о наличии новой родственницы и уже спокойно зову практически чужого человека бабушкой. И всё благодаря уверенности, что я не просто попала в чужое тело, а вспомнила свою прошлую жизнь с Земли. Так что почтенная дама в летах, сидящая в кресле-качалке у слабо тлеющего очага, действительно приходилась мне роднёй, единственной в этом новом мире.

— С возвращением, Верити, — хрипло произнесла бабушка и принялась плотнее кутаться в застиранную шаль.

Посмотрев на это, я поспешила закрыть дверь, чтобы не впускать холод — мне и так большого труда стоило сохранять тепло в комнате. Стряхнув снег с ботинок на специальном коврике и поставив на тумбу у входа лукошко, не разуваясь прошла к ближайшему окну. Взяв с сундука стёганое одеяло, оставленное там перед выходом, я принялась крепить его на самодельные крючки из гвоздей.

Это ноу-хау было сделано мной в первый же день, когда недалекая Верити осознала себя Верой Николаевной Красновой. Слюда на окнах “радовала” глаз трещинами, а помещение сквозняками. Разве можно было оставлять всё как есть? Конечно, нет. Потому немного придя в себя, я сразу же отправилась искать кузнеца (заодно лишний раз убеждаться, что не сбрендила), у которого принялась клянчить выбраковку и молоток.

Бородатый детина в просмоленном фартуке долго ломался, возмущался, что он собирается переплавить даже самые неудавшиеся гвозди, однако это не заставило меня сдаться. Так что к вечеру первого дня на новом месте я одержала победу и вернулась домой с добычей. Кузнец, конечно, оставил за собой хмурый взгляд, а так же басистое заявление, что он знает, где я живу, потому инвентарь он даёт мне на время. Жлоб! У него же этих молотков в избытке. Мог бы и “забыть” один у бедной девушки.

В общем, пришлось срочно выравнивать погнутые гвозди, забивать их над сифонящими окнами, а затем возвращать молоток кузнецу. Мало ли когда мне ещё понадобиться его помощь. Как раз по этой же причине ссориться с мрачными жителями Торшильда я не спешила. Они и без того не особо чаяли членов нашей крохотной семьи, потому что отец прослыл чудаком, над которым не потешался только ленивый. Зато когда права на землю перешли тихоне-дочке, начали бегать, в глазки заглядывать, да уговаривать её продать имущество.

— Ба, — позвала задремавшую родственницу, — ты не знаешь, чего все так хотят заполучить нашу землю?

— Как же не знать, — сонно ответила бабушка, не поднимая со спинки кресла головы в алом чепце. — Я же тебе рассказывала, Верити. Твой отец отдал все свои деньги за этот участок, потому что в его недрах спрятан волшебный источник.

— Этот тот, который любые болезни исцеляет и приносит долголетие? — выудила из памяти упоминания о нём, после чего удручённо вздохнула: — Так он же выдумка. Ни один маг не смог доказать его существование.

— Потому над твоим отцом все и смеялись. Но он до последнего верил в существование источника.

— Как глупо, — пробурчала я себе под нос, а затем начала сокрушаться уже по себя.

Учудил отец, а нам теперь расхлебывать. Он же своим поступком оставил нас без основной части сбережений, которые копила и бабушка, пока работала швеёй, и он сам, приторговывая древесиной.

Перерожденная я только вышла из детского возраста, когда отца не стало. Худо-бедно мы с бабушкой перебивались, собирая на опушке леса травы с ягодами (благо жили достаточно близко, что помогало успеть сделать это раньше других) — она тогда уже из-за проблем со зрением не могла работать на прежнем месте — и, продавая их фармацевту, хотя бы не голодали. А с аппетитом прошлой Верити все полученные средства уходили как раз на продукты.

В этом же году зима пришла слишком рано. Как итог — достаточно накопить мы не успели, а в очередной богатый дом в услужение меня не взяли. При том ещё и намекнули, мол: «Можешь больше не обивать пороги, всё равно это бессмысленно». Словно кто-то создавал все условия для отчаянной продажи собственности.

И ладно бы за участок ещё давали нормальную цену — другое дело. Но все покупатели будто издевались! Они точно сговорились и специально предлагали гроши, как стервятники, выжидая момента, когда нам не на что будет жить.

Я, до воспоминаний из прошлой жизни, уже была готова на этот шаг. Однако на беду зубоскалящих жителей Торшильда Верити поскользнулась, довольно сильно ударилась головой и превратилась в Веру, возвращая себе все воспоминания из прошлой жизни. Теперь же я костьми лягу, но из вредности не продам участок. К тому же у него очень хорошее расположение — нашей земли вскользь касался главный тракт, по бокам не было больше никаких строений, лишь валуны да кромки обступившего нас леса, а упирался участок в гору, на вершине которой высился средневековый замок (точнее летняя резиденция) правителя здешних земель.

Эх-х, найти бы первоначальный капитал, и можно было бы построить здесь постоялый двор, или таверну. Вот только пока что такой план оставался на уровне мечты. Но ничего страшного. Я не сдаюсь, не раскисаю и продолжаю прокручивать в голове варианты первого крупного заработка. Осталось только нащупать нужную идею, а дальше уверена: дело пойдёт как по маслу, ведь в моей русой голове полно вкусных и главное полезных рецептов.

Представляя, как мы разбогатеем, я завесила вновь окна одеялами, погрузив комнату в полумрак. Так всё же лучше, чем стучать зубами от холода. Да и бабуля не жаловалась на такие неудобства — в сумраке её глаза не болели, а так же это позволяло ей сладко дремать хоть весь день.

Приблизившись к очагу, я с содроганием поняла: пора снова наведаться в лес. Хворост заканчивался, да и чурбачок для ночной растопки остался в единственном экземпляре. Заодно неплохо было бы проверить кое-какие приспособы, оставленные мной в лесу при прошлом визите. Вдруг повезёт и нам сегодня не придётся весь день хлебать пустой суп с мелко покрошенной морковкой. Пожалуй, это единственное, чего у нас на данный момент было в избытке — какой-то герой, пожелавший сохранить инкогнито, оставил целый мешок морковки на нашем пороге.

Такой поступок, как ни странно, не вселял веру в человечность, потому что больше был похож на издевательство. Или же всё куда проще — воришка пытался избавиться от сомнительного приза за вторжение на чужую территорию (а этим овощем в Торшильде кормят скот) и, не придумав ничего лучше, бросил мешок у лачуги на окраине города.

Как бы то ни было, но неизвестный оказал нам прекрасную услугу. Мало какой овощ может похвастаться таким набором витаминов и микроэлементов. Но об этом-то знаю я — человек из продвинутого мира, а другим невдомёк, какую глупость они совершают, не добавляя в блюда оранжевый корнеплод.