Я не мог понять, шутит он или говорит серьёзно. Может, Оливер сам любитель время от времени устроить здесь бардак. Возможно, из-за таких вот шалостей старенькая библиотекарша всё время на взводе.

– Что читал? – Он с интересом пробежал взглядом по корешкам книг. – Биография Бёрко?

– Да так… – неуверенно начал я, пытаясь придумать убедительную причину. – Поспорил со Скэриэлом насчёт императора…

– Да? И о чём же? – не унимался Оливер.

Я точно знал, что он видит мои жалкие увиливания и с нескрываемым удовольствием следит за тем, как я буду выкручиваться. Зря я упомянул Скэриэла, ведь Оливеру, кажется, всё про него интересно. Я чуть не дал себе по лбу. Надо было что-то ляпнуть про Габриэллу или ещё кого, с кем он не рвётся подружиться.

– Ну… Я вот считаю, что Лукиан Бёрко в свободное время любил вязать шарфы.

Оливер посмотрел на меня так, словно я испортил воздух. Лучше бы промолчал, честное слово. Я видел, как он переосмысливает своё дружелюбное отношение ко мне. Кажется, я стремительно скатывался в его глазах на самое дно и скоро окажусь в одном ряду с Мартином и Кливом.

– Точнее, ищу, вязала ли Северина Бёрко, – исправился я на ходу, вспомнив, как мама однажды подарила мне шарф.

Со стороны раздалось раздражённое шиканье, напоминающее о том, что мы в библиотеке. Понизив голос, Оливер спросил:

– И как?

– Что как?

– Вязала ли Северина Бёрко? – рассмеялся он.

– В книгах об этом ни слова… – Я запихнул оставшиеся тома на полку и вернулся за стол.

– Тогда поищи в интернете, – продолжая улыбаться, Оливер присел рядом.

До этого он держал руки в карманах, теперь я увидел, что его правая ладонь аккуратно перевязана бинтом.

– Ты ведь знаешь, вся информация об императорах проходит проверку, её очень мало в сети. – Я убрал тетрадь в рюкзак. На языке так и вертелся вопрос о забинтованной руке.

– Но ты же не взрывчатку собираешь, – хмыкнул он. – Хотя если что-то личное ищешь, то воспользуйся VPN.

Почему это не приходило мне в голову? Я знал: в Октавии интернет строго контролируется, новости фильтруются, большинство зарубежных сайтов блокируется, но есть аналоги, вполне позволяющие жить комфортно. Я никогда прежде не задумывался о VPN, но, с другой стороны, и поиском запрещённых тем тоже не занимался.

– А ты пользовался?

Оливер подпёр подбородок кулаком, удивлённо приподнял правую бровь и глянул на меня, словно мы говорили о прописных истинах.

– Только с ним и сижу.

Я зачем-то медленно кивнул. Оливер хмыкнул, опёрся на спинку стула, разглядывая меня, и добавил мимоходом:

– Я так порно ищу.

Вот это, конечно, тема для обсуждения. Я замолчал, уткнувшись в сцепленные перед собой ладони. Оливер пощёлкал пальцами перед моим носом.

– Эй, Хитклиф, – прыснул он со смеха. – Не заморачивайся.

– Ты что-то хотел найти в библиотеке? – решил я сменить тему. До конца перемены оставалось не больше десяти минут.

– Тебя.

– Зачем?

Тут он мигом стушевался: перестал сверкать улыбкой, спрятал руки под стол, придвинулся ближе, словно собираясь поделиться тайной. Нервно обвёл взглядом зал, затем неуверенно вернулся ко мне. Смотрел он при этом мне в район ключиц.

– У тебя, случайно, нет номера Бернарда? – Голос звучал почти заискивающе.

– Прости, но нет. Да никогда и не было, – подавшись к Оливеру, я тоже понизил голос.

С Бернардом я виделся, только когда собирались папины друзья. Его отец, очень талантливый врач, управлял больницей. Я удивился: у Оливера, который на подобных раутах стоял с сестрой в сторонке и практически ни с кем не общался, и шумного Бернарда, болтавшего с гостями в центре зала, что, есть что-то общее? Хотя я мог ошибаться. Раньше-то мне казалось, что у Скэриэла и Леона тоже нет ничего общего. А потом обнаружились удивительные познания в балете.

– Жаль, – разочарованно сказал Оливер. – Ты просто часто с ним зависал, когда мы семьями собирались.

– Ага, но номерами не обменивались и за пределами этих встреч не общались. Ты можешь спросить у Оскара, они соседи.

– С Оскаром я совсем незнаком. Только здороваемся, и всё. – Оливер окончательно раскис.

– У меня есть номер Оскара… – начал было я и замолчал.

Вчера я принял жёсткое решение вычеркнуть его из своей жизни, а теперь вот упомянул при Оливере.

– Ты можешь его попросить достать номер Бернарда? – Он с надеждой приподнялся на локтях.

– Не знаю… – замялся я, отодвигаясь и соображая, за что ухватиться, как вывернуться. Наконец признался: – Мы с ним тоже не близки. Гедеон с Оскаром в ссоре, и, если я буду общаться с ним, мне влетит.

– Понимаю, – протянул он, хотя мне казалось, что ни черта не понимает.

– Прости за личный вопрос, а зачем тебе номер Бернарда?

– У меня был его номер, но, представляешь, я утопил телефон! Я хотел у Бернарда спросить про латынь в академии. Что именно они проходят, какой преподаватель. Слышал, что он хорош в латыни.

Не знаю, врал ли Оливер или нет, но звучало достаточно убедительно. Я слышал, что Бернард изучает латынь, да он и сам рассказывал смешные истории с занятий.

– А с рукой что? – Я указал на бинты.

Оливер озадаченно посмотрел на меня, затем на свою правую ладонь, словно только сейчас о ней вспомнил, и отмахнулся:

– Да пустяки. Ночью проголодался и хотел приготовить сэндвичи с сыром. Как видишь, повар из меня бестолковый.

– Нарезал сыр в темноте, что ли? – настал мой черёд шутить.

– Что? – Казалось, мысли Оливера далеко. – А, нет. Просто нож соскочил.

– А у Леона спрашивал про номер Бернарда?

– Леон? Они общаются? – Глаза Оливера округлились.

– Мне кажется, да.

«Точно общаются», – подумал я, вспоминая, что Бернард – обладатель дружелюбного характера и мастер весёлых историй, при этом любящий потрепаться не по делу и перемыть другим косточки. Именно он рассказал Леону про драку между Гедеоном и Оскаром, так ещё и что-то там вякал про Скэриэла.

«Бернард говорил, что у тебя появился ручной полукровка», – сказал тогда Леон.

– Вот вы где! – торжествующе раздался окрик сбоку, а следом – агрессивное шиканье наших ближайших соседей.

Мы с Оливером вздрогнули и повернулись. Лаванда Фло, наша староста, заведовавшая организационными вопросами в лицее, стояла напротив стола с папкой в руках. Оливер мигом отодвинулся, словно само её присутствие было ему неприятно. Я вспомнил, как он однажды так отреагировал на Лору. Тогда он ещё скорчил гримасу, но в этот раз сдержался. У меня закрались подозрения, что Оливер на дух не переносит девушек. Всех, не только полукровок и низших.

– Вы мне и нужны, – не дожидаясь приветствия, деловито объявила Лаванда, чуть понизив голос. – Мы в общем чате решили устроить дополнительные занятия по танцам для тех, кто плох в вальсе.

– Общий чат?

– Вальс?

– Да, дорогие мои, – с укором подтвердила Лаванда. – Вы оба вышли из чата ещё в начале года. А мы там, между прочим, важные дела обсуждаем.

– Точно! – прыснул Оливер. – Да я сразу вышел, как увидел десятки сообщений «Приветики!» и «Как прошло ваше лето?». У меня еле хватает терпения видеть вас по полдня в лицее, боже упаси ещё читать эти сообщения сутки напролёт.

Выглядел он при этом очень довольным собой. Лаванда напряглась; я был готов к тому, что она сейчас треснет его папкой по голове или просто выскажет пару ласковых.

– Я не выходил, – в тон Лаванде произнёс я, – просто отключил оповещения, а то вы там до двух ночи мемы с котятами кидали.

Оливер положил ногу на ногу и ритмично покачивал ступнёй. Смотрел он на Лаванду так изучающе, словно она устраивала тут целое представление.

– Неважно, – отрезала она, пытаясь сдержать раздражение. – Мы будем танцевать вальс на выпускном балу лицеистов. Вас записывать на дополнительные занятия?

– До выпускного ещё полгода! – повысил голос Оливер.

Я глянул на библиотекаршу, та грозно уставилась на нас в ответ.

– Ой, кто это тут у нас возмущается, неужели гуру организации? – Прищурившись, Лаванда сложила руку козырьком у лба и осмотрелась, затем опять едко глянула на Оливера. – Вот если бы ты занимался хоть какими-то мероприятиями, то знал бы, что к ним нужно готовиться заранее. – Она принялась загибать пальцы. – Найти преподавателя, помещение, обговорить расписание, оплатить занятия…

– Понял, каюсь. – Оливер театрально поклонился ей. – Пять ударов плетьми мне по спине, и конфликт решён.

– Обойдёмся без кровопролития, – отмахнулась она деловито. – Так что с занятиями? Вас записывать? Как у вас с вальсом?

– Обязательно танцевать? – обречённо спросил я.

– Да! – опять завелась Лаванда. – Ты хоть понимаешь, что