Юноша сполз на спину, так что теперь воительница уселась на лицо. Она то чуть попрыгивала, то вновь жалась к несчастному всей промежностью. И при этом рычала от удовольствия. Пребывая в полубессознательном состоянии, парень обмяк…

Орки громыхали по всему хутору, но в главном зале стало как-то уж слишком шумно даже для погрома. Насильница не прервала свою экзекуцию, мельком подумав, что кто-то из самцов всё же устроил драку при делёжке добычи. Обычное дело.

Однако они чрезвычайно разбушевались, аж бревенчатые стены задрожали, с потолочных балок посыпалась пыль, слышались непрерывный лязг стали, бешеный топот и воинственные выкрики. Такое грубые помехи удовольствию орчиха игнорировать уже не могла.

Она поднялась со злобной бранью. Полубесчувственный юноша перевернулся на бок и схватился за влажное раскрасневшееся лицо. Он ощущал себя так, будто по нему пробежал табун лошадей.

— Валяйся на месте, сейчас продолжим, — бросила орчиха.

Не одеваясь, она подошла к двери, и распахнула её.

У порога стоял воин. Но не орк, а человек — лысый варвар, который по своему могучему сложению ничуть не уступал оркам. На его теле красовались узорчатые татуировки синего цвета.

Вот только рассмотреть их орчиха не успела, потому что вооружённый секирой варвар без замаха двинул рукоятью по зелёному подбородку. Воительница отлетела к стене.

А за спиной варвара Брука, в главном зале хутора, развернулся ожесточённый бой между ватагой орков и группой наёмников, известных как Спасатели.

Глава 2

Резня в зале

Голая орчиха быстро опомнилась, и схватила свой топор, ранее приставленный к стенке. В сенях было тесно, оружием толком не замахнёшься, особенно таким большим противникам. Варвар и воительница скрестили топоры, навалились друг на друга, так что перекошенные злобой лица столкнулись лбами.

То орчиха пересиливает, плотно утыкаясь сиськами в обнажённую грудь Брука, а то и ему удаётся оттолкнуть на шаг, другой. В конце концов, варвар отпихнул от себя насильницу, и без размаха ударил секирой снизу вверх. Орчиха не успела выставить блок, и лезвие врезалось в середину подбородка.

Очухался, и чуть приподнялся юноша. В этот миг мёртвая насильница упала рядом с ним, плюхнув рассечённую голову на его пах. Юноша взвизгнул и вжался в угол, смотря на вывалившиеся из орбит орочьи глаза.

А вот у Брука не было времени любоваться поверженным врагом, ведь в главном зале кипела битва и соратникам требовалась помощь. С окровавленной секирой наперевес, варвар бесстрашно бросился на толпу орков.

Между ними проскальзывала плутовка Рамми Лисий Хвост, уклоняясь от ударов. Вылавливая момент, она колола противников коротким клинком, нанося хоть и не смертельные, но болезненные и кровоточащие раны, после которых быстро теряешь выносливость.

— Ну же, дубины, чего такие сонные? — дразнила девушка орков, чтобы злились ещё больше и, как следствие, били небрежнее, менее точно, да хуже защищались.

А уж когда на подмогу прилетел Брук, Рамми норовила зайти за спину, чтобы резануть по шее наверняка.

Грудастая волшебница Лабдорис выбрала угол зала, посчитав, что оттуда удобно закидывать налётчиков боевыми заклятьями. Не желая поджечь хутор, она не творила излюбленных молний или огненных шаров. В орков прицельно полетели ледяные копья.

Трое налётчиков пали, пронзённые магическими снарядами. Но четвёртый увернулся, и запустил копьё в Лабдорис. Волшебница легко отразила его наспех созданным барьером.

Из волос Лабдорис ненадолго выглянул зверёк — посмотреть, что за жуткий шум снаружи. Однако прежде чем кто-либо успел рассмотреть животное, оно юркнуло в причёску обратно.

Против рукопашных атак Лабдорис не могла защититься столь же хорошо, как от метательного оружия. Пара орков побежала к волшебнице. Однако на полпути один получил стрелу в колено, из-за чего покатился по полу. Второй орк оглянулся в поисках стрелка, и заметил его за окном. Это был эльф в собачьем наморднике. И он как раз натянул новую стрелу. Только налётчик опомнился, как она пронзила его шею. Хрипя и выплёвывая кровь, орк завалился на спину. Так, даже не заходя в помещение, Сидмон Зверолов прикрывал соратников, в нужный момент засыпая врага стрелами.

Поближе к Бруку держалась рогато-хвостатая жрица Хильда Полудевственница. Она слепила орков вспышками или набрасывала на варвара исцеляющие заклятья, когда тот пропускал вражеские удары. Брук, конечно, крепок и к боли терпим, но если возможно, то лучше избегать кровопотери.

В очередной раз Хильда приготовилась ударить слепящими чарами по глазам налётчиков, как заметила толпу орков, влетевших в зал из соседней комнаты. И всё бы ничего, да вот только этих ребят от прочих зеленокожих соплеменников отличало то, что они были полностью голыми. Те самые насильники, что развлекались с женщиной.

Световое заклятье застыло на кончиках пальцев Хильды, искорки так и не сверкнули направленной вспышкой. А всё потому, что жрица впала в ступор при виде орочьих членов, ещё не успевших потерять твёрдость. Они неистово дёргались, когда их обладатели всей оравой побежали к Бруку.

Сидмон сбил одного орка стрелой, второго заморозила Лабдорис, третьего ранила в ногу Рамми. Но зеленокожее подкрепление потеснило Брука в угол, где не было места для манёвра.

— Хильда, бездна тебя поглоти! — Рамми дёрнула жрицу за хвост. — Потом будешь орочьи дубины разглядывать! Помогай!

Жрица опомнилась, и ударила световым заклятьем в толпу. Взревевший Брук контратаковал ослеплённых противников, бешено рубя направо и налево…

Через пару минут с последним орком было покончено.

— Эй, хватит дрожать, всем плохим парням конец, — Рамми опустилась на корточки перед группой детишек, которых планировали увести в рабство, и потрепала по голове одну из девочек.

Пока Лисий Хвост говорила что-то ободряющее ребятне, Хильда с лечебными заклятьями и зельями хлопотала около раненых хуторян. Рядом на стуле, кутаясь в одеяло, сидела та женщина, которую собирались износиловать орки. Её глаза, в которых застыл ужас, до сих пор отказывались верить в чудесное спасение. Сидмон собирал с тел стрелы.

— Лабдорис, орки очень редко нападают на приграничные