— Исключено, — мотнул я головой. — Влад не хотел бы, чтобы ты шарилась по Апокалипсисам.

— И что? А я не хотела бы его так долго ждать!

— Нет, — покачал я головой. — Я иду один. Так будет быстрее и проще, к тому же метод — секретный одноразовый артефакт, доверенный мне Его Высочеством Максимом.

— Но… хм… я тоже хочу! — возмутилась она и топнула.

Я усмехнулся, а затем тепло улыбнулся.

— Знаю. Не бойся, если твоему мужу нужна помощь, я окажу её в полной мере.

— Он мне не муж, — пробурчала она в сторону обижено.

— Исправить это не долго. Но не мне лезть к вам с советами. Скооперируйтесь с моими ребятами, дежурьте вокруг аномалии. Всё, что я сказал — тайна императорской семьи.

— Поняла, — решительно кивнула она. — Что насчёт местных?

Девушка выразительно посмотрела на вояк и дежурных Стражей с любопытством посматривающих на нас.

— О них не беспокойся, — хмыкнул я.

И был прав — не прошло и пяти минут, как дежурные прыгнули в машины и свалили. Все потому, что солдаты получили необходимый приказ от генерала Верховцевского, а Стражи от генерала Игнатова.

— Всем пока-пока! — стоя перед Апокалипсисом, я развернулся и помахал рукой своим ребятам и людям Влада.

Поднял руку с абсолютно бесполезным камешком, который подобрал по дороге. Поднёс этот камешек к лицу — типа концентрируюсь на нём.

И с размаху приложил камень к твёрдому туману Апокалипсису.

А затем я «Растворился в мире». И с каждым мгновеньем растворялся всё глубже и глубже, концентрируя внутри себя уйму энергии.

Когда я прорывался в закрытую «Погибель», чтобы спасти Свету, я едва пупок не надорвал. Тогда ещё и Фая, помогая мне, выложилась на все сто процентов. После этого она какое-то время восстанавливалась в недрах моего Сосредоточения не в силах даже поддерживать мыслеречь.

Сейчас же я прорывался в Апокалипсис.

И…

Проклятье! Я стал гораздо сильнее! Однако же мои энергетические контуры трещат от натуги, а Пространство и Время будто бы скручивают меня в трубочку.

Меня словно разрезали на куски, затем прокручивали на мясорубке, после просеивали через металлическую марлю, а затем снова сшивали тупой иголкой!

Но я не останавливался. Уперев обе руки в плотный туман, изо всех сил пытался прорваться внутрь!

И всё сильнее, и сильнее растворялся в мире.

«Оппа! Ещё немного и ты не сможешь вернуться!!!» — обеспокоенно закричала Фая.

«Не дрейфь! И главное — не высовывайся! Ольга, тебе всё-таки придётся остаться!»

«А? Но мы договаривались…»

«Мы предусматривали возможность твоего прохода! Но не получится! Не спорь! Я не хочу, чтобы Пространство и Время тебя размотало!»

«Что? О, божечьки, что я слышу! Мой ненаглядный оппа переживает обо мне! — радостно прокричала чёрная дракониха. — Конечно, оппа! Я сделаю всё, как ты просишь! Останусь тут и буду наблюдать за порядком, раз ты так беспокоишься за свою ненаглядную Оленьку!»

«Он просто не хочет потерять такую ценную боевую дубину, как ты», — недовольно проворчала Фая.

«Ой, вы только посмотрите! Старуха завидует молодой и краси-и-и…»

Что там Ольга Фаиновна говорила дальше, я уже не слышал.

Я провалился в пустоту.

* * *

— Опять балуешься с Пространством и Временем? — услышал я знакомый насмешливый голос в пустоте. — Ты всё делаешь правильно. Продолжай. Хотя знаешь, ситуация у вас, конечно, аховая. Сейчас я блокирую себе возможность заглянуть в будущее. В том состоянии, как складывается сейчас и из этой точки Хаоса, я ставлю на то, что ты умрёшь. А все твои родные сгинут в муках.

Я не понимал, кто я, где я и что я. И всё же смог собрать мысли в кулак и сформулировать едкое:

— Переживаешь за меня, что ли? Ух ты! Как мило с твоей стороны, господин хаосит.

— Ха-ха-ха! Переживаю? Рассмешил! Мне одинаково плевать, что будет с тобой или твоим миром. Я лишь убиваю бесконечное Время и даю шансы. Обеим сторонам.

* * *

Я распахнул глаза и увидел ярко-синее небо. Красотища!

Вот ты какой, Новосибирский Апокалипсис.

Кряхтя, я приподнял верхнюю часть тела. Блин… Я ведь специально не нёсся сюда сломя голову сразу же, как провёл собрание с аристократами на бывших землях Касимовских. Я отправился домой, отлёживался в источнике, восстанавливал силы. Глупо ведь нестись какого-то спасать, когда ты сам разваливаешься.

Более-менее нормально я начал чувствовать себя, лишь когда ехал сюда в своём «Медведе».

И что в итоге? А в итоге сейчас я та ещё пережёванная калоша. Хорош Апокалипсис! Просто так в него не войти.

«Фая, ты в норме?»

«А? Ух ты… задремала, похоже! И Лысый тоже. Но с нами всё в порядке. Выпусти наружу!»

Я так и сделал.

А затем уселся в позу для медитаций — необходимо почистить энергетические контуры и привести себя в порядок.

Спустя минут двадцать я чувствовал себя гораздо лучше. Хвала моим прошлым умениям и Семейному Дару!

«Докладываю, оппа! В округе монстров нет, одни трупы громадных пчёл, почти впитавшиеся в землю аномалии. Лысый ускакал вперёд. Полетели нагоним?»

— Полетели! — решительно ответил я.

Фая набрала отличную скорость, однако Юрца мы так и не нагнали. Мои питомцы становятся сильнее вместе со мной. Вот и Лысый скарабей прокачал свои навыки перемещения так, что просто размахивая крыльями, за ним не угнаться.

«Смотри, оппа!» — напряжённо произнесла Фая и отправила мне картинку, транслируемую Юрцом.

«Твою ж мать! — выругался я. — Поддай газу, Фая!»

Дракониха разогналась ещё сильнее, параллельно передавая мои команды скарабею.

Вскоре я услышал впереди звуки битвы. Бывший Ас с радостью выполнил команду хозяина. Да, он стал прекрасным разведчиком. Но всё же гораздо больше он любить другое.

Убивать врагов с особой жёсткостью.

Вот и сейчас он рвал на куски гигантских пчёл и жрал их плоть. Око за око, полосатые твари! Нечего было поедать Стражей.

«Фая, жги!» — крикнул я, спрыгивая с драконихи.

Распахнув пасть, она яростно заревела, а затем изрыгнула мощный поток пламени. Грёбаные пчёлы тут же превратились в факелы. Некоторые из них ещё пытались улететь… но догорали в полёте.

Взмахнув мечом, я скопировал и размножил разрез, прикончив остальных монстров.

«Спасти никого не спасли. Но хоть отомстили», — хмуро проговорила дракониха, оглядывая изувеченные тела людей.

Я грязно выругался себе под нос. Пусть все, кого я могу здесь опознать, были