Шрифт:
Закладка:
На Мухтара они старались не смотреть, зато он всё ещё не сводил с них взгляда.
Я прикинул, что с ними дальше делать… Вызывать опергруппу и оформлять, как покушение на сотрудника? Оно, конечно, можно, только вот терпилой я никогда не был и быть им не собираюсь. Это же мне что? Заяву придется катать прокурорскому, мол, напали… Тьфу.
И потом… Если Интеллигент в этом замешан, то и Антошенька в курсах. А я не хочу, чтобы он знал, что на хвост я ему уже сел. Пусть думает, что ничего не знаю. Стало быть, дельце с несостоявшимся моим избиением лучше затихарить пока. Ну и финт с расстрелом, так-то, тоже не вполне законный. Я, конечно, отбрехаюсь, мол, привиделось товарищам со страху, но ко мне вопросы могут возникнуть, а я на испытательном, мать его в пассатижи, сроке. Патроны проверят, пистолет тоже. Патрончики запасные я у птички-кадровички взял, она меня не сдаст, а вот копоть и нагар в пистолете надо срочно почистить. Да и легко пробить, получал я оружие в этот вечер или нет. Баночкин расскажет, что действительно получал, да и запись в журнале выдачи табельного имеется с моей подписью. А это уже так себе, хреново.
В общем, будем пока на темной стороне Луны играть. Но это не значит, что я сейчас должен на все четыре стороны их отпустить. На пятнадцать суток их оформлю. По хулиганке… Напишу в рапорте, что матюгались ночью на улице, граждан посылали. За такое легко административный срок отхватить. Еще и с судьей поговорю. Чтобы все пятнадцать, а не семь там или десять припаяла. Посидят, подумают, и я пока подумаю.
Я снова глянул на них. Крови было немало, а покусанных за решётку не засунешь — не возьмут в КПЗ. В травмпункт их тащить? Ну их на хрен. Привезу в дежурку, попрошу помочь оформить административный материал дежурного участкового. Фельдшера из медвытрезвителя позову, перевяжет их, с дежуркой договорюсь, чтобы раненных в клетку приняли. Думаю, срастется. Надо только наряд вызвать, а пока они пускай в гараже посидят.
Я выволок на улицу «бездыханное тело» Пистона и закрыл гараж изъятым ключом.
— А со мной что будешь делать, начальник? — пролепетал тот, будто смирившись судьбой.
Он поднялся и продолжал усиленно хромать, изображая жертву репрессий.
— Живи пока… Если Интеллигент к тебе наведается, дашь знать. Обманешь — грохну… Ну или Мухтарке скормлю.
— Уж лучше пуля, — Пистона передернуло.
— Незаконные активы сдай.
— Чего?
— Бабки гони! Которые тебе Интеллигент за предательство заплатил.
— А-а… эти? Да-да, конечно, конечно. Сейчас, сейчас, — стал он вдруг разговаривать двойными словами.
— И портсигар покажи.
— На… — безропотно протянул Пистон золотистый предмет и деньги.
— Врешь ведь, что безделица бутафорная! — уколол я гаврика взглядом. — Где взял, говори! В глаза смотри!
Тот опустил взгляд.
— Интеллигент дал… Тоже в награду…
— Вот как? Пятьсот рябчиков и золоченый портсигар?
— Ну да…
— Шибко он хотел меня сюда заманить… Портсигар я тоже изымаю. Как вещественное доказательство преступного сговора.
Не знаю, зачем я его забрал, но чуйка подсказывала, что он мне может пригодиться. Не в плане материального обогащения, он явно ворованный, причем импортный, и барыжить ворованным барахлом я не собирался, использовать по назначению — тоже. В этой эпохе я не курю, и лучше не начинать. Но глаз зацепился за вещицу, что-то в ней было не так. Но что? Вот я и забрал его, чтобы разобраться попозже, не сей момент. Сегодня был очень насыщенный вечер. Который уже перерос в ночь.
Однако, знатную ловушку устроил на меня Интеллигент. Теперь все больше убеждаюсь, что дело не в обычных карманных кражах, за которые он печется и которые прикрывал Трубецкой. А в чём тогда? Хрен разберет, я потянул за ниточку клубок порока, но пока не распутал. Тут явно что-то большее, чем щипачество в провинциальном городке. Вот выдумал я версию с подготовкой карманников к грядущей Олимпиаде… а что если угадал? Или тут что-то еще, не менее глобальное? Нужно быть поосторожнее.
Пистон ухромал в ночь, а мы с Мухтаром подошли к кустам за гаражами. Я тихо свистнул. Кусты зашуршали и раздвинулись. Оттуда вылез Серый.
— Сан Саныч! Я слышал крики и выстрелы! Но не вылез, как ты и велел!
Глаза у него были огромные от удивления и восторга, аж в темноте видно.
— Молодец, — потрепал я его по голове. На этот раз парнишка не пытался увильнуть от руки.
— Ты поймал его?
— Он слишком умён, чтобы подставляться. Но тем интереснее будет охота. Спасибо, что был проводником Мухтара и ждал команды.
— Ага! Ты как крикнул: «ко мне!», Мухтар ка-ак дернул, и я сразу его отпустил. Он как ракета полетел…
— Мухтар у нас молодец, завтра ему купим нормальной говядины, а не обрезь. Пошли, провожу тебя домой.
— Да не надо меня провожать. Я что, маленький?
— А я все равно провожу. Хочешь, бери поводок Мухтара.
— Давай…
* * *
Ночка выдалась почти бессонная. Проводив Серого, я вернулся к гаражу, вызвал наряд и провозился с этими горе-бандитами еще не один час. Но в КПЗ их все-таки засунул. Пока — до утра, а там их собирались к судье дежурному везти для получения законных пятнадцати суток.
С материалом на них тоже не все так просто оказалось, там надо было, чтобы граждане подтвердили их матерно-хулиганские действия и разнузданное поведение на людях, так еще и понятые нужны были. Но участковый оказался свой мужик. На этот случай у него, как оказалось, всегда были «карманные понятые». Он мало того, что знал их данные, он пошёл дальше и умел за них расписываться. Я смотрел и диву давался.
Совершенно спокойно он сделал за них все бумагомартельные дела и заверил, что понятые эти — люди проверенные, ночью их подними и спроси, подтвердят, что подписывали протокол. Вот как дела делаются. Я задумался. С одной стороны — фальсификация, с другой стороны, без таких вот незаменимых понятых иногда невозможно прижать к ногтю отморозков. А в свидетели пошли двое дружинников, что околачивались в отделе, они тоже кого-то только что доставили.
Это оказались старые знакомые — те самые, что вещи мои на пляже искали в момент моего попадания и потом доставили
