Вкус победы ощущался во всем облике пилота и в момент, когда он пересекал финишную прямую, и когда стоял на подиуме под звуки национального гимна с кубком в руках.

– Конечно, ощущения еще те! Я очень хорошо знаю, каково оно, когда на этом состязании оказываешься вторым. Все же гонка специфическая, и победить в Монако просто здорово. По правде говоря, это не перевернет моей жизни, потому что получу те же десять очков, как и в любой другой гонке серии Гран-при. Разве что на меня кто-нибудь будет смотреть иначе, коль скоро мы оказались способны на это.

На соревнованиях Кими вел с преимуществом в шесть секунд, и тут Кристиан Альберс из Minardi застрял прямо на апексе перед спуском к самому узкому и крутому повороту – самой настоящей «шпильке» Loews. Из-за возникшей скученности руководство выслало на трассу автомобиль безопасности. Собственно, это привело к единственному моменту, когда победа Райкконена оказалась под угрозой, пока в ходе брейнсторма на заводе в Вокинге решался вопрос о том, что делать, Кими успел проехать мимо ворот в пит-стоп.

– В тот момент у нас с командой возник небольшой хаос: они никак не могли решить, что делать, так что я пропустил пит-стоп. Это был единственный момент за все состязание, когда я несколько обеспокоился тем, что победа ушла из рук, – позже бросил победитель. Сначала по рации он высказался довольно откровенно, но быстро успокоился и решил действовать согласно единственному варианту.

– Команда приказала опередить Алонсо на 25–30 секунд до заезда в пит-стоп. Ну, я сделал, как приказывали, в конце концов, это не казалось чем-то невыполнимым – предстояло проехать еще достаточно кругов.

На дозаправку Кими приехал только на 42-м круге. Это означало, что у него во время квалификационного заезда в баке имелось топлива больше на 7–8 кругов, чем у соперников. К тому моменту он шел с опережением на 27,6 секунды. Позже шеф технической службы Эдриан Ньюи не мог удержаться, чтобы не похвалить Кими за преимущество в резине.

– Мы приложили максимум усилий, чтобы найти гармонию между нашей машиной и покрышками «Мишлен». Теперь у нас на руках все козыри, потому что покрышки не износятся до времени. В этом деле Кими нам сильно помог, потому что он обожает резину, он прилагает все усилия, чтобы ее сберечь: он не тормозит, как оголтелый, на виражах, а с полным баком блестяще управляется с педалью газа, – расточал Ньюи слова благодарности.

Он, кстати, увидел в манере управлять болидом и в скорости Кими такую же эффективность, как и у Алана Проста, звезды McLaren восьмидесятых: «Он едет с такой же одновременно незаметной и бешеной скоростью, как и Прост в свои лучшие годы. Он делает это с легкостью и бережливостью».

ПОСЛЕ ТОЙ ПОБЕДЫ НА «ГРАН-ПРИ МОНАКО» МЕНЕДЖЕР КОМАНДЫ СТИВ РОБЕРТСОН БЫЛ НА СЕДЬМОМ НЕБЕ ОТ СЧАСТЬЯ: «КИМИ ОБЛАДАЕТ ДУШЕВНОЙ СТОЙКОСТЬЮ, ТАК ЧТО ЭТА ПОБЕДА ЕГО НЕ ОСЛАБИТ. УРОВЕНЬ ТАКОВ, ЧТО В ЭТОМ СЕЗОНЕ КИМИ ОДЕРЖИТ ЕЩЕ МНОГО ПОБЕД. ПОЛУЧИТЬ ТАКУЮ МАШИНУ – ДАТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ РАСКРЫТЬСЯ ЕГО ТАЛАНТУ НА ПОЛНУЮ».

Так что вовсе не напрасно традиционный трофей Штейнмеца – позолоченную уменьшенную модель болида «Формулы-1» – вручили Кими Райкконену после гонок в Монако в тот воскресный вечер как лучшему пилоту. Ситуацию наилучшим образом представил McLaren: бриллианты – лучшие друзья нашего парня.

Вечер достиг своего апогея на арендованной на имя Кими яхте премиум-класса «Беллиссима С», стоявшей в порту Монте-Карло, где победитель отмечал свой триумф в компании друзей и близких. На тот момент в возрасте 25 лет и 217 дней он стал третьим самым молодым победителем «Гран-при Монако». Моложе были только Брюс Mакларен, основатель автогоночной команды своего имени, победивший в 1962 году, и Михаэль Шумахер, взявший главный приз в 1994 году, будучи в возрасте на 85 дней моложе Кими.

До праздника Кими задали вопрос о том, что важнее для победы – пилот или болид? Верный своему стилю коротких ответов, Кими ответил: «Каждый может решать сам, что важнее».

Глава 2

Объятия Хауга

Признаться, за все годы, что мне довелось освещать события «Формулы-1», никогда не приходилось сталкиваться с таким отвратительным по своему расположению и логистике автодромом, коим является трасса «Маньи-Кур». Отсюда урбанизированная цивилизация, куда бы ты ни поехал, находится совсем не на расстоянии вытянутой руки. Однажды мой давний приятель, репортер «Формулы-1» Лассе Эрола, даже написал в ежевечернюю финскую газету Ilta Sanomat для фанатов автомобильных гонок целое пособие о том, как добраться до различных трасс. Комментируя же трассу Маньи-Кур, он был краток: «Нечего там делать!»

Суровая правда жизни! Когда ты по работе занимаешься освещением событий прямо на месте, то минимум раз в год я вынужден был отправляться в этот богом забытый медвежий угол. Однако один уикенд 2007 года по стечению обстоятельств навсегда отпечатался у меня в памяти, да и Кими Райкконен отметился там победой. Гонка в Маньи-Кур проводилась всего через неделю после скомканного заезда в немецком Нюрнбургрине, где Кими впервые за свою карьеру поднялся на первое место на пьедестале почета. Он имел подавляющее преимущество, до окончательной победы оставалось всего рукой подать, как взорвался движок Mercedes, и нашему герою пришлось ощутить всю горечь поражения.

Маньи-Кур должен был стать промежуточным восстановительным этапом, чтобы прийти в себя после испытанного разочарования. Одновременно на родине пережевывалась запущенная желтой прессой новость касательно вскрывшейся недельной давности попойки Кими на Иванов день в порту Ханко, где обычно паркуются яхты селебрити.

Те годы стали в карьере Кими периодом истинного прорыва к вершинам спорта. До лета он занимал лучшие позиции в мировом рейтинге. Давление было невероятным: ему противостояли рвавшийся к своему шестому чемпионству мира Михаэль Шумахер и Ferrari с ее историей успеха. Фактически Кими оказался один на один со своим стрессом.

Случилось, что на Иванов день он наконец-то смог заглянуть к старым дружкам в Финляндию, но, если выразиться спортивным термином, оказался в ауте – тут публичность сыграла злую шутку. Задним числом то, что он так надрался в Ханко, отразилось и на мне в тот французский уикенд в Маньи-Куре.

Субботняя гонка. Я заранее добрался до паддока, чтобы избежать мучительного простаивания в пробках. Утренний кофе, обмен новостями с ребятами из McLaren, дружеские объятия со знакомыми журналистами, и тут шеф спортивного департамента Mercedes Норберт Хауг вместе с главой менеджмента Вольфангом Шаттлингом заявились ко мне спросить, не хочу ли я пройти к ним в моторхоум.

Такие предложения поступают не каждый день. В святилище Mercedes мне никогда ранее бывать не приходилось – туда журналистов вообще не пускают. Мы вошли в моторхоум, поднялись на пару