— Аксель! Греби сюда! — Донесся где-то позади отдаленный голос.

Я, с трудом сделав несколько движений окоченевшими от холода конечностями, развернулся и увидел вдали высунувшуюся из-под воды голову какого-то мужика. Судя по всему, он плыл к берегу, но остановился, чтобы окликнуть какого-то Акселя. Я помотал головой: кроме меня в воде не было видно ни души. Хорошо хоть, берег относительно близко — не помру, значит, вполне смогу доплыть.

— Чего застыл? Плывем к берегу! — закричал снова мужик, глядя в мою сторону, и принялся осуществлять сказанное.

Что за бред⁈ Он это мне, что ли? Какой еще, нахрен, Аксель⁈

Но времени предаваться рассуждениям у меня не было: еще немного, и я перестану от холода чувствовать свою тушку. Я поплыл в направлении берега.

Каждое движение давалось с трудом. Голова была тяжелой и ныла от боли. Но я старался ни на что не обращать внимания. Только плыть, только вперед — все вопросы потом.

Счет времени был потерян, так что без понятия, спустя сколько бесконечных минут я выполз на берег, ощущая себя полумертвым, тяжело дыша и изнывая от боли в голове. Почувствовав под ногами твердую почву, я тут же свалился на спину и прикрыл глаза. Что же так башка-то болит⁈

Где-то справа тоже тяжело дыша валялся мужик, окликнувший некоего Акселя.

— Слышь, брат, а что это было, а? — подал он голос, отдышавшись.

Я нехотя открыл глаза и повернул голову к нему.

— Ты это мне?

— Кому же еще? Ты как вообще? Похоже, тебя мощно шандарахнуло об катер при взрыве. Вон, рана на виске…

Что еще за катер?

Я поднял левую руку к голове и ощупал ее. На пальцах была кровь.

А это еще что за хрень?

Вся рука по локоть была покрыта безобразными, чудовищными волдырями.

— Нихрена себе ты руку обжег! — воскликнул мужик, сдобрив слова еще парой нецензурных.

— Что за взрыв? — спросил я, морщась от новой вспышки мощнейшей головной боли.

— У тебя память отшибло, что ли, Аксель?

— Какой я тебе, нахрен, Ак…

Но договорить я не успел. Тысячи отвратительно-острых игл впились в мой мозг, и я отключился из-за нестерпимой боли.

* * *

Тьма обволакивала мой разум. Невероятным усилием воли я стал продираться сквозь нее. Необходимо, чтобы было за что цепляться. Вот оно — боль в левой руке. Чудовищное жжение. Я сконцентрировался на нем. Еще и в голове начала пульсировать тупая ноющая боль. Сосредоточился на телесных страданиях. Из-за них, правда, захотелось обратно в забытье провалиться, но я с трудом удержал свое пробуждающееся сознание включенным.

Наконец, смог разодрать свинцово-тяжелые веки. Я лежал в полумраке какого-то помещения. Белый потолок местами пошел трещинами. Повернув голову вправо, увидел зашторенное окно, высокий шкаф, стол и обитые красивой тканью кресла с резными ножками. Мебель, судя по всему, когда-то была очень дорогой, но теперь выглядела потрепанной. Слева от меня была стена.

Спереди маячила высокая деревянная дверь. Спустя секунду она открылась, и в комнату вошла грузная женщина лет шестидесяти.

— Очнулся, голубчик! Ох, радость-то какая, слава Небесам! — тут же запричитала она и кинулась куда-то.

Спустя несколько минут в комнату неуклюже ввалился тот самый мужик, с которым мы выплыли из реки.

— Братец! Пришел в себя! — воскликнул он чересчур эмоционально для мужчины, на мой взгляд.

— Воды… — прохрипел я, с трудом разлепив потрескавшиеся губы.

— Сейчас, сейчас, Аксель… — Женщина, которая и привела мужчину, кинулась к прикроватной тумбе, налила из графина воды в стакан и поднесла к моим губам. — Пей, дорогой, небось обезвоживание уже заработал, двое суток тут провалявшись без сознания.

Я с жадностью припал к живительной влаге, но напиваться вдосталь не стал — лучше понемножку.

— Спасибо… а теперь оставь нас, пожалуйста.

Женщина взглянула на меня добрыми светлыми глазами слегка обиженно, но все-таки покинула комнату.

— Сядь, — велел я мужчине.

Ну как мужчине? На вид ему было лет двадцать пять, не больше. Высокий, но тощий, как скелет, обросшие волосы непослушными вихрами обрамляют простое лицо с наивными глазами и чересчур большим носом. Но в моем настоящем мире в его возрасте я уже слыл величайшим алхимиком королевства.

— Ты как вообще, брат? — спросил мой собеседник, подкатив одно из кресел поближе к кровати и опускаясь на него. — Башка прошла? А рука?

Я опустил взгляд на левую руку — забинтована.

— Врач намазал какой-то хренью и забинтовал. Сказал, что может быть сотрясение мозга, велел явиться по пробуждению в городской медпункт. После его ухода Бирла уже дважды меняла повязку на твоей руке.

— Кто такая Бирла?

— Да ты чего, брат? — испуганно посмотрел на меня… судя по всему брат того, кем я теперь являюсь. — Давай прекращай разыгрывать меня, шутка затянулась.

— Да какие тут шутки… — сердито хотел рявкнуть я, но голос прозвучал слабо. — Ты забыл, что я головой нехило приложился обо что-то — память у меня отшибло.

— Охренеть… — пробормотал он, растерянно тараща на меня глаза.

— Придется тебе ввести меня в курс дела, — продолжил я. — Рассказывай давай — все и по порядку.

— А ты вообще ничего не помнишь, что ли? Хоть помнишь, кто ты?

— Вообще ничего не помню, — мрачно ответил я.

— Охренеть…

— Тебя как зовут? И кем ты мне приходишься? Начни с этого.

— Акке я, брат твой сводный. А ты — Аксель. Твой отец и моя мать поженились два года назад.

— А моя мать где?

— Померла от болезни, когда ты еще мелким был, — все тем же растерянным тоном ответил Акке, видимо, все еще не переварив информацию о моей амнезии.

— Дальше, — поторопил я его. М-да, с этим парнишей трудновато вести диалог.

— Даже не знаю, с чего начать… да вот отправили нас с тобой и слугу еще на задание… ну, в катере, помнишь?

— Да не помню я ничего, — сказал я, давя в себе желание обматерить новоиспеченного братца. — Куда слуга делся?

— Утонул или разорвало на части, откуда мне знать… Такой взрыв был мощный, я чуть в штаны не наложил. Точнее, сначала был взрыв поскромнее, после чего я и сиганул за борт. Ты уж прости, тебя спасать времени не было.