Шрифт:
Закладка:
Дональд осторожно убрал занесенную ногу. Она опустилась бы точно на каску часового. Огляделся. В дозорах по одному не стоят.
Второго он увидел минут через десять. Тот шел, беззаботно посвистывая, нес котелок, прикрытый алюминиевой миской.
Обед товарищу несешь. Повезло твоему товарищу. Да и тебе тоже, что я сейчас руковожу этим телом, а не его настоящий хозяин. Лежали бы сейчас: один в окопе, а другой рядом. Знаем мы обычаи ребят с той стороны фронта. Глотку перережут спящему и не моргнут. Только вот к своим добраться через позиции противника трусят. Дядю-сейвера нанимают.
Дональд слился с кустом, пропуская караульного, и только когда треск веток под ногами стих, двинулся дальше.
Стемнело быстро. Не хватило времени добраться до боевых порядков. Дональд позволил себе немного передохнуть, дожидаясь, когда станет совсем темно. Все равно двигаться дальше сейчас бессмысленно. Ночью будет легче. В трех шагах неподвижно застывший человек кажется пнем, ложное движение сбивает с толку, и пули летят мимо цели.
* * *
…Удобство ночи оказалось палкой о двух концах. И хотя глаза Дональда привыкли к темноте, кто же мог знать, что человек здесь, не боясь змей, может расположиться на ночлег прямо на земле, под деревом! Когда Дональд наступил ему на ногу, тот заорал так дико, что слышно было, наверно, по всему лесу. Тени, бросившиеся к Дональду сразу же после крика, вероятнее всего, не были группой поиска летчика со сбитого самолета. Просто здесь расположилось какое-то подразделение, часть войск, державших оборону.
Но разбираться было некогда. Руки, ноги, все тело работало, подчиняясь приказам мозга, и противники валились, не успев даже вскрикнуть. Подвернутая ступня не напоминала о себе — не до того! В темноте слышались только резкие выдохи и глухие удары. Дональд походил на гигантскую кошку, молниеносно прыгавшую, падавшую, перекатывающуюся. Казалось, он лишь слегка касается набегавших пальцем рук и носками ног. Но после такого касания человек оседал на землю и больше не поднимался. Нет, удары не были смертельными, но полчаса неподвижности упавшему обеспечивали.
Все окончилось также стремительно, как и началось. Последние из нападавших оказались на земле, даже не успев понять, что произошло. И сразу же Дональд растворился в темноте. Здесь не приходилось ждать аплодисментов за мастерски проведенный бой.
Он уходил от места схватки, стараясь не расслабиться. Только предельное напряжение давало сейчас гарантию успеха. И в случае новой неожиданной встречи он повторил бы то, что сделал только что.
Получаса мало для того, чтобы перейти фронт. Накинем еще минут сорок на выяснение, сообщение, соображение и оповещение. А потом уже — держись, сбитый летчик, пробирающийся к своим! Правда, и тут у него есть преимущества. Будут искать и ловить обычного человека, а не сейвера. Кунг-фу далеко не все еще, что он умеет.
Легким быстрым шагом вперед и вперед! Теперь перебежка, здесь приникнуть к земле, слиться с деревом…
Обнаружили его только при пересечении последней линии окопов. То ли спохватились и объявили общую тревогу, то ли нашелся, наконец, неспящий часовой и, разглядев двигавшуюся тень, не раздумывая, открыл огонь. А через несколько минут могло показаться, что стреляет весь лес. Воздух наполнился визжащими и жужжащими осами пуль. К счастью, если стреляет много людей, да еще в темноте, не видя цели, то ничего путного, как правило, не выходит. Дональд спокойно переждал первый шквал огня за толстым деревом, а затем перебежками, от укрытия к укрытию, двинулся дальше.
Рассвет застал его уже далеко за линией фронта. И это при том, что он подремал несколько часов под кустом. Вода во фляге была выпита наполовину, размякшего шоколада оставался еще приличный кусок. Нечего баловать тело, сил в нем еще на пару таких переходов. Вперед, вперед! Последний участок пути самый безопасный, но и самый длинный.
Как там говорилось в записке? «Избегать любых контактов с местным черным населением»?.. Не с кем было вступать в контакт. Прифронтовая зона пустовала на многие километры. От небольших деревушек остались лишь обгорелые поляны с торчащими головешками. То ли бон тут прокатились, то ли жители сами ушли, сжигая за собой дома? Дональд проходил мимо пепелищ не останавливаясь, отмечая только про себя, что горело недавно.
А потом сам увидел, как горят такие хижины.
Самолеты распарывали небо, словно огромный лист жести, расстреливая ракетами деревню и окружающий лес. Следующая пара сбрасывала напалмовые бомбы.
В газетах, помнится, писали о подобных акциях, как об «уничтожении очередной базы террористов». Террористами эта деревушка была явно не богата — по самолетам не раздалось ни одного выстрела. Зато женщин и детей хватало.
Дональду с вершины холма, куда он добежал, заслышав рев самолетов, было хорошо видно, как мотались черные фигурки под бомбами среди горящих хижин и не могли найти спасения от гремящей над головой смерти.
А Дональд лежал, укрывшись за деревом, колотил в ярости кулаками по земле, кричал в небо черные слова и ничего не мог сделать.
Потом самолеты ушли, и из-за леса, почти цепляясь за верхушками деревьев, вывернула тройка вертолетов. Со свистом и клекотом они прошли над деревней, обрабатывая ее из пулеметов, и сели на окраине, еще в воздухе, в метре от земли, выплюнув из себя людей в пятнистых комбинезонах.
Комбинезоны рассыпались среди догорающих хижин. Сквозь стрекот винтов послышались короткие щелчки выстрелов — добивали раненых и тех, кто все-таки уцелел после двойной обработки с воздуха.
Дональд не помнил, когда встал во весь рост, вглядываясь бешеными глазами в то, что происходило внизу. Одинокую фигуру в голубом комбинезоне было теперь видно издалека, и пятнистые, закончив свое дело в деревне, спокойно, организованно, как на учениях, стали окружать подножие холма. Но вот уже к Дональду с распростертыми объятиями побежал, косолапя, загорелый коротышка с погонами капитана:
— Ван-Вааден, дружище, какая встреча, какое счастье, что ты жив!
А Дональд стоял, зажмурившись, и не мог себе простить, что после приземления выбросил пистолет…
* * *
— Осборн, вас к Бикому.
Дональд молча кивнул. Ничего хорошего этот вызов означать не мог. Скорее всего, кто-то пришел с жалобой. А поскольку последним Дональд вытаскивал Ван-Ваадена, то естественным было предположить, что тот и явился с жалобой.
Идти не хотелось. И не потому, что предстоял нагоняй. Прежде чем перейти на административную работу и стать директором фирмы по персоналу, Морис
