Ньярл, вперив взгляд в гладкий камень алтаря, продолжил монолог.

— Вам придется стать еще сильнее, и прежде всего, чтобы защитить себя от чужой ненависти и влияния.

Отвлекшись, я чуть потянул руку Аван и, склонившись к ней, шепнул едва слышно.

— Ты молодец.

Щеки сестры чуть порозовели, она улыбнулась мне, уже не таясь и так же тихо ответив:

— Спасибо.

Голос Ньярла стал ниже, речь медленней.

— Моя внучка, Лилит, не смогла противостоять светлым, и я не хочу, чтобы вы пошли по стопам своей матери.

Последняя фраза прошла как-то мимо моего сознания, и лишь по растерянному взгляду Аван я понял, что что-то пошло не так. Повернувшись к наставнику, я чуть вздрогнул, увидев его золотые глаза.

— Как ваш прадед я буду опекать вас, дам все необходимые знания и умения.

Мое сердце пропустило удар, по затылку пробежали мурашки. Я пытался разглядеть в лице наставника усмешку, но он смотрел серьезно, выжидающе, наблюдая за нашей реакцией.

Но даже так я не мог поверить в услышанное, не мог допустить мысли, что кроме нас двоих есть кто-то еще.

Меня разбудили чужие шаги возле клети, голова показалась невообразимо тяжелой, как и веки, но, все же открыв глаза, я заметил в полумраке коридора несколько человек. Знакомый женский голос отдавал приказы.

— Этого и вот этого отправьте. Кто еще есть в наличии?

— Посмотрите сюда, госпожа.

Один из охранников подвел королеву ко мне, и в бледном свете магического кристалла я увидел, как Избранная поморщилась, глядя на меня.

— Какая мерзость.

— Госпожа?

— Почему некроманты такие уродливые? Их магия как-то влияет?

— Не могу сказать, никому в голову не приходило выяснять.

Слушая их, я невольно улыбнулся, вид у меня действительно был не очень: на голове постепенно проходила шишка, ребра болели так, что дышать приходилось с осторожностью, ныло плечо и колено, боюсь, при всем желании я бы не смог сейчас даже встать. В грязных лохмотьях после пути из Сомны я даже отдаленно не был похож на ее противника в Храме, но лицо, мои черты должны были остаться узнаваемыми, особенно для той, что ежедневно смотрит на собственного мужа. Неужели Избранная настолько слепа в своей гордыне, что даже не видит очевидных вещей?

— Он некромант и Трейну не подходит, зачем вы вообще потащили его сюда?

— Кто-то, наверно, распорядился привезти. Может, он что-то знает?

— Например?

— Ну о шпионах каких, мало ли.

Еще раз окинув меня уничижительным взглядом, королева пожала плечами.

— Допросите, должен же быть от него толк. Будьте старательны, и вам это воздастся.

Ее слова не обещали мне ничего хорошего, несмотря на то, что я в отличие от остальных не попаду к эльфийскому королю. Отвернувшись, она прошла дальше по коридору вместе с помощниками. Мимо меня потянулась нестройная шеренга клеток с плененными, что не первый день дожидались своей участи здесь. Среди них мелькнула парочка знакомых лиц, кто-то находился в еще худшем состоянии, чем я. На миг я ощутил знакомое покалывание в ладони. В зале прямо передо мной оставался лишь еще один маг, тот самый, что должен был помогать Эребу. В темноте я не мог разглядеть, что с ним творится, пока в свет фонарей не попала тонкая багровая полоса, стекающая на каменный пол.

Двери подвалов гулко хлопнули, погрузив меня в пугающую тишину. Веки слипались, снова хотелось есть, но я не мог отвести взгляд от крови, блестящей передо мной. Несмотря на боевое настроение утром, мои чувства терзала искренняя зависть. Этот парень больше не будет страдать, и его больше никто не потревожит.

Этот сон был овеян прохладой.

Щеколда на оконной раме сломалась, пуская в комнату легкий весенний ветер. Закутавшись в одеяло, мы сидели на узкой постели и листали старый потрепанный томик в зеленой обложке. Поежившись, Аван подтянула к себе ноги. Обнимая ее со спины, я положил голову на плечо.

— Нужно было принести что-то из своей комнаты.

— Братец, комендантша снова будет ругаться.

— И пусть, останови вот здесь, я хочу посмотреть на Лилит.

Задержавшись на странице с портретом, сестра приподняла книгу к моему лицу и тихо усмехнулась.

— Я на нее больше похожа.

— Да прям-таки.

— Ну, это было бы заметнее, достанься мне ее аккуратный нос.

— Мне и твой нос нравится.

Быстро поцеловав Аван в висок, я перехватил томик и повернул к свету окна. Чернила стали заметно бледнее с тех пор, как я впервые увидел эту гравюру, но изображенная дева явно не потеряла в красоте. Длинные волнистые волосы, украшенные жемчугом, спадали ниже пояса, миловидное лицо озаряла улыбка пухлых губ, подчеркивая небольшие щечки, глаза со страницы смотрели чуть насмешливо, богатое платье с завышенной талией будто специально акцентировало внимание на слегка выдающемся животе. Хотелось верить, что тогда она еще была счастлива.

Разбудили меня неожиданно и неприятно, вытянув за руки в новую просторную камеру. Ноги, еще слабые и затекшие от сна, совсем не держали, и я, будто мешок, упал на каменный пол, устеленный соломой.

— Полегче…

Я сказал это почти не задумываясь и прекрасно понимая, что меня не послушают, но один из охранников тут же подтянул меня за наручники, заглянув в глаза. Остальные быстро вышли из комнаты, оставив нас наедине.

— Давай, я помогу.

Дернувшись, я попытался освободиться, но твердая ладонь стража ловко перехватила металл и прицепила к оковам в стене, заставляя меня безвольно повиснуть. Плечи заныли еще больше, легкие и ногу пронзило болью, но, стиснув зубы, я постарался выровнять дыхание.

— Вот уж спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Оглядев меня с ног до головы, мужчина ростом едва ли не выше меня присмотрелся к моему лицу. Чужие пальцы скользнули под мою одежду и поднялись выше живота. Напрягшись, я всем нутром попытался отстраниться от неприятных прикосновений, но рука охранника быстро нашла больную точку, надавив на одно из ребер.

— О, а вот тут трещина.

Зашипев от мгновенной рези, я тут же ударил стража ногой, отпихивая его от себя, но тот ловко перехватил колено и надавил на рану там.

— А тут порез и большой кровоподтек. Как нехорошо.

Вскрикнув и чуть не задохнувшись, я постарался дышать глубже, задрав голову и выдергивая раненую конечность, но давление стало только сильнее. Корка, защищавшая рану, лопнула, я почувствовал, как по икре побежала кровь, а ноготь охранника сильнее бередит ссадину, раскрывая ее.

— Какой ты чувствительный, вон уже как побледнел.

Заметив его довольную улыбку, я