Понурив голову, Сейрен отмахнулась от попытавшейся толкнуть её лбом в плечо лошади. Животное привыкло, что она изредка заходила в конюшни с каким-то угощением, и искренне не понимало такого нежелания с собой общаться.

– Стоит оно того?– сцепив руки на уровне пояса, Сейрен подняла на брата взгляд.– Разве мало тех, кто готов тебе платить деньги?

– Нет,– после некоторого молчания, Гленн с улыбкой пожал плечами.– Их достаточно. Однако, на то, чтобы выполнять приказы Князя, у меня есть свои причины.

– Эй, ты!

Со вздохом закатив глаза, наёмник подумал о том, что в будущем надо научиться собираться за считанные секунды. Лучше было вообще иметь при себе минимум – сабли, да один запасной кафтан, а не толпу народа – чтобы при наличии свободы заскочить на коня и скрыться за горизонтом прежде, чем кто-то из прежних нанимателей решит передумать.

Сейрен, при звуке голоса мужа моментально сжавшаяся, была отодвинута братом, после чего он оказался плохо преодолимым препятствием между ней и Раджаром. В стенах резиденции ходило достаточно разговоров о том, как единственным, что спасало княжича от гнева наёмника, были лишь оказывавшиеся поблизости высшие чины или Иблис собственной персоной. Да и память о случае с глазами, когда Гленн без особых усилий заставил ифрита сбежать подальше, до сих пор была свежа.

В этот раз супруги Раджар словно и не заметил, строго глядя на того, кто был перед ним.

– Куда это ты навострился? Или получил деньги и сбежать решил?

– К Вашему сведению, деньги мне выплатили ещё до начала военных действий,– Гленн разговаривал с ним таким же тоном, какого удостаивались неразумные дети.– Мы едем их отрабатывать.

Не будь рядом Сейрен, он не стал бы и общаться, но она бы снова расплакалась, если бы узнала, что брат получил добро на побег.

Иблис позвал его к себе намедни вечером, будто чувствовал, что утро начнётся для них со странных и настораживающих известий, и предложил уехать вместе с остальными наёмниками. На попытку возмутиться, что выплаченное надо отработать, ответ у него был только один: «Я и так слишком много тебя в это впутывал – хватит». Как это всегда и было с Князем, выстроить линию защиты своего мнения Гленн не смог, в итоге просто смирившись и поддавшись этой мягкости и то ли искреннему, то ли умело отыгрываемому сожалению. Покои он покидал в настроении смутном и мало понятном даже для самого себя, и оно не исчезло до сих пор.

Иблис умел запутывать хуже скрытных лисиц, старавшихся максимально увести охотников в неверную сторону, и крайне часто наёмник ловил себя на том, что после разговора с ифритом ещё долго пытался понять, что произошло. По большей части его успокаивало лишь гораздо большее количество жалоб на подобное от других, в то время как сам он сталкивался с желанием некоторых говорить загадками не чаще пары раз в полгода.

Гленн порой напоминал себе, что «каким-то наёмником» он, росший под надзором и с заботой обитателей Тааффеитовой, не был, порой находил в себе силы удивляться тому, сколь Князь с ним был прямолинеен. Чаще всего Иблис с ним говорил, как и с Первой Женщиной, не говоря уже о периодической склонности забывать, кому из них было крайне много лет, и что ни один давно не был капризным, жаждущим внимания и заботы уставшим ребёнком.

– Отлично,– Раджар щёлкнул пальцами у него перед самым носом, заставляя вынырнуть из пучины под названием «Попытки понять ход мыслей Князя».– Я с вами. Его приказ.

– Правда?– Гленн недоверчиво прищурился.– Что-то я не слышал о таком.

– Был такой,– ему на плечо вдруг положила руку Сейрен.– Я слышала.

Обернувшись на сестру, наёмник с трудом удержался от того, чтобы вскрикнуть: последний раз, когда они общались, глаза у девушки были совсем не сердоликового цвета. Она только беззаботно улыбнулась в ответ, понимая подобную реакцию, после чего поспешно попрощалась и сбежала, пока Раджар не заметил изменений.

– Запамятовал,– со вздохом проводив сестру взглядом, произнёс Гленн.– Ребята, княжич с нами!

Наёмники, искренне полагавшие, что, оказавшись за пределами города, они станут вольны пропить часть заработанного и отдохнуть перед поисками новой работы, скривились все разом.

3.

Спроси у него кто-то, сколь многое поменялось при получении титула Владыки, Айорг бы с ответом замешкался: почти сто сорок лет до официального назначения он занимался тем же, что и после, со скромным исключением – умудрился, будучи регентом, не влезть ни в одну войну.

Получив Венец, в вооружённый конфликт он нырнул с разбегу, к тому же выбрав себе целью того, кого ещё предки завещали лишний раз не тыкать палкой, как мирно спящего льва. Валакх бы, впрочем, поменял это сравнение и сказал бы, что беспокоить не стоило сон огромного эркена, способного одной лапой прибить врага к земле. Со львом ещё имелся шанс совладать.

Если бы спрашивать у него об изменениях взялись теперь, он бы не смог ответить вовсе, но по причинам совсем иным, потому отсутствие любопытства у окружающих играло на руку. Они бы в лучшем случае получили в ответ молчание или язвы на тему того, что быть первым советником у того, кто желает твоей смерти – та ещё затея. Деться от неё было некуда: кто бы ещё стал в случае необходимости помогать новому правителю, тави Сонрэ? Легче своё положение от этого воспринимать не становилось.

На середине пути через лес, бывший естественной границей между Нэджером и Тэнебрэ, он попытался поговорить о событиях прошедшего дня, но получил только раздражённое фырканье. Таким ответом Гринд, сам того не зная, усилил у своего первого советника желание трепаться: нужно было выяснить, что у него на уме.

С этого звёздного наглеца сталось бы просто из вредности подойти к стенам столицы и крикнуть: «Эй, Иблис, империя – твоя, клянусь чином Владыки».

– И что, ты решил устроить вечный бойкот?

– Вы,– не глядя в его сторону, сухо поправил Самаэль.

Валакх нахмурился, стиснув поводья своей лошади так, что побелели костяшки пальцев. Непривычное к подобному, в отличие от ко всему готового Ноктиса, животное от резкого натяжения всхрапнуло и встало, как вкопанное. Выяснение отношений отложилось на небольшой отрезок времени, пока он нагонял и не подумавшего подождать собеседника.

– Как ребёнок, честное слово. Что, и когда вопросы в правлении появятся, будешь молчать?

– Тави Эммерих,– Самаэль с приторно-вежливой улыбкой повернул голову к ехавшему рядом другу.– Скажите, выгляжу ли я так, будто сейчас нуждаюсь в помощи сударя первого советника?

– Нет…– слегка стушевался Эммерих, окидывая их непонимающим взглядом.– Нет, не выглядите, Ваше Высокопревосходительство.

– Чудно. Слышали его?– Самаэль с той же самой улыбкой обратился вновь к валакху.

– Да, но-

– В таком случае, захлопните свою поганую зубастую пасть и не попадайтесь мне на глаза, пока я сам не захочу с Вами поболтать.