Шрифт:
Закладка:
Между тем на фронте произошли следующие события: 11 февраля 1919 года красные большими силами вышли из Уральска и, потеснив небольшие казачьи части, заняли станицу Круглоозерную. Через несколько дней выступили дальше и, не встречая упорного сопротивления, начали вытеснять казаков из следующих станиц вниз по течению Урала. У казаков в это время решался вопрос с выбором генерала Толстова на пост войскового атамана, поэтому красных только задерживали, давая возможность эвакуировать огнеприпасы и тыловые учреждения.
У каждого селения задерживались на день, на два, чтобы вывезти что можно, и, как только красные накапливались для удара, отходили к следующему поселку. Таким образом, к 1 марта красные заняли поселок Горячкин, растянувшись по цепи станиц на 165 верст от Уральска, и остановились, ожидая себе подкреплений. Очевидно, красные знали, что войско находится в критическом положении, и начали засылать своих агентов и агитаторов к казакам, чтобы склонить их к переговорам и сдаче. Колеблющиеся казаки, конечно, были. Между ними и тайными агентами красных состоялось соглашение, что 20 марта большевики вышлют своих представителей и агитаторов в Мергенев, занятый еще казаками следующий к югу от Горячкина поселок, на проведение митинга с казаками.
Об этом узнал атаман Толстов и с сотней юнкеров и молодых казаков, а также с несколькими офицерами отправился в прифронтовой Мергенев. Там юнкера окружили здание, где происходил митинг, где депутаты от красных, – их приехало три человека, – уговаривали казаков прекратить войну и признать советскую власть. Атаман Толстов в сопровождении генерала Моторнова, полковника Кириллова и с несколькими юнкерами и казаками незаметно вошли в залу митинга. Как раз выступал казак Спирин из Горячкина, убеждая казаков, что невозможно больше драться со своими братьями-солдатами. Тут атаман вышел на середину и громко крикнул: «Я – атаман! Расстрелять их тотчас же!» Юнкера и казаки моментально схватили Спирина и трех советских делегатов и на дворе их тотчас же расстреляли.
Всех бывших на митинге разделили на две партии: 1) сочувствующих переговорам и 2) заранее посланных туда верных казаков из учебных полков. Сочувствовавшим было всыпано по 100 плетей, и атаман уехал. Это событие подняло авторитет атамана Толстова и дух войска.
Через день красные, узнав о гибели своих депутатов, выступили из Горячкина и атаковали Мергенев. Но на этот раз казаки перешли в контратаку, выбили красных из Горячкина и загнали их в поселок Лбищенск, где были их главные силы. Лбищенск был окружен со всех сторон. Казаки подтянули все свои силы, в конце марта на заре атаковали со всех сторон, и Лбищенск был взят. Трофеями были свыше 2 тысяч пленных, несколько орудий и 80 пулеметов, не считая винтовок и снаряжения.
После этого войсковой атаман с главными силами двинулся вверх по Уралу к Уральску. Началась распутица. Станицы, занятые небольшими гарнизонами красных, окружались и захватывались. Приблизительно в середине апреля казаки подошли к Уральску, но в это время начался разлив Урала и Чагана, и о переправе для взятия города нельзя было и думать. Казаки остановились напротив Уральска.
В это время разведка с левого фланга донесла, что на железнодорожной станции Зеленая высадился большой конный отряд красных, прибывший из Саратова, который с обозом степью направляется в сторону Лбищенска, не заходя в Уральск. По-видимому, красные еще не знали, что Лбищенск уже занят казаками. Навстречу этому отряду был послан 1-й партизанский полк. На речке Усихе в кавалерийском бою красные не выдержали атаки казачьей лавы и повернули назад. Их преследовали, часть порубили, частью взяли в плен. Взято было 220 пленных, свыше 300 коней, шесть пулеметов, оружие и обоз с провиантом для Лбищенска. После этого партизанский полк вышел на линию железной дороги на Саратов и разобрал частично путь на Уральск.
В это время на Илецком фронте полковник Балалаев взял у красных обратно Илек и потом двинулся к станции Новосергиевка на линии железной дороги Самара – Оренбург. Но, встретив большие силы красных, отошел обратно к Илеку. На Сламихинском фронте в апреле полковник Н.Н. Бородин разбил красных, прогнал их из области и преследовал в Самарской губернии до города Николаевска в одном направлении и до станции Красный Кут на железной дороге Саратов – Астрахань в другом направлении.
Таким образом, к середине мая 1919 года положение на Уральском фронте выглядело так: красные занимали город Уральск, узкую полосу вдоль железной дороги Уральск – Саратов и узкую полосу гужевого пути, связывающего Уральск с базой красных в городе Бузулуке (около 200 верст), через станицы Красновскую и Соболевскую. Линия железной дороги на Саратов фактически контролировалась казаками. Для исправления подорванного казаками железнодорожного пути подходили бронированные поезда из Саратова и исправляли путь. Но после их отхода казаки опять подрывали железнодорожный путь в разных местах, так что поезда красных не могли ходить и подвозить в Уральск снабжение и подкрепления. Связь красных из Уральска в Бузулук во второй половине мая была совершенно отрезана, и город Уральск находился в полном окружении казаками.
В начале мая войсковой атаман прибыл в станицу Круглоозерную для подготовки наступления на город Уральск после спада весеннего разлива рек Урала и Чагана. Сюда к нему приехали депутаты прежнего войскового съезда от станиц выше по Уралу: Трекинской, Рубежин-ской, Кирсановской, Соболевской и Иртецкой, не занятых красными, но отрезанных от Уральска разливами рек. Полки именно этих станиц разъехались по домам после сдачи Уральска. Они старались выгородить казаков своих полков, говоря, что им не было приказания оставаться на фронте после сдачи Уральска, а они красным не сдавались. Депутаты просили атамана прислать им как можно скорее офицеров (когда казаки разошлись по станицам, офицеры остались на фронте) для приведения в порядок групп казаков, собравшихся в степях по хуторам, начавших разрозненно нападать на пути сообщения красных Уральск – Бузулук и фактически перерезавших эти пути. В общем, конфликт был улажен, и из казаков Соболевской линии была сформирована конная дивизия.
К этому времени относится также соглашение войскового атамана с киргизским правительством Алаш-Орды, расположенной на Бухарской стороне за Уралом, ее ханом был выбран адвокат Досму-хамедов, управлявший со своим братом, доктором Алаш-Ордой. Оба брата были воспитанниками Уральского
