воздуха и положил на левую ладонь серебряную монету. Потом проделала это еще раз. Потом еще.

— Сколько угодно, — весело сказал он. — До бесконечности.

— Значит ты самый богатый человек в этом мире? — Улыбнулась Элен.

— Богаче чем агронский и сайтонский король вместе взятые. Просто я очень скромен.

— Очень, — лукаво поддакнула Нейра.

— Как же это Бриллиантовый герцог ещё тобой не заинтересовался, — попыталась пошутить Элен. Она заговорщически поглядела на артистов и пропела: — Покачнулась в лесу ветка — Улетела птица. Где-то звякнула монетка — Герцогу не спится.

Однако, вопреки её желанию, никто не улыбнулся. Напротив, на лица Мальрика и Нейры словно набежала тень. Элен увидела в их аурах всплеск негативных эмоций, насколько она поняла, это был страх.

— Такие стишки не рекомендуется произносить вслух, — сказал Мальрик. — Особенно в присутствии малознакомых людей. Запомни это, Элен. И пожалуйста не повторяй наших ошибок.

Девочке захотелось сказать, что она никого не боится, но она тут же вспомнила как нечто подобное говорила Мелигу, сыну хозяина постоялого двора «Одинокий пастух». И как мальчик в запальчивости тоже воскликнул, что он не боится.

— Ты прав, — слабо улыбнулась она. — Это неразумно.

Затем она кинула быстрый взгляд на Галкута и проговорила:

— Пожалуй, нам наверно пора идти. Ой, чуть не забыла твои кольца. — Она принялась снимать украшения адарки Зойры.

— Можешь оставить их себе, — сказал Мальрик.

— Нет-нет, — воскликнула девочка, — я и так у вас сагоры съела на энную сумму.

— К тому же, — усмехнулась Нейра, — зачем юной леди твои дешевые поделки из меди.

Элен протянула кольца Мальрику.

— Мне действительно очень понравилась твоя картина, — сказала она.

— Спасибо, сэви, — молодой человек слегка склонил голову.

— Я думаю тебе нужно заняться этим всерьез, — проговорила Элен с видом умудренного жизнью старца.

Мальрик усмехнулся.

— Ничем нельзя заниматься всерьез, — ответил он, — иначе это очень быстро тебе надоест. Но в любом случае волноваться не стоит. Из всех дорог, которые мы выбираем, мы всегда выбираем свою.

71

Теперь тропинка вела куда-то в сторону от основного лагеря каравана. Элен и Галкут взошли на невысокий холм и спустились с него вниз к опушке небольшого леса.

— Госпожа Элен, вы догадались как исчезла монета, когда вы держали этого парня за руку?

Девочка обернулась. Она совершенно не привыкла чтобы слуга судьи первым начинал разговор. И она пристально поглядела него, подозревая что ему что-то нужно от неё.

— Зачем ты называешь меня госпожой, когда мы одни? — Сердито произнесла она. — Ведь я же твоя пленница, ты мой конвоир. К чему эта фальшивая вежливость? Или ты это специально, глумишься, издеваешься надо мной?

Галкут, не ожидавший такого отпора, выглядел слегка обескураженным. Он снял шляпу и принялся отряхивать её от пыли.

— Я не издеваюсь. Просто хотел спросить про фокус. — Он снова надел шляпу и сделал движение идти вперед, но девочка, стоявшая на его пути, не шелохнулась.

— И как же он это сделал?

— Перехитрил вас. Отвлёк ваше внимание. Пока вы держали его за руку, он конечно же не мог избавиться от монеты. Но когда якобы ничего не получилось, вы отпустили его руку и позволили ей уйти из поля вашего зрения. Когда же он предложил вам попробовать еще раз и вы снова взяли его за запястье, монеты в кулаке уже не было. Правда вы чуть не загнали его в угол, когда попросили сделать так чтоб монета вернулась, при этом не выпуская его руки. Но он снова отвлек вас.

— Как?

— Назвал вас красавицей, — сказал Галкут, — вы растаяли и выпустили его из угла. Старый трюк.

Элен это не понравилось.

— Ничего я не растаяла, — хмуро возразила она. — Может быть я нарочно отвлеклась, чтобы дать ему возможность закончить фокус.

— Неужели?! Вы очень великодушны, госпожа Элен.

Девочка попыталась придумать какую-нибудь колкость, но вдруг разом забыла о Галкуте.

— Там кто-то плачет, — сказала она и быстро зашагала по тропинке, огибающей невысокие деревья с багрово-фиолетовой листвой. Возле одного из стволов, прямо на покрывающем землю бирюзовом ковре из какого-то моховидного растения сидела маленькая светловолосая девочка 4–5 лет. На ней была длинная до пят клетчатая сине-зеленая юбка, кожаные башмачки с загнутыми носками, зеленая рубашка с кружевными воротничком, пара безрукавок и вязанная цветастая шапочка с наушниками, которая была несколько скособочена на правое ухо. Ребёнок громко всхлипывал, шмыгал носом и нещадно ковырял палочкой этот самый бирюзовый «мох».

Вот тут сердце Элен по-настоящему растаяло. Преисполнившись чувств, которые видимо можно было назвать материнскими, она поспешила к ребенку.

— Привет, — сказала Элен, ласково улыбаясь малышке. Та перестала всхлипывать и с удивлением уставилась на дочь Валентина Акари, весь облик которой представлялся для юной каунамки несколько непривычным. Короткие волосы, идеально скроенная куртка волшебного изабеллового цвета, облегающие брюки и высокие черные ботинки с толстой подошвой и застежками-липучками заставили ребенка на некоторое время позабыть о собственном горе.

— Привет, — ответила девочка, вглядываясь в большие ярко-синие глаза странной незнакомки.

— Меня зовут Элен, а тебя?

— Иви, — ответила девочка и звук собственного имени почему-то снова вернул её к рыданиям.

Элен опустилась на колени и взяла ребенка за руку.

— Ну что ты, Иви, не плач, всё будет хорошо, обязательно всё будет хорошо, — и она наклонилась, пытаясь встретиться взглядом с зелеными глазами малышки. — У тебя что-то случилось? Может быть ты потерялась?

Элен чувствовала невероятный прилив нежности по отношению к этой маленькой девочке. Примерно с год назад, а может и больше она начала испытывать нечто подобное довольно часто, когда видела маленьких детей, особенно плачущих. Ей тут же хотелось обнять малыша, потискать его, успокоить, позаботиться о нем. Кит туманно намекал на то что это просыпаются некие инстинкты и в очередной раз неодобрительно отзывался о категоричном нежелании Элен играть в куклы. Металлический пёс много раз пытался убедить свою хозяйку, что девочки её возраста должны с удовольствием возиться с куклами, что всё это не просто так, что таким образом юные женщины сублимируют определенные желания, приобретают определенные навыки, а также эти примитивные игры несут и некоторый релаксационный аспект, ибо особям женского пола необходимо находить выход своим врожденным стремлениям заботиться и опекать. Элен пропускала всю эту, по её мнению, ахинею, слово почерпнутое у дяди Васи, мимо ушей. В конце концов Кит посоветовал ей завести какую-нибудь зверушку. На что не слишком тактичная дочь лейтенанта Акари ответила, что у неё уже есть одна. Она тут же раскаялась в своих словах, но было поздно и ей пришлось несколько дней хвостиком ходить за дующемся на неё Китом и клятвенно убеждать его, что