— Там никого нет.

— Там кто-то был, — возразила Янди.

Киран ее уже не слушал. Снова помрачнев, он думал о том, что ему сегодня предстояло сделать.

* * *

Киран глядел не отрываясь на вызолоченный купол храма, блистающий в лучах заходящего солнца. В открытое оконце его комнаты врывался прохладный вечерний ветер, подхватывающий тяжелый, расшитый золотом плащ наместника Аратты. Поблизости молча стоял командир его личных телохранителей и ждал приказа господина.

«Все идет как следует, — размышлял Киран. — Накхи опорочены, изгнаны и разбиты. Пусть Ширам сбежал — это его не спасет. Уже завтра Аюна, утерев слезы, нарядится в лучшее платье и отправится прочь из столицы на заклание — и, что само приятное, по своей собственной воле…»

Что еще? Святейший Тулум, первый в ряду наследников престола? Но младший брат государя менее всего занимал мысли заговорщика. Ученый старец вполне оправдал его ожидания — оказался достаточно умен, чтобы сразу и решительно отстраниться от власти. Киран даже собирался оставить его на должности верховного жреца, разумеется — под надзором.

В целом все шло наилучшим образом.

Вот только царевич…

Остался только царевич.

— Пошли троих надежных воинов в особняк Артанака, — заговорил Киран, отводя взгляд от пламенеющего купола. — Там сейчас только стража, преданные мне люди. В подземелье особняка находится мальчишка. Лучше, если твои люди не будут знать, кто это.

— Я возьму вурсов, — понимающе кивнул глава телохранителей. — Эти парни недавно в столице и никогда прежде не видели царевича.

— Вот и славно. Пусть убьют его. — Киран на миг задумался. — И стражу тоже.

— Стражу? — озадаченно повторил воин.

— Они знают больше, чем нужно для жизни. За то, что они его упустили и царевич едва не забрался на краду своего отца, они уже должны быть казнены. Убейте там всех.

Воин молча поклонился.

— А потом обожгите тело мальчишки, но так, чтобы можно было опознать. Ночью, когда стемнеет, пусть лесовики оттащат тело в крепость накхов и бросят там в укромном месте — чтобы завтра его нашли при разборе завалов.

— Все будет исполнено, мой господин, — вновь поклонился глава телохранителей.

— И вот еще… В особняке твои люди найдут старого жреца. Пусть со всем почтением сопроводят его ко мне.

Глава 5. Пусть он умрет

Аюр открыл глаза. Его окружала промозглая, холодная темнота.

«Что случилось? Где я?»

Он протянул руки, и его пальцы наткнулись на влажную каменную стену.

— Где я?!

— Там же, где и раньше, — раздался поблизости ехидный скрипучий голос.

— Невид?

Аюр сел на своей жесткой лежанке.

— Я что, опять здесь? Или…

«А может, я и не выходил отсюда? — вдруг подумалось ему. — Может, все, что было потом, мне просто приснилось? И непонятно почему открытая дверь, и стенающие толпы в городе, пропахшем гарью, и погребальный костер… Отец!»

Он вскинул руку к голове и нащупал на затылке болезненную шишку. Ужас охватил его, на глазах выступили слезы. «Святое Солнце, пожалуйста, пусть мне все это приснилось! Смерть отца, перекошенное лицо Кирана, когда он меня увидал и сделал вид, что не знает…»

Юноша утер слезы резким движением руки.

— Эй, старик! Я давно тут?

— Да уж изрядно. Голова у тебя крепкая. Хочешь водички?

— Ты как будто и не удивлен…

— Не удивлен, — спокойно подтвердил товарищ по заключению.

— Когда я уходил, ты сказал что-то вроде — к чему бегать понапрасну…

— Так ясно было, что тебя скоро притащат обратно. Была, правда, и другая вероятность…

— Что меня убьют? — мрачным голосом спросил Аюр. — Устроят гибель наследника на глазах у всех? И выпустили нарочно для этого, да?

— Хе-хе… Одно ты угадал правильно, а другое — преждевременно…

Аюр вскочил с лежанки, быстро подошел к старику, нашарил в темноте костлявое плечо и сжал пальцы.

— Слушай, хватит говорить загадками! Быстро выкладывай, что тут происходит, не то… Ай!

Царевич вскрикнул и отдернул руку — его обожгло так, будто он схватился за раскаленный металл. Он подул на пальцы и поглядел в темноту, как будто ожидая увидеть, что плечо старца рдеет, как неостывшее бронзовое литье. Но ничего там не светилось.

— Кто ты такой? — прошептал он, пятясь.

— Я — искатель истины из Северного храма, — скромно ответил старец. — Тебя интересует истина?

— Да что ты несешь?!

— Или ты готов бездумно поклоняться Исвархе, как принято тут в столице? Лить масло на алтарях и приносить жертвы, бессмысленные и никому не нужные, в том числе и самому Исвархе?

— Как это жертвы не нужны? — Аюр был так потрясен, что даже забыл про свою скорбь. — Да на них стоит весь миропорядок! Исварха — наш отец, а тот, кто не кормит отца, и сам недостоин вкушать радости земной жизни!

— То-то вы его кормите, аж закормили, а ему хочется все больше, — ядовито ответил Невид. — Мы, северяне, это видим собственными глазами. Сколько уже земли отожрал Первородный Змей при полном попустительстве Исвархи! А иные считают, — добавил он, — что это сам Исварха хочет затопить Аратту. Разве не его лучи заставляют таять ледники, питающие море? Может, ему не хватает жертвенного дыма?

— Какое ужасное богохульство! — Аюр даже побледнел от услышанного. — Теперь я понимаю, почему тебя заточили в подземелье! Если не уймешься, Исварха тебя поразит…

— Да? Пока он поразил твоего отца — хотя лично я считаю, что это был кое-кто поближе, — а скоро поразит тебя. И знаешь, я бы и жалеть не стал! — В голосе старика вдруг прорвалась непонятная Аюру злоба. — Солнечная династия совершенно выродилась! Арьи забыли все! Боги не слушают вас. Им не нужны ваши жертвы. А вы перестали слышать их. В вашем существовании больше нет смысла…

Невозможные речи старого жреца привели Аюра в полнейшее смятение. Какие страшные вещи говорит Невид! Да его казнить мало!

— Я не желаю слушать, замолчи! Мой отец был живым богом на земле. А теперь я…

— И как тебе быть богом? Чувствуешь себя всемогущим?

— Я? Пока нет, но…

— О! — прервал его старик. — Прислушайся.

Сверху, из-за двери, слышались голоса и звук шагов. Потом разговор оборвался на полуслове, и что-то тяжело упало.

— Что это?

— Это твоя смерть.

* * *

Лесовики-вурсы в войсках Аратты ценились не слишком высоко, несмотря на рост, силу и стать. Как ни силились командиры, вурсы не могли держать строй и норовили пуститься наутек, едва сообразив, что противник превосходит их числом. Нет, трусами они не были — добежав до ближайшего леса, они растворялись среди деревьев и тут же готовы были нападать из засады. Но на равнинах они чувствовали себя потерянными и просто не