— Ну надо так надо, — пожимаю плечами. — Я пойду?

— Задержись. Ну что, мои хорошие? Пошли продвигать науку? — подняв баночку на уровень глаз, произносит Маша. — А ты сиди пока! Мало-ли что, вдруг понадобишься!

Ё-моё… Кажется я зря сюда пришёл. Или… Да блин. От боли я почти избавился. Но вот мысли, хоть и значительно реже, но всё же изворачиваются. Да блин, чего я теряюсь?

За спиной щёлкает дверной замок, Маша хихикая прячет ключ в декольте, держа баночку бежит к заставленному приборами столу. Открыв стаканчик помещает его в какую-то похожую на микроволновку хреновину, подскакивает к монитору, несколько раз кликает мышкой и глядя на показатели хмурится.

— Плохо дело, — ворчит Грибочкина. — Ты слишком долго добирался, все твои живчики погибли. Плюс, твои женщины слюней напускали. На исследования пойдёт, но мне нужны свежие образцы.

С этими словами, Маша хрустит пальцами, берёт баночку и улыбаясь идёт ко мне.

Так, ситуация ясна, пора срываться. Вскакиваю…

— Куда? — спрашивает Маша.

— Куда-нибудь подальше, — подбегая к окну киваю. — Ох ё…

— Расшибёшься, — улыбается Маша. — Слишком высоко.

Разбегаюсь, плечом врезаюсь в дверь, но вместо свободы отскакиваю назад.

— Кабинет главврача, — садясь за свой стол улыбается Грибочкина. — Дверь бронированная. Сюда иди!

— Тётенька, отпустите меня домой, пожалуйста. А мы с Леной сразу вернёмся. Ты что делаешь?

— Я? — доставая из ящика стола пистолет удивляется Маша. — Ничего. Смотри какой красавец. ТТ-ЭГУ, замечательная вещица.

— Тульский-Токарев…

— Энергетический Гражданский Универсальный. Работает в трёх режимах. Самый мощный, полностью вырубает на час. Средний на тридцать минут, но тут как карта ляжет. Можешь сознание потерять, а можешь и остаться, но чувствовать ничего не будешь. Меня же интересует третий режим. Импульс парализует, на десять минут. Но ты, кроме того что не сможешь двигаться, будешь в сознании и сохранишь чувствительность, это важно. Замечательное оружие, бесшумное, эффективное. Мне использовать или ты сам сдашься?

— Другие варианты есть? — понимая что деваться некуда спрашиваю.

— Только два, — целясь в меня улыбается Маша. — Ты зайдёшь за ширму и под моим наблюдением сам всё сделаешь. Или я тебя вырублю и всё сделаю сама. Выбирай. Я пока до трёх посчитаю. Раз!

— Маш, ну есть же другие способы.

— Два!

— Маш! Одумайся, это же не наш метод.

— Один!

— Маша! Давай найдём другой выход.

— Какой?

— Поцелуй меня, — держа руки вверх подхожу к столу. — А там в процессе, разберёмся.

— Ты меня обманываешь, — щурится Маша. — Ты врёшь. Мы сейчас начнём, а ты сбежишь.

— Ладно, — вздыхаю и обхожу её.

Обнимаю со спины, заставляю наклонить голову и целую в шею. На что Маша вздрагивает, тяжело и часто дышит. Отбрасывает пистолет, вскакивает и садится на стол. Облизывает губы, резко опускает голову, вздыхает и жестом просит остановиться.

— Маша, теперь что?

— Я стесьняюсь.

— Думаешь, как ты потом Лене, своей подруге в глаза смотреть будешь?

— Это нас сблизит! — продолжая смотреть в пол качает головой Грибочкина. — Сблизит