Ноябрь. Отсутствие пополнений принуждает свести 1-ю батарею к 4-орудийному составу. Сильные потери обмороженными и от тифа и оспы; продолжение сворачивания. Бой под Ямным. Уход 1-й батареи в Мерефу для пополнения материальной частью, людьми и лошадьми. Отход 2-й батареи к Заболотовке, оставление Сум. Бои у Ахтырки и Высоцкого. Отход с арьергардными боями. Восстановление 3-й батареи в 6-орудийном составе. Продолжение отступления с боями, встреча с конницей Буденного. Краткое контрнаступление. Сдача Харькова. Бои в районе Нижней Водолаги и оставление ее. Заболевание Лагодовского сыпным тифом и эвакуация его. Беспрестанные действия зеленых. Эвакуация заболевшего командира 2-й батареи Котляревского.

Декабрь. Бои 2-й батареи у Медведевки, Власовки и Дмитровки и отход к Лозовой и далее на Таганрог. Возвращение в батареи Котляревского и Лагодовского. Удар конницы Буденного на стык Донской и Добровольческой армий и занятие ею узловой станции Иловайская. Соединение 1-й и 2-й батарей. Продолжение дезертирства. Отъезд генерала Врангеля в тыл с целью создания там резерва. Продолжение отхода на Ростов, минуя Таганрог.

1920 год

Январь. Участие 2-й батареи в кавалерийском бою с конным корпусом Буденного; взяты пленные, орудия и пулеметы; отступление красных; продолжение попытки взятия Ростова.

Февраль. Бой у Кулишевки и приближение к Ростову через Гниловскую, с 1-й батареей в авангарде. Захват на сутки и оставление Ростова. Прорыв фронта конницей Буденного у Тихорецкой. Отход к югу, на Кубань.

Март. Соединение 1-й и 2-й батарей. Прибытие в загруженный Новороссийск. Следование далее, на Абрау. Возвращение в Новороссийск и прибытие в порт для погрузки среди невероятного столпотворения все запрудивших обозов. Орудия, материальную часть, лошадей и обоз грузить запрещено; позволено взять лишь оружие и седла. Отплытие из Новороссийска и прибытие в Феодосию, где происходит расформирование дивизиона гвардейской Конной артиллерии Добровольческой армии.

В заключение следует особо отметить, что наша 6-я Донская казачья батарея, действовавшая в Добровольческой армии отдельно от дивизиона, в марте того же года в Новороссийском порту успела лишь сбросить в море свои четыре орудия, а личный состав во главе с командиром есаулом Коньковым[561] остался непогруженным.

На следующее утро город был занят красными. Этим трагическим событием заканчивается первый, быть может, наиболее яркий период участия нашей лейб-гвардии Конной артиллерии в действиях Добровольческой армии.

Заключая этот краткий обзор основных моментов жизни лейб-гвардии Конной артиллерии, мы попытались восстановить главнейшее. Наше повествование, почерпнутое из весьма полных архивных данных, освещает в главных чертах историю родной нашей части в лице шести ее батарей, историю, до сих пор не появлявшуюся в военной печати.

Л. де Витт[562]

НА АК-МАНАЕ В 1919 ГОДУ[563]

Дело было в Крыму, на Керченском перешейке, 5 июня 1919 года, в первый день нашего большого наступления, окончившегося очищением от красных всего Крыма и Северной Таврии до Днепра.

Обстановка на Керченском полуострове в начале 1919 года была следующая. Ак-Манайская позиция, прикрывавшая с севера город Керчь и полуостров, упиралась своим правым флангом в Азовское море, где стояли «союзные» нам суда английской эскадры. Эта позиция прорезала весь Керченский полуостров с востока на запад и была занята спешенными эскадронами сводного полка Кавказской кавалерийской дивизии и дальше на запад пехотой, кажется, Самурским пехотным полком. Позиция была спокойная, и никаких активных действий на ней не происходило; в тылу этой позиции стояла отдельная кавалерийская бригада, разбросанная по богатым немецким колониям. Состав бригады: Сводно-гвардейский кирасирский полк (по одному эскадрону от прежних полков 1-й гвардейской кавалерийской дивизии), 2-й конный офицерский имени генерала Дроздовского полк, Сводный гвардейский дивизион полковника Ковалинского (из эскадронов конногренадер и улан Его Величества). Был еще эскадрон лейб-драгун полковника Римского-Корсакова, но в дивизион Ковалинского он почему-то не был включен, как и наша гвардейская конная батарея, вооруженная прекрасными легкими 3-дюймовыми конно-горными пушками, образца 1902 года. Остальные полки гвардейской конницы – лейб-гусары, гродненские гусары, уланы Ее Величества – в то время своих самостоятельных ячеек на Юге России не имели. Наш тыл был очень неспокоен, так как в Керченских каменоломнях скрывались хорошо вооруженные красные банды, грабившие Керчь и нападавшие на наш тыл. Для безопасности приходилось всегда держать в Керчи несколько эскадронов с соответствующей артиллерией. Гвардейская казачья бригада с нашей лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареей[564] были полностью сформированы и доблестно сражались в рядах Донской армии.

Мы, конечно, знали о предстоящем нашем большом наступлении на нашем участке фронта в начале июня и усиленно к нему готовились. Производились конные учения, учения с людьми у орудий, проверялись материальная часть и ковка лошадей. День наступления держался в секрете, и только за несколько дней мы узнали, что наша атака назначена в ночь с 4-го на 5 июня. О подробностях нашей атаки мы узнали из оперативного приказа, полученного командиром батареи поздно вечером 4 июня, за несколько часов до выступления. Согласно этому приказу пешие части, занимающие Ак-Манайскую позицию, при поддержке английской морской артиллерии с Азовского моря, наступают прямо перед собой на север. Наша кавалерийская бригада должна была скрытно пройти берегом Азовского моря, обойти фланг красных и атаковать их резервы и тылы. Эскадрон лейб-драгун имел свою самостоятельную задачу: пройти и очистить от красных Арабатскую стрелку с юга на север и занять важный стратегический пункт – город Геническ. Он точно выполнил эту задачу. Начало атаки назначено ровно в 3 часа ночи, по сигнальному выстрелу с английского броненосца.

Хорошо помню эту чудную теплую крымскую ночь. Наша бригада, растянувшись длинной колонной, неслышно шла твердым грунтом азовского пляжа. Мы все проверили часы и жадно смотрели на их стрелки. Безмолвная тишина ночи изредка нарушалась выстрелами вдалеке и храпом наших коней. Ровно в 3 часа грянул с моря выстрел. На рассвете мы прошли какую-то татарскую деревушку, и здесь наша колонна разделилась: Гвардейский кирасирский полк остался в этой деревне в резерве. Остальные части двумя колоннами переменным аллюром пошли дальше; левая колонна – дивизион полковника Ковалинского, правая – 2-й конный полк и наша батарея в голове колонны главных сил.

Противник скоро обнаружил наше движение, и над обеими колоннами сразу же появились дымки разрывов неприятельских шрапнелей. Раздалась команда: «Строй взводы» – и теперь уже во взводных колоннах мы скакали вперед. Скоро кавалерия рассыпалась в лаву и все поле покрылось скачущими на неприятельскую пехоту с криком «Ура!» всадниками. Батарея, на галопе, выскочила на открытую позицию и своим точным огнем обстреляла неприятельские резервы. В течение утра мы три раза меняли позицию; расход снарядов