Шрифт:
Закладка:
Я ввел в трофейный КПК координаты конечной точки маршрута, и на экране появилась карта Зоны отчуждения с неровной линией на ней и надписью: «Оптимальный маршрут». Ладно, поверим.
Линия шла по местам, ранее мною не хоженым. В Чистогаловке я бывал и на всякий случай предпочел бы обойти ее стороной. А вот в урочище «Чистогаловский хутор», находящемся от нее в полукилометре, бывать не доводилось. Что ж, если КПК рисует, что это наиболее годный путь из возможных, поверим аппаратуре. Думаю, хуже, чем в Чистогаловке, не будет.
Кстати, возможно, аппаратура и не врала. Пока что дорога радовала. По ходу, когда-то здесь пролегала оживленная дорога, утоптанная и уезженная настолько, что до сих пор трава здесь росла полудохлая, высотой мне по щиколотку, – зато по обочинам тянулись заросли сорняков высотой с человеческий рост, продираться через которые не было ни малейшего желания.
Дорогой, кстати, пользовался не только я. Разок пришлось аккуратно обойти почерневший труп квазимяса, на котором, потрескивая молниями, пристроился «электрод». Питался. Видно было, как от сожженной туши мутанта тянутся черные нити, пропадающие в ослепительном переплетении электрических разрядов. Что ж, это Зона. Сегодня не повело квази, завтра не повезет кому-то другому.
Я очень аккуратно обошел место пиршества. И лысому ежу ясно, что аномалии не охотятся, когда едят, но мало ли. Может, «электроду» покажется, что я вкуснее дохлого мутанта, и он решит это проверить.
Нормально прошел. Думаю, еще и потому, что я мысленно потянулся к «Бритве», и она отозвалась, шевельнувшись в руке, – если что, думаю, молнии ею тоже можно обрубать. И аномалия, похоже, тоже это поняла. Недлинный разряд потянулся было в мою сторону, но тут же с легким треском всосался обратно. Видимо, «электрод» решил, что дохлая синица в руках лучше живого журавля в небе, от которого можно огрести проблем.
Я же двинулся дальше. Минут через пять семейство мышканов перебежало мне дорогу, прям под ногами проскочили. Крупные, сытые. Штук десять, не меньше. Такие если докопаются, есть риск получить серьезные проблемы – когда эти твари охотятся, они в сухожилия метят. Если перегрызут ахиллово, считай, хана. Упадешь – тут же набегут сородичи и кучей обглодают заживо. Пираньи сухопутные, блин. Но сейчас им было не до меня – и слава Зоне. По мне, так лучше с крупным мутантом драться, чем от кучи мелких отмахиваться.
Еще минут двадцать я шел без приключений – так, пару мелких аномалий обошел, которые выползли на дорогу поохотиться, но это не в счет. Мелочь маскироваться как следует не умеет, ее любой более-менее опытный сталкер без болтов и детекторов вычислит. Так что у юных аномалий весь расчет на идиота – человека ли, мутанта ли, – который гуляет по Зоне, разинув варежку и не глядя под ноги. Кстати, мелочь редко дохнет от голода, так как идиотов в Зоне хватает. И не только в Зоне. Их везде навалом, потому хищникам зачастую даже напрягаться не надо: добыча сама в пасть лезет, только успевай пережевывать.
И вот, наконец, КПК сообщил, что до урочища осталось пятьсот метров. Прям за поворотом дороги оно и должно было появиться.
Оно и появилось…
Я перед поворотом на всякий случай снял с плеча винтовку – мало ли. Потом шагнул на обочину, аккуратно раздвинул стволом толстые стебли сорняков… и немного прифигел от увиденного.
Хутор – это, по сути, несколько строений, микродеревня, построенная теми семьями, которых задолбали соседи и кто хочет пожить в уединении. Я ожидал увидеть пару-тройку полуразвалившихся изб, вросших в землю по самые окна, – и увидел практически то, что ожидал.
Вряд ли это был хутор. Скорее, поселок с несколькими когда-то добротно отстроенными одноэтажными домами, сараями, конюшней и другими хозяйственными постройками, назначение которых для меня оставалось загадкой, ибо я отнюдь не деревенский житель.
Но Чернобыльская авария, время, природа и слабокислотные дожди сделали свое дело. Несмотря на то что дома были построены на совесть, Зона основательно их подточила. Строения покосились, грозя в скором времени совсем развалиться, на их стенах появились мох, следы гниения и черные пятна плесени… А высоко в небе над этими строениями, подсвеченная лучами заходящего солнца, в свинцовых облаках зависла фата-моргана – мираж, гигантский призрак Саркофага, который порой можно увидеть в разных частях Зоны. Причем преимущественно в самых жутких и опасных ее частях.
Короче, вышел я к мертвому поселению, какие на зараженных землях встречаются довольно часто. Однако в оптику я разглядел следы от пуль на стенах абсолютно всех строений, причем следов этих было множество. При этом, как ни странно, в рамах некоторых окон все еще присутствовали целые стекла, исправно отражая падающие под углом лучи багрового солнца, клонящегося к закату.
И лучи эти отражались не только в окнах…
В одном из них, будто специально приоткрытом, я заметил блик. Слишком небольшой и слишком правильной формы, чтобы можно было ошибиться. А именно: кто-то сидел в глубине дома, скрываясь в тени, и так же, как и я, смотрел на дорогу через снайперский прицел. Грамотно сидел, кстати. Если б луч заходящего солнца, мазнув по оконному стеклу, не отразился от него, коснувшись при этом оптики стрелка, хрен бы я его вычислил.
Но на войне и в Зоне часто все решает случайность, а не боевые навыки, опыт, чуйка сталкерская, что, конечно, не просто нужны, а необходимы бывалому бойцу… которого может пристрелить зеленый «отмычка», коему от балды великой просто захотелось пострелять в белый свет как в копеечку.
А еще я знал, что стрелок увидел меня раньше на долю секунды. Почувствовал это, когда чужая линия выстрела коснулась точки у меня меж бровей. И понимание, что указательный палец стрелка уже выбрал слабину спускового крючка, а мой еще и не начинал, – тоже пришло. Мысль – она всегда быстрее пули, которая уже летит тебе в лоб, но при этом твое тело и мышцы гораздо медленнее ее. И стрелять в ответ поздно, да и незачем. Ты проиграл, Снайпер. Обидно, конечно, но и дергаться в сторону сейчас уже тоже бессмысленно, все равно не успеешь. Максимум пару сантиметров отыграешь у судьбы, и тогда
