Шрифт:
Закладка:
Мархи, который и был тем самым парнем, поднял глаза и залюбовался синевой земного тропического неба. Там, откуда он прибыл, таких пейзажей и буйства красок было не найти. Как и здесь на берегу океана не сыскать магических артефактов, духов-помощников и настоящей курильной травы для призыва.
В домике слева раздался истошный лай. Пса выпустили на лужайку порезвиться и справить нужду, отчего тот не сдержал восторга и животной радости. Через секунду он остановился, принюхался, довольно быстро обратив внимание на мокрого гостя неподалеку.
Собачонка подбежала к белому заборчику чуть выше себя, встала на задние лапки и, вытянув длинную белошерстную морду, гневно оскалилась.
– Гав, – выдал пес.
– Сгинь, – выпалил мокрый человек и ударил по бубну, привязанному тонкой тесьмой к груди.
Хозяйка собачонки появилась на пороге как по мановению магической палочки. Насторожилась. При виде потрепанного прохожего, который пялился на ее любимца, она вытащила из кармана тренировочных шорт мобильник и приготовилась звонить в полицию.
– Идите, куда шли, мистер, – бросила женщина и поймала мохнатого дружка под живот. – Пошли, Марли. Не трогай дядю. Ему нехорошо, – тихо сказала она псине, но так, чтобы «дядя» услышал и поскорее исчез из ее благополучной загородной жизни.
Дядя, которому пару месяцев назад только стукнуло тринадцать лет, решил больше не пугать блондинку и побрел дальше. С собой он прибрал демоненка-паразита, высасывающего из крохи мальтезе последнее здоровье. Не зря же он использовал бубен там, где двойнику, казалось, нет места. И не зря приоткрыл крышку крошечного сосуда со знаком нечестивой печати. Злобный дух корчился, свирепел за стеклом, но прекрасно знал, что неопытный парнишка не причинит боли и тем более не закует его в Нижнем мире без помощи старших товарищей.
Утреннее солнце разлилось по ухоженным улицам, белым домикам, отражаясь от окон сотнями бликов. В небе завершили очередной круг прибрежные чайки.
По тихой, невероятно прямой улице шел мальчик-кам и наслаждался приятными моментами. Он буквально пожирал глазами красоту здешних мест, напитывался энергией земли под ступнями. Его длинные волосы мышиного цвета почти высохли и развевались на легком бризе, словно ковыль с далекой родины.
Одно-, двухэтажные таунхаусы с красными крышами и стенами из блеклых панелей были почти одинаковыми. Лишь изредка среди архитектурных близнецов попадались экзотичные строения с синими, резными лестницами или куполообразные жилища со стеклянными пристройками. Как раз на них парень обращал куда большее внимание, дабы не потерять ориентир и знать пути отхода.
«Мы такие же гадкие утята, как эти несуразы, – внезапно подумалось Мархи. – Мы слабы и почти ничему не научились», – констатировал он с отвращением к собственной мягкотелости и безволию друзей.
Вспомнились наставления Тимучина.
Старик провожал Мархи в Срединный мир без энтузиазма. Парнишке даже показалось, что тот страшится, как бы ученик чего не натворил. Последними словами главы были прописные истины, которыми их четверку учили без малого два года.
– Запомни, сынок, в тебе живет огромная сила, и она не только в магии, она в понимании и душевности. Боги подарили тебе жизнь в одной целью: сделать мостом между мирами. Так неси же свою судьбину достойно. С открытым сердцем и непоколебимым духом. Не трусь.
Мархи отрывисто кивнул главе и в нетерпении выбежал из юрты. Совсем скоро он надел черную маску, пристегнул к бедру нож, подаренный Безымом, и помчался в лес к клену-двойнику. Получив благословение от белых ласточек, кстати, весьма довольных тем, что их кам, наконец, заслужил дебютное дело, он поднялся на плато к берегу Манасаровара. Месту, где впервые повстречал духа бубна и принял на себя ответственность почитать всех существ во всех мирах.
Обойдя священное озеро семь раз, как это требовали законы поклонения божествам, он залез в прохладную воду, чтобы остудить вспотевшее тело и пройти через портал.
Переход из Ольхона в Срединный мир Земли оказался довольно прост. Стоило только опуститься на дно благословенного водоема и попросить озерного тэнгри перенести тело в место, обозначенное на карте из прибрежного песка.
Через мгновение вода вокруг взорвалась миллионом брызг, и на ее месте возник мираж шоссе в нужном Мару городе. Рядом с камом встали его верные соратники. Они вместе с человеком переносились из одного мироздания в другое, чтобы охранять и насыщать его жизнь, пока этого желали небожители и сам аватар.
Шестиногий, безокий конь резво заржал и по-приятельски толкнул могучим крупом Мара в плечо.
– Ай, – округлил глаза подросток и показал двойнику кулак.
– Деда, он совсем меня не уважает, – пожаловался кам худому, как скелет, старику.
Редкобородый помощник поправил рогатую шапку из меха соболя и отмахнулся от внука, бросив шаблонную фразу:
– Уважение надо заслужить.
Мираж, похожий на тот, что бывает от жара костра или испарения бензина, рассеялся, и ноги парня коснулись лужайки рядом с асфальтовой дорогой. Солнечный диск только начинал подниматься из-за багрового горизонта, а юный шаман уже приступил к первой миссии.
Здание из двух этажей, к которому Мархи обязался прибыть еще час назад, но опоздал, состояло из металла и стекла. Только кровля на трехгранной крыше поблескивала мелкими вкраплениями кварца в рыжем композите. За домом расстилался парк из смоковиц, гигантских кактусов и ясеней. Десятки мощеных дорожек между ними уводили взгляд куда-то вдаль, в закрытую часть роскошеств.
Мархи подошел и открыл типовую для этих мест белую калитку. За ней его встретил зеленый газон, ровный, будто только что подстриженный мексиканским эмигрантом. Сквозь игольчатые листья поблескивали почти высохшие капли утреннего полива.
Пройдя три ступеньки, которые привели на просторную террасу крыльца с навесом, кам добрел до входной двери. Она была распахнута, а за ней чернело неосвещенное пространство гостиной.
Не успел парнишка переступить порог дома, как услышал громкий крик птицы (звук не прекращался, то превращаясь в вибрирующий, до тошноты назойливый, то растекаясь сладкой тональностью жизни). Запрокинув голову, кам разглядел над домом орла с мощным загнутым клювом и огромными крыльями. Хищник парил на потоках воздуха без усилий. Ветер держал могучего повелителя небес, словно преклонялся перед его непобедимостью и бесстрашием.
Почти незаметным движением, орел скорректировал траекторию и устремился к навесу над Маром.
«Красавец», – восхитился шаман и решил нарисовать птицу, как только вернется обратно на Ольхон.
В кармане рюкзака вот уже год пылился глянцевый альбом с набросками и набор карандашей, подаренной мамой перед последним днем рождения Макса. Пришло
