Арсений поможет ей в этом. Как ни странно, охотница отнеслась к этому весьма спокойно — лишь неопределенно хмыкнула и заставила Машу выпить еще чая, после чего девушка вновь провалилась в тревожную полудрему.

Приходя в себя, Маша спрашивала про Арсения, но он все никак не приходил.

— Наверно, не хочет промокнуть, — говорила Ольга.

Несмотря на ужасную погоду, охотница была бодрой и довольной. Она не отходила от Маши ни на шаг, готовила ей еду и заваривала целебные травы.

— Знаешь, я раньше никогда не чувствовала себя амебой во время такой погоды, — пролепетала Маша, сидя перед окном и попивая чай с лимонной мятой и боярышником.

— Все когда-то случается впервые, — философски заметила Ольга, садясь рядом с Машей.

— В таком состоянии я не смогу помочь Ивану…

— Не переживай, рано или поздно он кончится, — сказала Ольга, кивнув на дождь за окном.

Маша глянула на нее осоловевшими глазами:

— Мы теряем целый день, а ведь я обещала отправиться в дорогу сегодня на рассвете…

— Лучше подремли и наберись сил.

— Нет, — Маша неуклюже помотала головой.

— Ну как хочешь, — сказала Ольга, вставая. — В любом случае, скоро тебя опять сморит.

Последние слова прозвучали так уверенно, что Маша с сомнением посмотрела на охотницу.

— Почему ты так думаешь? — спросила девушка.

— Потому что она тебя опаивает! — голос Арсения эхом разнесся по горнице.

Обе девушки уставились на мокрого лешего. Он стоял в дверях и пытался отдышаться.

— Это не чай с мелиссой, а снотворное! Радмила обнаружила, что у нее не хватает нескольких пузырьков. Я был рядом в этот момент, и у меня все сложилось!

Он указал пальцем на застывшую на месте Ольгу.

— Ты ведь не хочешь отпускать ее, так? Ты с самого начала хотела спрятать ее ото всех и не выпускать в мир, но так нельзя! Она сама должна сделать выбор! Ни ты, ни я, и никто другой не вправе решать за нее! Перестань ее удерживать!

Ольга молчала. Стояла и, не моргая, смотрела куда-то в сторону. Ее глаза покраснели, а руки задрожали.

— Я просто хотела, чтобы она была в безопасности, — срывающимся голосом заговорила охотница. — Чтобы никто не причинил ей вреда. Я так боюсь, что она может стать такой, как Ван. Или бесследно исчезнуть, как Мира. Или…

Ее голос сорвался. На глазах проступили слезы. Маша смотрела на Ольгу и не могла поверить, что она может быть такой уязвимой.

— Или погибнуть как отец, — закончила Ольга и всхлипнула.

Не выдержав, Маша встала и, шатаясь, подошла к ней. Охотница виновато посмотрела на девушку и нервно вытерла слезы. Маша протянула к ней руки и порывисто обняла.

— Все хорошо, — шептала Маша, гладя Ольгу по спине. — Все будет хорошо.

Это помогло. Ольга успокоилась. Неуверенно высвободилась из Машиных объятий и тихо произнесла:

— Прости.

Маша ответила, что не обижается. Арсений, который все это время стоял рядом и наблюдал за драматичной сценой, умилился и сказал:

— Вы действительно прямо как родные сестры.

— Тебя никто не спрашивает, лешак! — взъелась на него охотница. — Зачем ты пришел? Без тебя было так спокойно!

Ольга нахмурилась и злобно посмотрела на Арсения. Маша довольно улыбнулась — наконец-то она вновь могла видеть суровую охотницу.

— Вообще-то я пришел, чтобы обсудить план действий, — начал Арсений, с опаской поглядывая на Ольгу. — Перед тем, как прийти к вам, зашел к Радмиле за всякими полезными в дороге зельями. Потом она обнаружила пропажу, я все понял и побежал сюда…

— Ближе к делу, — поторопила его охотница.

Маша положила руку на плечо Ольги и взглядом попросила ее быть мягче с Арсением. Охотница закатила глаза, но перебивать лешего больше не стала.

— Так вот, — продолжил Арсений. — В первую очередь нам надо найти проводника. Без него мы и шага ступить не сможем в царстве Нави. Однако я пока даже не представляю, где его искать, поэтому думаю, что лучше всего нам пойти к волколакам.

Ольга презрительно фыркнула, но ничего не сказала. Маша неуверенно спросила, кто такие эти волколкаки.

— Волчьи воины, — ответил Арсений. — На поле боя обращаются в волков и становятся практически непобедимыми. В остальное время пребывают в человеческом обличии, но это не избавляет их от некоторых волчьих повадок. Давным-давно они присягнули на верность хранителям, и все это время являлись их негласными стражами. Правда, хранители уже несколько веков не связывались с ними. Однако если у кого-то и просить помощи — то только у них.

— Значит, идем в Волковье, — согласно кивнула Маша.

Ольга продолжала хмуриться. Затея ей явно не нравилась.

— Вы хоть знаете, куда идти?

— Примерно, — туманно ответил леший.

Маша удивлённо посмотрела на Арсения.

— Я думала, ты знаешь дорогу…

— Я бывал там всего раз, — пояснил леший. — И очень давно. Но, думаю, дорогу мы найдем. Доберемся до ближайшей развилки, а там уже я зайду в лес и выведаю у местных леших верный путь.

— Хороший план, — с сарказмом в голосе произнесла Ольга.

Леший не обратил на ее слова никакого внимания.

— Выдвигаемся завтра утром, — объявил он.

— А если будет идти дождь? — возмутилась охотница.

— Мы все равно пойдем, — вмешалась Маша. — Иван ждет. Я ему пообещала.

— Тогда решено, — сказал Арсений. — Завтра на рассвете я буду ждать у западных ворот.

Он повернулся к охотнице и спросил:

— Ты с нами?

— Еще чего, — фыркнула она. — Если решили помирать, то без меня.

Леший удовлетворительно кинул. Распрощался с Машей и ушел. Воцарилась давящая тишина. Ольга молчала, а Маша раздумывала над правильными словами, которые не обидят или не разозлят охотницу. Почему-то девушка чувствовала себя виноватой перед ней. Хоть Ольга и опаивала ее снотворным, но делала она это во благо самой Маши. Наверно, так бы поступили ее родители. Да, что уж говорить, и сама Маша, будь у нее брат или сестра.

— Знаешь, я тебя понимаю, — тихо сказала девушка охотнице. — И ни капли не сержусь.

Ольга устало потерла глаза и, повернувшись к Маше, улыбнулась.

— Спасибо, — шепнула она в ответ и потрепала девушку по голове.

***

Во сне, декорациями к которому в этот раз служил океанариум, Маша широко улыбнулась Ивану и сказала:

— Жди нас. Мы скоро придем.

***

Поздним вечером, перестилая постель, Радмила неожиданно наткнулась на завявший пучок из двенадцати трав, который недавно подложила Маше под подушку. Знахарка взяла в руки безжизненные растения и прошептала:

— Ответь мне, травушка: с кем дитя это будет сохнуть, с кем будет вянуть?

Закрыла глаза и вдохнула горький запах, исходящий от пучка. Перед ее мысленным взором тут же предстала Маша. По левую ее руку стоял черноволосый