устрашающие русские услышат признания от ваших людей, они не станут выискивать зебру, они решат, что стучат копыта лошади. Вот что я думаю, господин Геворкян.

— Хорошо, я объясню, почему беспокоюсь о том, что дело не ограничится теми, кто уже сидит за решеткой, — после короткой паузы произнес Геворкян. — У нас есть свои люди в Министерстве внутренних дел. Так вот, по их данным, вопросы, которые следователи из КГБ задают арестованным, простираются намного дальше, чем вопросы о Национальной объединенной партии Армении. Да, они знают, что арестованные являются членами партии, но им этого мало. Они копают глубже и, скорее всего, докопаются до вас. Дело в том, что НОП никогда не позиционировала себя как партия, готовая к жестокости и насилию, тогда как ваша организация, не успев возникнуть, уже начала применять оружие, желая добиться нужных результатов. Поверьте, русским осталось лишь связать две наши организации, и интерес к НОП пропадет, так как уничтожить вашу организацию русские захотят гораздо сильнее, чем нашу скромную партию.

— Мне кажется или вы решили прибегнуть к угрозам? — Уильямс выпрямил спину, подавшись всем телом вперед. — Хотите, чтобы мы подчищали за вашими людьми дерьмо только ради того, чтобы они не заговорили о том, что во главе их ничтожных делишек стоит АСАЛА?

— Нет! Конечно, нет, мистер Уильямс! В мои планы не входило угрожать вам. — Геворкян не на шутку испугался, страх читался на его лице, в словах и позе. — Разумеется, нет! Все, чего я хочу, это чтобы вы серьезнее отнеслись к проблеме. Просто я хотел донести до вас мысль, что не только наша партия в опасности, вот и все. Никаких угроз, мистер Уильямс.

— Хорошо, если так. — Уильямс расслабился. — Что касается ваших страхов, не думаю, что они обоснованны, а если так, в ваших интересах заткнуть арестантам рты. Основным условием нашего альянса было то, что ни один исполнитель не должен знать, откуда идет финансирование и кто разработчик плана. Надеюсь, вы об этом помните. Задержанные не должны владеть информацией о нашей организации — таковы правила. Или вы хотите сказать, что нарушили это правило?

— Нет, мистер Уильямс, с нашей стороны утечки информации не было. — Геворкян знаком остановил Давида, готового снова сцепиться с Уильямсом в словесной перепалке. — Только вы забываете об одном нюансе: задержаны не только исполнители, но и бывший основатель Национальной объединенной партии Армении. И он-то знает все!

— Задержан? Кто именно? — Теперь Уильямс встревожился не на шутку.

— Затикян, — ответил за Геворкяна Давид. — Его задержали спустя сутки после исполнителей, и он до сих пор находится в руках КГБ.

— Плохо, это очень плохо, — чуть слышно, будто самому себе, произнес Уильямс.

— Об этом мы и твердим с самого начала. — Давид осмелел, увидев беспокойство Уильямса. — Поэтому мы и просим ваших лучших адвокатов вырвать Затикяна и остальных из лап КГБ. Нужна огласка, а ни один местный адвокат не пойдет на такой риск, вот почему нам нужны ваши люди.

— Это неожиданное известие. — Уильямс поднялся. — Я должен обсудить ситуацию со своими…

Он осекся, перевел взгляд с Давида на Геворкяна, затем на переводчика. Все трое ждали продолжения речи, но Уильямс взглянул на часы и спросил:

— Когда придет машина?

— Вы хотите уехать? Прямо сейчас? — удивился Геворкян. — Разве нам не нужно обсудить детали?..

— Нет, только не сейчас. Вызовите машину, мне срочно нужно в город, — заявил Уильямс и пошел к выходу.

— Подождите. — Геворкян попытался его остановить. — Машина приедет только через час. Не стоит столько времени стоять на улице.

— Значит, я доберусь на попутке, — через плечо бросил Уильямс.

— Но это опасно. — Геворкян предпринял отчаянную попытку вразумить Уильямса. — И потом, вы не говорите на армянском языке.

— Ничего, назвать адрес я сумею.

Это была последняя фраза, которую услышал Уфимцев. Как только стало понятно, что Уильямс собирается уезжать, он начал соображать, что лучше: остаться у окна и послушать, о чем будут говорить в доме, или последовать за Уильямсом, но как только он услышал о попутке, то понял, что у него появился шанс заполучить Уильямса в качестве пассажира своей машины. Он осторожно отодвинулся от окна и бросился к забору. Через полторы минуты он уже был у машины. Открыв капот, он сделал вид, что осматривает двигатель, а сам поджидал появления Уильямса. Тот не заставил себя долго ждать. Быстрым шагом он двинулся к центральной дороге и тут увидел, как Уфимцев захлопывает капот.

— Эй, эй! Улица Канакер, — старательно выговаривая слова, прокричал Уильямс.

— Не знаете, где улица Канакер? — Уфимцев говорил по-армянски. — Это далеко. — Он жестом показал направление, где находится искомая улица.

— Улица Канакер, — повторил Уильямс, подходя ближе.

— Я понял, дорогой, хорошая улица. — Уфимцев делал вид, что не понимает намека незнакомца.

— Улица Канакер, плиз. — Уильямс сбился на английский, но не смутился, а открыл дверцу переднего пассажирского сиденья и кивком указал на кресло.

— Подвезти? Эх, дорогой, мне не по пути. — Уфимцев поцокал языком и изобразил пальцами жест, во всех городах и странах означающий одно: требуется денежное вознаграждение.

— О! Да. — Уильямс в знак согласия кивнул и потянулся к заднему карману брюк. Вынув бумажник, он достал три рубля и протянул деньги Уфимцеву.

— Трешка? Пойдет. — Уфимцев причмокнул языком, показывая, что доволен. — Запрыгивай, дорогой. Домчу с ветерком.

Уильямс уселся в машину, Уфимцев быстро занял водительское кресло и завел двигатель. Отъезжая от обочины, он смотрел в зеркало заднего вида, но там никого не было: ни Геворкян, ни остальные за Уильямсом не последовали. Всю дорогу до улицы Канакер Уфимцев развлекал пассажира байками про Ереван, говорил он на армянском и по лицу пассажира видел, что тот не понимает ни единого слова. Чтобы проверить свою теорию, он пару раз отпускал сальные шуточки в адрес самого Уильямса, но тот либо хорошо владел собой, либо действительно не понимал армянский язык. Когда машина подъехала к улице Канакер, Уфимцев знаками объяснил пассажиру, что они у цели, предлагая назвать номер дома, но тот велел остановиться у перекрестка, поблагодарил кивком и вышел из машины.

Уфимцев выждал некоторое время, затем тоже покинул автомобиль и последовал за Уильямсом. Он предполагал, что тот вернется в дом, из которого его забрал Геворкян, так как тот располагался на параллельной улице с улицей Канакер. Но он ошибся, Уильямс прошел два квартала, свернул во двор и вошел в подъезд многоэтажки. Спустя некоторое время в окне на четвертом этаже зажегся свет. Уфимцев подождал еще немного, затем вернулся к машине и поехал в Ариндж, решив, что караулить Геворкяна сегодня больше нет смысла.