Мужчина прибавил шаг, полковнику Богданову пришлось сделать то же самое. Когда они поравнялись с «УАЗом», мужчина сказал:

— Я не забыл представиться. Просто таких указаний мне не давали.

— Даже так? — Богданов усмехнулся. — Что ж, буду звать вас товарищ Иванов, раз настоящего имени вам разглашать не положено.

— Простите, таковы инструкции. — Мужчина подошел к машине и открыл дверцу цельнометаллического салона. — Проходите, здесь нам будет удобно.

— Почему не в кабине? — Богданов снова напрягся. Он пытался рассмотреть, есть ли в кабине люди, но со своей позиции не видел ничего.

— Чтобы прохожие не любопытствовали, — объяснил мужчина. — Прошу вас, забирайтесь внутрь.

Богданов колебался, что-то подсказывало ему, что садиться в машину не стоит. Он сделал шаг в сторону, выбирая путь для отступления, и тут же получил резкий удар по голове. Сознание помутилось, он начал оседать на землю. Сквозь боль и туман он услышал, как мужчина произносит, обращаясь к кому-то:

— Черт, у него кровь! Зачем ты это сделал?

— Еще полминуты, и он бы свалил, не видел, что ли? — ответил ему незнакомый грубый голос с кавказским акцентом. — Грузи его в машину, пока никто не увидел.

Это были последние слова, которые услышал полковник Богданов, прежде чем отключиться окончательно.

В это же самое время подполковник Дубко и капитан Лепилин спокойно сидели в дальней комнате и беседовали. Дубко рассказывал Лепилину о том, как Уфимцев стал свидетелем встречи Геворкяна с иностранцем Уильямсом, о принятом командиром решении установить слежку за каждым из тех, кто присутствовал на встрече. Он объяснил, откуда появились бумаги и записи, после чего отправил Лепилина отдыхать. Тот попытался навязать свою помощь в обработке пленок и документов, но Дубко отказал в категоричной форме, объяснив, что в группе и так слишком много людей, которые недосыпают, и ему, как заместителю командира, важно, чтобы хоть кто-то из бойцов имел свежую голову.

Лепилин ушел, Дубко продолжил прослушивать записи. Занятие его так увлекло, что он только через час сообразил, что командир не возвращается слишком долго. Он выключил магнитофон, отложил в сторону аппаратуру и вышел во двор. Тот оказался пуст. Дубко вышел на улицу, осмотрелся, но ничего подозрительного не увидел. Улица была пустынна, как и соседние дворы. Тогда подполковник прошел до перекрестка, но и здесь не увидел Богданова.

— Да, дела, — медленно протянул Дубко и пошел обратно в дом.

Несмотря на то что он сам отправил Лепилина отдыхать, пришлось Леху разбудить.

— В чем дело? — Спросонья Лепилин не сразу сообразил, где он находится и чего от него хотят.

— Поднимайся, Леха. Похоже, у нас беда, — заявил Дубко.

— Что случилось? — Лепилин сразу же подскочил с кровати.

— Командир, — начал Дубко. — Он пропал.

— Что значит «пропал»? — опешил Лепилин.

— То и значит. Его нет целый час, а ведь он всего лишь хотел выйти во двор. — Дубко заметно нервничал. — Человек, который вызвал его во двор, как он выглядел?

— Думаешь, он его похитил?

— Похоже на то, Леха, — подтвердил догадку Лехи Дубко. — Сам посуди: во дворе их нет, на улице нет, в доме тоже. Где тогда они могут быть?

— Возможно, им пришлось куда-то отъехать, — предположил Лепилин. — Ты смотрел, машина на месте?

— Наша машина стоит, как и стояла, и в ней, кстати, тоже никого нет.

— Они могли отъехать, воспользовавшись машиной визитера.

— На чем он приехал? — спросил Дубко.

— Я не знаю.

— Леха, как так? Ты же шел мимо него, когда возвращался сюда. Ты что, по сторонам не смотрел?

— Да смотрел я по сторонам, товарищ подполковник! Просто у дома незнакомых автомобилей не было. Их вообще в проулке не было.

— А где были?

— Не знаю, вроде нигде. Может быть, мы напрасно паникуем? Может быть, с командиром все в порядке, просто он отъехал по делам, а нас не предупредил? — Лепилин никак не хотел примириться с мыслью, что командир попал в передрягу.

— Леха, прекрати! Как часто командир, когда мы на задании, уходил без предупреждения? Не пытайся вспомнить, все равно не получится. Вот нагоняй устроить тому, кто без предупреждения покидал пост или, опять же без предупреждения, начинал разрабатывать какую-то линию, это он запросто, а самому так поступить? Нет, этого просто быть не может.

— И что нам теперь делать? — Лепилин совсем растерялся. — Где его искать?

— Давай действовать по порядку, Леха. Для начала опиши человека, который искал Богданова.

— Высокий, где-то метр восемьдесят пять. Крепкий, но не бугай. Волосы темные, кожа смуглая. Сказать, армянин ли он или просто темнокожий человек, не смогу. В одинаковой мере может быть и то и другое. Одет в строгие черные брюки, классические ботинки, но поверх рубашки спортивная куртка с эмблемой. Что за эмблема, не знаю: скорее всего, какой-то из олимпиад.

— Говорил с акцентом?

— Вроде нет.

— Он был один?

— Да.

— Точно один, быть может, тебе еще кто-то по пути встретился? Ты ведь пешком от остановки шел?

— Шел пешком, никого не встретил. Постой. — Глаза Лепилина округлились. — Я видел чуть дальше нашего проулка машину.

— Что за машина?

— «УАЗ», серого цвета, будка металлическая, без окон. Номерной знак: 0453 МНК. Я его машинально запомнил.

— Номера московские, уже кое-что. Молодец, Леха, наблюдательность у тебя на высоте, — похвалил Дубко. — У машины кто-то был? Или, может, в самой машине?

— Этого я не заметил. Если и был кто-то, то напоказ не выставлялся. Думаешь, это они?

— Других зацепок у нас нет, — ответил Дубко. — Нужно искать «УАЗ», так хоть какой-то шанс есть найти командира. Одевайся, пройдемся к тому месту, где ты видел машину.

— Может, Мкртчяну позвонить? Он быстрее номера пробьет и с гаишниками насчет перехвата договорится, — предложил Лепилин.

— Нет, Леха, нельзя к Мкртчяну обращаться, — отрезал Дубко.

— Да почему? Он ведь сам говорил: с любыми просьбами и проблемами идите ко мне, — возразил Лепилин.

— Понимаешь, Леха, тут такое дело, — протянул Дубко. — Похоже, это Мкртчян и устроил.

— Да брось! С чего бы?

Дубко в двух словах рассказал о подозрениях Богданова и о его попытке вывести Мкртчяна на чистую воду.

— Только вчера Богданов высказал свои опасения Старцеву, а сегодня его уже похитили. Где мы остановились, никто, кроме Мкртчяна не знал, за нашими ребятами слежки никто не вел, да и Богданов не успел еще нигде засветиться. Кто еще мог знать, где мы остановились, да еще имя с фамилией узнать?

— Плохо дело. — Лепилин покачал головой. — Не думаю, что номерные знаки нам как-то помогут.

— А ты не думай. Собирайся, пойдем, осмотрим место.

Лепилин оделся, и через несколько минут они вышагивали по обочине дороги.

— Вот здесь он стоял. — Лепилин остановился напротив частного