Можно было подумать, что Антон поселился на кухне. Почему-то его тянуло именно сюда, в это тёплое и по-своему домашнее королевство Алисы, а не в холодную безликую столовую.

На кухне тоже был стол для завтрака, вот за ним он и сидел, бездумно крутя в руках большое зелёное яблоко из корзины с фруктами.

Алиса, опять что-то напевая, загружала грязные тарелки в посудомоечную машину.

–Как ваш Ванечка?– поинтересовалась она с искренней улыбкой.

–Мой Ванечка?

–У вас что-то случилось? Простите, если навязываюсь, но вы выглядите немного… ммм… погруженным в свои мысли. Наверное, даже не слышали, что я вам пять минут назад говорила.

Девушка тряхнула коротким тёмным каре и, отвернувшись, нажала кнопку на устройстве, запуская цикл помывки.

–Прости, Алиса, я точно прослушал.

–Ну вот, видите. А я ничего и не говорила,– она послала ему улыбку через плечо.

–А с Ваней всё хорошо. Очень хочет к тебе в гости.

–Приводите его ещё, я прикуплю газировки и мороженого для парнишки. И шоколадного печенья тоже.

–Ты знаешь, как развлечь восьмилетку, верно?

–Скорее, чем увлечь.– Она завозилась у дальней столешницы и через минуту перед Шереметевым стояла чашка горячего чая.– Я вижу, что вы именно чай и хотели. Чай и пространство подумать,– отвечая на его немой вопрос, провозгласила Алиса и вышла из кухни.

Антон даже не знал, то ли поблагодарить её за внимательность, то ли обругать себя за то, что стал так легко читаем для обычной обслуги.

Немного погодя он прошёл в гостиную, думая, чем бы занять себя до приходя Алексея. На столике возле дивана лежала кипа журналов. Все они выпускались компанией Ерохина. На обложках красовалась Виктория. Обольстительная, невинная, удивлённая, безразличная. В разных позах и образах. С лицом принцессы, с кукольной внешностью. Идеальная до тошноты.

Он так сосредоточился на её снимках, что не сразу заметил, как в комнату вошли.

Дядя Рома слегка нервничал, поглядывая на свою спутницу.

–Антон, помнишь Регину, жену Фёдора Белоусова?

Единственное, что Антон помнил о Фёдоре, как о человеке с дурной репутацией, то, что он был нечист на руку, любил деньги и когда-то являлся партнёром дяди Романа. А ещё то, что он умер очень давно.

Протянув руку Регине, темноволосой женщине лет сорока, он сдержанно улыбнулся.

–Конечно, помню,– солгал Антон,– рад снова вас видеть, Регина.

–И я тоже,– ответила она, заглядывая в вырез его расстёгнутой на пару пуговиц рубашки.

Роман с Региной о чём-то заговорили, и в этот момент появилась Виктория. Она заметила, что он держит в руках журнал, открытый на развороте с её фотографией, и, приподняв бровь, взглянула на Антона. Регина прервала их обмен взглядами, и Вика отвлеклась на неё. Сам же Антон не мог думать ни о чём другом, кроме как о вкусе губ Виктории Ерохиной, о том, как бы ему снова хотелось почувствовать их сладость.

Она жена его двоюродного брата.

Невестка крёстного отца.

И пока он воображал мучения, которые ожидают его в Адском пекле, куда он непременно попадёт за греховные желания, охватывающие его в присутствии родственницы, троица вышла из комнаты, даже не попрощавшись.

Зато Лёша приехал. Мужчины обнялись, радостно похлопывая друг друга по плечам и спине, потому что последняя их встреча была чёрт знает сколько времени назад.

С Алексеем они дружили со старшей школы, он был самым спокойным и разумным в их небольшой компании, но Шереметева несколько удивило, что он приехал в строгом костюме и при галстуке, словно только примчался с какой-то деловой встречи. Хотя о каком бизнесе речь, если верить словам Кирилла о службе в официальных структурах.

–Не знаю, когда был последний раз в этом доме. Целую вечность назад,– заявил Лёша, оглядывая убранство гостиной, будто искал, чего же тут изменилось за время его отсутствия.

–Точно.

–Наверное, с той поры, как ты уехал,– продолжал он рассуждать.– Как с Ирой дела?

–То плохо, то ещё хуже,– нахмурился Антон.– По крайней мере, мы пришли к соглашению по встречам с ребёнком.

Шереметев опустился на диван и провёл ладонью по лицу, словно стирал усталость.

–Знаешь, я сам отчасти виноват в сложившейся ситуации.

–В какой? Что она забеременела не от тебя?– полоснул по больному Лёшка своей иронией.

–Я не про это… про встречи с Ваней. Я ведь сначала от него отдалился.

–Это нормально, тебе нужно было время прийти в себя, ты ведь от этого его меньше любить не стал, он всё равно твой ребёнок.

–Ты Ире это скажи,– горько усмехнулся Антон.– По ней, так у мужчин нет права на чувства и эмоции. Ей нужна скала, о которую она разобьёт свою задницу, раз моя спокойная гавань её не устроила.

–Не переживай, друг,– подбодрил Лёша.– Зайдёт и в твой порт прекрасная каравелла.

–Да ты ж поэт!

Оба рассмеялись и в этот момент дверь тихонько приоткрылась. В гостиную бочком вошла Алиса с серебряным подносом, под завязку фартука со стороны правого бедра был заложен пушистый пипидастр с перьями.

–Пиво для господ,– огласила она, и брови Алексея взлетели на пару сантиметров от удивления, что-что, а господином он себя считать не привык.

–Прошу прощения, но я за рулем,– очень медленно, растягивая слова и окидывая оценивающим взглядом девушку, отказался он.

–Как жаль… эээ… то есть понятно,– растерялась Алиса, ставя поднос на столик, но быстро собралась и предложила:– Чай? Кофе? Вода? С газом? Без газа? Может, лимонад?