– Ах да, ну конечно! – послушно закивала она и обернулась к стоящему рядом пустому станку. Когти так и чесались попробовать самой. – А меня когда начнут учить?

– Может, даже сегодня. Вообще, ткачество – ежедневный предмет для всех классов. Это главный талант шелкопрядов, а кое-кто считает, что единственный, так что имеет смысл учить как следует. А с Белянкой нам просто дико повезло, все её обожают! Не говори только ядожалам, не то уволят – чтобы не доставлять безмозглым и бескрылым червякам лишней радости.

– Вот уроды! – гневно выпалила Луния. – Ну почему, почему?! Зачем они нас вечно стараются унизить? Не дают ни школу выбрать, ни учебный план, ни учителей. Три луны, в классных комнатах даже окон нет!

– Понятия не имею, – пожал крыльями Мечехвост. – Наверное, всегда так было.

– Нет, не всегда! До Древесных войн всё было иначе.

– Ну и ну! – поразился он. – Первый день учишься, а историю, выходит, знаешь лучше меня?

– Иногда я притворяюсь, что сплю, а сама слушаю разговоры своих мам. Когда-то у шелкопрядов была отдельная королева и города в паутине между деревьями в лесу.

– Что, правда? Значит…

– Потом Оса решила, что всё это ни к чему, и приказала вырубить леса, а заодно уничтожить листокрылов. Нас переселили в эти ужасные тёмные ульи-термитники и превратили в рабов. Теперь ядожалы нами командуют – говорят, согласно какому-то дурацкому древнему пророчеству.

– Вот это да! – присвистнул Мечехвост. – За такие слова точно по головке не погладят.

– Ну и плевать! Пускай все знают, какие ядожалы негодяи. А мы должны придумать способ, как всё исправить!

– Идёт, – кивнул дракончик, опершись на пустой станок. Его глаза сияли яркой синевой.

– В смысле?

– Я с тобой. Будем исправлять вместе!

Когда Луния вспоминала о том разговоре, её сердце пылало, будто огнешёлк самого жаркого сорта. Мечехвост и вправду не отходил от неё с тех пор, вступался и брал на себя вину, стоило Лунии навлечь на себя гнев ядожалов, а если не получалось, то просто отвлекал их своими выходками. Потому так часто и попадал на Путь нарушителей, а она никогда.

Луния тяжело вздохнула. Теперь всё наоборот: она одна, а Мечехвост в беде, и его надо спасать. А потому нет времени на пустые переживания, и так слишком много проблем, чтобы ещё создавать новые своими страданиями!

Судя по ощущению, наверху давно уже наступила ночь, когда из тёмной дыры донёсся перестук крошечных человеческих ножек.

– Ласточка? – воскликнул Небо. – Ласточка, это ты? Отзовись! С тобой всё в порядке?

– Ну конечно! – хмыкнула она уже с уступа. – Что могло со мной случиться? Я же невидимая! Кстати, это и плохо: как мне просить людей о помощи? Зато шпионить за ними – милое дело… Помоги мне слезть!

Спустившись с помощью небесного на пол пещеры, она быстро набросала на камне мокрой лапкой схему подземных ходов, ведущих к главному поселению местных жителей.

– Людей там видимо-невидимо, – рассказывала она, – куда больше, чем в Амулете, откуда я родом… хотя трудно сказать точно, там ходов и пещер как кроличьих нор. Почти как в Доблести, – повернулась она к небесному.

– Три луны! – поморщился Небо. – Надеюсь, здешние жители добрее, чем папаша Лианы.

О чём они? Луния не стала пока расспрашивать, её интересовало главное:

– Ты видела Бездну?

– Нет, – горестно помотала Ласточка мохнатой головкой, – никто даже не упоминал. Наверное, в видении у королевы Снежны были другие люди.

– То есть ты хочешь сказать, что на Пантале живут разные племена? – оживилась Сверчок. – Таких пещерных городов много?

– Может, и так. На самом деле, если хорошенько поискать, люди попадутся где угодно. Пока буду шпионить дальше, вдруг что-нибудь новое скажут. Человека, что здесь читал, зовут Аксолотль. – Ласточка произнесла имя на языке людей, и Луния сперва не разобрала.

– Тот человек – он какого пола? – поинтересовался Небо.

– Не знаю, по виду не определишь, разве что сам скажет. Местные аборигены вообще не говорят об Аксолотле «он» или «она», а называют иначе, особым словом, их язык это позволяет. Помнишь того бродячего книжника Шалфея, что мы как-то встретили? Такой же был.

– Ага, помню… А что такое «аксолотль»? – У небесного людское слово выговорилось понятнее, но всё равно звучало странновато.

– Это такая пещерная саламандра, – объяснила Ласточка, – водится здесь, в окрестностях посёлка.

Луния никогда не видела подобных тварей, но Сверчок понимающе кивнула, а Жаб что-то утвердительно промычал.

– Откуда у человека взялась драконья книга? – спросила Сверчок.

– Тоже не знаю – похоже, это секрет от остальных людей. Завтра пойду послушаю снова, вдруг кто-нибудь всё же упомянет Бездну.

Драконы договорились лечь спать прямо здесь, но Луния поднялась в верхнюю пещеру и провела ночь у выхода, несмотря на холод и сырость. Она боялась пропустить возвращение Росянки с Рысью. Если встреча с человеком приблизила миссию к успеху, Росянка точно понадобится, да и без остальных придётся трудно.

Спалось Лунии плохо, она то и дело вскидывалась, но вместо голоса листокрылой слышала лишь шум прибоя с пляжа и унылый стук капель, падающих с каменного потолка.

Утром Ласточка снова ушла в туннель и на следующий день тоже. За это время местный человечек появлялся ещё дважды. Было странно наблюдать, как крошечное бледное существо не отрываясь пялится в слишком большую для него драконью книгу. Более того, другая книжка, маленькая, оказалась блокнотом, куда оно вносило какие-то записи.

– Должно быть, переводит с драконьего языка! – шепнула ядожалиха Лунии. – Здорово, правда? Так и знала, что наши пантальские люди нисколько не глупее пиррийских. Небось прокрался в библиотеку улья и стащил там книжку с полки – подумать только, какая храбрость! Интересно, как они относятся к драконам, мы им нравимся?

На третий день Росянка с Рысью так и не появились, а местный житель пришёл раньше обычного и устроился на своём уступе с непривычно утомлённым видом. Во всяком случае, Лунии так показалось, ведь у людей нет ни хвоста, ни крыльев, по которым можно это узнать. Впрочем, ей самой, будучи невидимой, достаточно было говорить жизнерадостным тоном, чтобы не портить настроение остальным.

Драконы как раз завтракали вместе с Ласточкой, но при виде человека поспешно всё проглотили или попрятали, чтобы он не заметил, а Небо, как всегда, подсадил свою питомицу на уступ. Драконья книга была уже раскрыта, и человеческий палец, до смешного безобидный по сравнению с драконьим когтем, медленно водил по странице.

– Кажется, там про деревья написано, – сообщила Ласточка, обернувшись, а когда человечек перевернул страницу, нахмурилась: – Ой, а тут, на картинке, деревья горят!

– Наверное, это история Древесных войн, – предположила Сверчок.

– Ни разу