Шрифт:
Закладка:
«То-то же», – хмыкнул про себя Дрязин. А вслух спокойно произнёс: «Есть одна мыслишка. Работёнка для тебя непривычная. Но ты заварил кашу и не сумел довести игру до конца, так что тебе и расхлёбывать».
Из кабинета Дрязина Женя вышел молча, с трудом переставляя ноги. Он выполнял разные поручения, и для него не составляло труда предоставить свои обнажённый фото или видео материалы, не составляло труда напоить кого-то или что-то узнать. Но это… это переходило всякие границы!.. Отказать он не мог, выполнять не хотел. Тупик. Садясь в такси, Женя зло усмехнулся про себя: «Доигрался! Следующая остановка – либо тюрьма, либо кладбище – тут как повезёт. И ведь даже не знаешь, что лучше!..»
Ночью в условленное время Женя надел неприметный серый спортивный костюм с капюшоном, балаклаву, тонкие велосипедные перчатки и спустился к ожидавшей его у подъезда машине. За рулём раздолбанной девятки сидел внушительного размера детина, который молча протянул Жене свёрток. «Вот это оставишь в столе у Панова», – процедил он, не разжимая зубов. Женя взял свёрток и повертел его в руках. Свёрток имел едва уловимый незнакомый химический запах.
– Что это? – спросил Женя.
– Не твоего ума дела, – огрызнулся детина. – Твоя задача положить. Моя задача – отдать тебе его, довезти до места, а потом забрать тебя и довезти до указанной точки. Будут лишние вопросы – получишь в торец, усёк?
– Усёк, – коротко ответил Женя. Даже при его физической подготовке перевес сил явно был не на его стороне, да и тратить энергию на этого идиота ему не хотелось. Сейчас нужно было сконцентрироваться на поставленной задаче.
Полчаса спустя они уже парковались на тихой улочке, примыкавшей к проспекту, где и находился офис «СТ-Консалтинг». Женя молча положил свёрток в рюкзак, вылез из авто и быстро зашагал по улице. Вечер выдался тёплым и безветренным, даже на этой тихой улочке было полно гуляющих, которые вполне могли его запомнить. Он старался не встречаться с ними глазами, а сам всё думал, что хотел бы оказаться на месте любого из них. Передёрнув плечами, он постарался отогнать мысли, которые не давали сосредоточиться. Уже через несколько минут он подошёл к офису, огляделся и завернул за угол. Все окна офиса были тёмными, движения за ними не было видно. Женя бесшумно нырнул в темноту – угол дома плохо освещался, и именно здесь находилось окно, ведущее в офисную кухню, где когда-то они с Настей так уютно ужинали. Как и говорил Дрязин, Леночка оставила окно прикрытым, не повернув при этом ручку. Створка легко поддалась, стоило Жене лишь легко на неё надавить. Ещё спустя минуту он уже бесшумно скользил вдоль столов в направлении кабинета Панова. Вдруг он услышал лёгкий шорох позади себя, резко обернулся и молниеносно всё понял. Понял ещё до того, как детина, который должен был ждать его в машине в тихом переулке, взмахнул рукой и с силой ударил его каким-то блестящим предметом. «Нож?» – с удивлением подумал Женя. «Это ж сколько крови будет кругом?.. Настя утром придёт и увидит меня здесь. Таким. Как она всё это воспримет?..» В этот момент сознание его отключилось, и он шумно упал на пол, опрокинув что-то тяжёлое и громоздкое.
Дрязин спокойно прикончил вторую за вечер бутылку коньяка, но желанное ощущение опьянения всё не наступало. Он ждал звонка, а когда наконец дождался, с облегчением уснул прямо в кресле. И плевать, что подумает секретарша, которая не умеет держать язык за зубами. Он заслужил возможность не заботиться о мнении других хотя бы один вечер в жизни…
Панову не спалось. Он вскрикивал во сне, ворочался, просыпался то от собственного храпа, то от тиканья часов, то от беспокойных сновидений, где Настя касалась руками его лица и о чём-то тревожно его просила. Слов он не слышал, но силился разобрать. К 3 часам утра он окончательно проснулся и сел на постели. Нет, ну его, всё равно поспать не получается. Он быстро оделся, привычным движением плеснул себе горячей воды из термопота, заварил чай из пакетика, и вышел во двор. Над горизонтом уже занималась заря, где-то в парке за рекой заливался одинокий соловей. Летние ночи – его особенная любовь. Иногда вот так выйдешь на балкон, глубоко затянешься сигареткой, а вдалеке птицы щебечут. И ты, вроде как ещё молодой, обнимаешь какую-то девушку в парке, а кругом тонкие ночные тени в жёлтом свете фонарей. И ты студент, а завтра никаких пар, только летняя свобода и это опьяняющее ощущение юношеской влюблённости…
Панов завёл авто и неторопливо вырулил с парковки. Машин, как он и ожидал, почти не было, дороги были пустыми. Светофоры приветливо моргали жёлтым светом, встречая вместе с ним рассвет. И вся Москва казалась миловидной заспанной девушкой, растрёпанной, нежной, с отметинками от подушки на тёплой ото сна щеке…
Вадим любил в утренние часы оказаться в офисе, переделать кучу дел ещё до прихода сотрудников, написать задачи для всех отделов, разослать письма партнёрам, а потом вернуться домой и под гомон просыпающегося города вздремнуть часок, чтобы к обеду вернуться обратно, свежим и отдохнувшим, а вечером, например, отправиться на встречу в ресторан, не ощущая и тени усталости. Приключалось такое редко, но тем продуктивнее и прекраснее были такие дни. Стоило ему припарковаться у офиса, как в душу закралось подозрение – что-то не так. Входная дверь была приоткрыта, а в кухне горел тусклый свет, похожий на свет карманного фонарика, светивший откуда-то с уровня пола. Повинуясь внутренней осторожности, Панов вытащил телефон и набрал Севу.
– Слушаю, – сонно ответил тот.
– Сева, у меня, похоже, проблемы. Или, как минимум, непредвиденные обстоятельства. Приехал в офис, а он открыт, внутри горит фонарик. Ну, или, может, какой-то другой источник света.
– Фонарик двигается? Вообще движение есть какое-то? – в голосе Всеволода теперь была слышна сосредоточенность.
– Вроде нет. Я здесь уже несколько минут, всё тихо.
– Ничего не трогай, я скоро буду. Не входи без меня, – велел Всеволод и отбился.
С трудом сдерживая желание броситься в приоткрытую дверь, Вадим откинулся на сиденье и стал ждать. Ждать пришлось больше часа, а за это время любой потеряет остатки самообладания. Но Панов давно усвоил, что инструкции от таких людей нарушать нельзя. Он даже не отважился ещё раз позвонить, чтобы узнать, долго ли Севе ехать до него. Увидев наконец знакомые номера, он заглушил мотор и хлопнул дверью авто, едва не забыв его запереть.
– Ну пойдём поглядим, – буркнул Сева. На лице его читались усталость и неудовольствие. Вадим подумал: «Если сейчас окажется, что я зря его разбудил, то просто не буду знать, как извиниться за свою мнительность».
Но едва они открыли дверь офиса, стало ясно, что дело серьёзное – весь коридор был в крови, а на пороге кабинета Панова лежал человек в сером спортивном костюме.
– Женя, – не сговариваясь, одновременно произнесли Вадим и Сева и посмотрели друг на друга.
– Ты попал, брат, – честно сказал Сева. – Тебя спасло только то, что Настя пришла к тебе, а ты ко мне. И всё это случилось до вот этой ночи. Мы с тобой знаем, кто это сделал и зачем. Они разрабатывали тебя, а мы их. У нас полно материалов на них. Всё обойдётся. Но скандала в прессе не избежать. Иди в машину и репетируй речь перед камерами. Если есть, кому из журналюг позвонить, звони. Тебе сейчас нужен дружеский взгляд на проблему. Они ведь рассчитывают на другое, так? И Настю сюда свою давай, кинем ей крутой материальчик для блога, – Сава грустно хмыкнул. – День будет долгим, а последующая ночь может быть и вовсе бессонной. Пусть она нам кофе привезёт. А ещё камеры… Звони своему спецу, пусть срочно снимает копии последних часов съёмки. У тебя заберут оригиналы, так что хоть что-то должно остаться на память.
