отвернутой, чтобы скрыть зарождающуюся ухмылку.

- Нет. - Роджер пнул ногой один из низких столиков. - Никакого. Мы нашли несколько килограммов серебра - едва ли достаточно, чтобы экипироваться, но, может быть, если мы ужмемся... - Он сердито покачал головой. - Мы обыскали каждую шахту, насколько могли, учитывая, как поднялись подземные воды с тех пор, как отключились насосы людей Деб Тара. Нигде ни крупицы золота.

- О, отлично, - сказала О'Кейси. - Перестань пинать стол, Роджер. Мы не можем позволить себе ломать какую-либо мебель.

- Хуже всего то, что я - посмешище, - с горечью сказал Роджер. - Конечно, Деб Тар не захотел платить нам обещанную цену, и местные суды не будут его трогать. Особенно после того, как он продолжал обвинять нас в том, что мы сами прячем золото, как будто в этом был какой-то смысл.

- О, все не так уж плохо, - сказала Косутич. - Это была хорошая операция. Все прошло точно по плану, и никто не пострадал. Черт возьми, это было в основном тренировочное упражнение, и хорошее. И никто не винит вас, сэр. Все думали, что золото там, и Деб Тар в ярости.

- Но куда оно делось? - спросила О'Кейси.

- Это вопрос на миллион кредитов, - ответила старший сержант, - и только его Злобность знает ответ. Оно определенно было на складе, когда васины проскользнули через ворота, и сейчас его там точно нет. И васины его не брали. К сожалению, ничто из этого не говорит нам о том, что с ним произошло, и куда оно делось, остается загадкой. Склад пуст, и исчезли даже тележки, в которых оно хранилось.

- Тележки? - повторила начальница штаба.

- Да. Они загружают материал в тележки, чтобы отвезти его на склад с перерабатывающего завода, и просто задвигают тележки на склад, избавляя себя от необходимости разгружать их, чтобы они могли снова загрузить его, когда придет время тащить его в город. Но тележек там не было - и их не было ни на перерабатывающем заводе, ни где-либо еще. Мы просто посмотрели, не были ли они спрятаны в плавильных цехах или что-то в этом роде.

- Они никак не могли вывезти его из долины, не пройдя через ворота, - в отчаянии сказал Роджер. - Мардуканцы просто не могут так хорошо карабкаться.

- Что ж, ваше высочество, - сказал капитан Панер с улыбкой, - я уверен, мы что-нибудь придумаем. Но, может быть, вы хотите немного поспать или даже походить по тавернам. Идите выпустите немного пара.

- С чем? Мы заняты!

- Мы не настолько заняты, - сказал командир. - Возьми ... выведи взвод и пусть люди расслабятся. Мы едва можем себе это позволить, и это лучшее, что можно сделать после проваленной операции.

- Хорошо. - Роджер пожал плечами. - Если ты так говоришь.

- Иди повеселись, капитан Сергей, - сказал ему капитан с улыбкой.

- Этому конкретному предку не очень повезло, - сказал Роджер, вызвав легкую усмешку в ответ. - Думаю, что выберу другое прозвище.

Панер сочувственно усмехнулся, а принц повернулся и направился к двери. Позади него Косутич посмотрела на капитана и приподняла бровь. Он что-то планировал.

* * *

Роджер был пьян. Как и Нимашет Депро. И как раз в тот момент принц был абсолютно уверен, что это плохо.

Они вдвоем каким-то образом оказались в омуте тишины посреди шумно успешной вечеринки. Владелец гостиницы был только рад такому обычаю, но большинство мардукских посетителей рано разошлись по домам. Инопланетяне были слишком пьяны, слишком агрессивны и, безусловно, слишком громки. Группа морских пехотинцев в одном углу выкрикивала одну из самых грязных частушек, которые Роджер когда-либо слышал в своей жизни, - что-то о "Трехяйцевом Пите", - а в другом углу, соревнуясь с их теоретически музыкальными усилиями, шел матч по армрестлингу, сопровождаемый скандированием болельщиц. Ни одна из групп не смогла бы исполнить мелодию, даже если бы им дали сотню ведер, но все слишком наклюкались, чтобы обращать на это внимание.

Так что небольшое пространство уединения, образовавшееся вокруг него и сержанта, вызывало тошнотворное ощущение у несколько одурманенных инстинктов принца высокого полета. Он мог чувствовать небольшие толчки от группы даже сквозь свой винный туман, и, в некотором смысле, это было приятно. В конце концов, Депро ни в коем случае не была уродом. И если рота решила, что для них было бы хорошо "собраться вместе", это означало определенную форму принятия. С другой стороны...

Роджер прочистил горло, когда Депро, очевидно, не обращая внимания на легкие кивки, подмигивания и маневры вокруг них, налила ему еще вина.

- Нима-ш-ш-шет? - спросил он.

- Хммм? - Ее улыбка была теплой, и его сопротивление на мгновение поколебалось. На самом деле она была довольно красива. И эта мысль приходила ему в голову уже много раз, напомнил он себе, так что дело было не в нескольких бутылках вина, которые он выпил к этому моменту.

- Я... не хочу быть замешанным в этом... эм...

Что он хотел сказать, так это то, что у него вообще не было сексуальных отношений. Последствия и разветвления для человека в его положении были просто слишком велики, и два раза, когда он совершил ошибку, забыв об этом, публичное обсуждение его сексуальной жизни безжалостно подчеркивало суть. Никто, кроме императорской семьи, не мог себе представить, с какой интенсивностью общественный микроскоп изучал поведение всех Макклинтоков, и любой, кто думал, что Роджер или его братья и сестры могут завести даже самую незаметную любовную интрижку так, чтобы об этом не узнали репортеры, должен был быть наркоманом. Последнее, в чем нуждался "плохой мальчик" династии, - это раздувать скандал из такого рода историй!

Это было бы более чем достаточной причиной для осторожности со стороны Роджера, но он был достаточно честен - по крайней мере, с самим собой - чтобы признать, что была и другая, гораздо более личная причина. Его мать никогда не была замужем за его отцом, и до тех пор, пока в Маршаде Элеонора О'Кейси не объяснила ему реальный ход событий, Роджер всегда в глубине души верил, что он, должно быть, был тем, что разлучило их и привело к изгнанию его отца из двора. С точки зрения логики, мысль о том, что он может быть виноват, была нелепой, но раненый, одинокий ребенок, которому это впервые пришло в голову, едва ли был в состоянии