А вот это уже было оскорблением. Стремление к безупречному внешнему виду еще не делало Эйнара чистоплюем, а уж если сравнить с остальной нортейлской знатью... Но мимолетное возмущение быстро ушло – Эйнар ведь знал, что больше всего оскорбляет то, что сам в душе считаешь постыдной правдой. Зато неприятие к наследнику Сентро наоборот увеличилось. Бравирует грязной жестокостью своей страны, и это нескрываемое презрение – не лучшая характеристика. И сколько можно повторять одно и тоже – катись, катись, катись... Как после этого вообще можно было уйти? На сегодня Эйнару хватило послушания.

– Меня больше интересуют наркотики, – пожал он плечами. – Некоторые из них становятся отличным ингредиентом при создании артефактов.

Парень еще раз посмотрел оценивающе, а потом, вздохнув так тяжело, будто на него пытались взвалить гору, сказал:

– Знаешь… а давай-ка вернемся к началу разговора, умник. Ты едешь в Академию? Получил письмо?

Эйнар почти расстроился – он любил часами говорить на посторонние темы, прежде, чем незаметно перейти к основной цели, а тут вейданец просто взял и пошел на попятную, еще и такая внезапная прямолинейность. Рискнуть продолжить в том же духе?

– Разумеется получил, будто тут есть другие варианты... – Эйнар вскинул бровь. – Но все мои коварные планы по вынужденному поиску союзника ты в самом начале и раскусил. Разве есть к чему возвращаться?

– Да дались мне твои планы, – дернул плечами парень. – Мне просто нечем заняться, вот я и спрашиваю. В свое тело как-то возвращаться совершенно не хочется. И знаешь что... Вот я смотрю на тебя и думаю… не похож ты на одного из тех придурков, что обычно ко мне липнут. Нет, болтовней похож… но…

Парень заглянул в глаза. Внимательно, будто что-то в них увидел и Эйнар подумал, а не стоит ли почувствовать себя польщенным за такое... внимание?

– Тебе ведь совершенно не нужен союзник для торговли? Ты что-то другое ищешь. Ходишь тут, нортейлский пес, вынюхиваешь… Так что, я прав?

Этот Сентро все мерял по своим категориям. О чистой торговле Эйнар вообще не думал, торговые связи – это лишь приятный побочный эффект, как любил говаривать дядюшка. Людей привязывают к себе не только деньгами.

Но Эйнар вовсе был не уверен, что хочет связываться с работорговцем из Орны. От такого, наоборот, надо держаться подальше, не пачкаться, не портить себе репутацию на уровне всего Альянса... Хотя в этой идее было  нечто привлекательное... будь в Сентро хоть что-то приятное.

Может еще и найдется.  По крайней мере, парень он веселый.

Эйнар тоже решил побыть относительно честным.

– Мой любимый дядюшка желает захватить моими руками весь Готред, – любезно принялся разъяснять ситуацию Эйнар. – И считает, что для этого нужно иметь как можно больше связей с могущественными людьми из всех семи миров. Кажется, думает, что мне не помешают... друзья в Академии, которые в нужный момент помогут.

– Да кому ты сдался, – почти рассмеялся парень. – Насмешил… насекомое, завоевывает Готред. Даааа... с тобой не заскучаешь.

Эйнар подумал, что не так уж и неприятен этот Сентро. Может его еще повеселить?

– Приятно знать, что наше мнение во всем совпадает... А мои цели, на самом деле просты и бесхитростны... я просто хочу убить своего дядю.

– Еще смешнее, – оскалился парень, глядя в глаза. – Ты хоть раз убивал, м? Спорим что нет. Я готов поставить свою правую руку на то, что ты еще не успел замараться. Но знаешь… я за тебя болею. Давай, пристукни его.

Это прозвучало так завораживающе, пугающе и безумно что Эйнар с трудом удержал невозмутимый вид. Спросил, что первое пришло в голову.

– Ты можешь дать мне совет? Я о том, как именно убить, но чтобы никто, даже его друзья из Хранителей, не заподозрил, что это убийство…

– Все элементарно. Берешь нож, убиваешь, отдаешь труп голодным собакам – у вас же там много собак. Нет трупа – нет проблем. Только, подозреваю, что кишка у тебя тонка. А вот травить не советую. Собак потом жалко будет.

Эйнар решил, что это было бы грубо, грязно и скучно. А, главное, обернулось бы против него самого. Авель в завещании позаботился о всех нюансах, в том числе и об исчезновении больше чем на дюжину дней. Нужна была естественная смерть у всех на виду. Чистая, красивая... совершенная победа.

Разумеется, все это можно было считать оправданием своего нежелания пачкать руки, убивать любимого хозяина, но Эйнар предпочитал об этом не думать.

– Ты любишь собак? – уточнил он самое важное из речи Сентро.

– Не то чтобы, – охотно перевел тему парень. – Но, одна умная псина на днях мне жизнь спасла. Да и они у нас священные животные. Обижать их – не к добру.

Эйнар на миг перестал дышать. Вот оно что... как символично и красиво. Стоит считать эту встречу знаком, благословением самой магии?

– Хотя я бы убил поинтереснее, – вдруг продолжил Сентро. – Взорвал бы сердце. Выглядело бы как сердечный приступ – и не поймешь что не сам умер. Но тебе такие штучки явно не по зубам...

И все-таки сомнительное благословение – Сентро слишком хорошо знал, о чем говорил. Он убийца, возможно, без всяких принципов, возможно получающий удовольствие от своей смертельной силы. Быть с таким рядом – опасно. Нет, не в опасности дело... просто мерзко.

– И что, другой маг, более опытный чем ты, никак не заподозрит?

– Фамильные техники, – хмыкнул Фрино. – Очень тонкие. Если захочу – никаких следов не останется. Импульс можно и не в само сердце послать, а… да в общем забудь. Этому учиться нужно с рождения и иметь предрасположенность. И у тебя ее нет.

Все-таки такое пренебрежение несколько унизительно, пусть чистая правда – таланты Эйнара в другом... и все же он не сдержался:

– И что же ты, со своими фамильными техниками, не хочешь возвращаться домой, в объятия пары прекрасных обнаженных рабынь, или кто там тебе постель греет?

– Знаешь, – прищурился зло этот парень. – Я уж не знаю, что там с тобой сделал твой дядя – убил любимого щенка или отобрал конфетку… но у меня все не так мелко. У моего тела на данный момент нет ни одного ногтя, обожжены кисти рук и кожа на спине содрана от шеи до задницы. И ты еще, сукин сын, спрашиваешь, почему я тут