что?

— Сами напросились! — постоянно хотелось ему перечить, дерзить. Словно не будущий шеф, а обыкновенный знакомый, которого хочется поставить на место.

В салоне БМВ пахло качественной кожей, табаком, бензином и… чем-то мужским. Я даже на какой-то миг забыла, что села в машину к практически незнакомому мужчине, которому не доверяю и которого опасаюсь. Его терпкий, опасный запах действовал гипнотизируеще, заставлял не обращать внимания на мелькавшие мимо дома, а только настороженно прислушиваться к возникшему внутри нелепому ощущению защищенности. С чего вдруг?

— Куда ехать? — поинтересовался, отпустив ненадолго руль, прикуривая.

Я в панике потянулась к ремню и успокоилась только тогда, когда он обхватил грудь.

— Правильно, — одобрительно кивнул, прищурившись, и затянулся, выдохнув в открытое окно. — Ты так и не сказала адрес.

— К милицейскому общежитию на Степной. — Что-то действительно захотелось дружеского участия и внимания.

— Ты живешь в общежитии? — удивленно сдвинул брови.

— Не-а. Парень.

И зачем только ляпнула? Егор резко ударил по тормозам, а потом, плавно тронулся, остановившись у обочины.

Я ухватилась за ремень, позабыв с перепугу, как дышать.

— Можно поосторожней?!! — вот как выдержать субординацию? Ну не вижу я себя в роли его подчиненной.  

— Ты хочешь сказать, — вкрадчиво начал Студинский, повернувшись и пропустив мимо ушей мое недовольство, — что, не смотря на наличие любимого человека, запросто бы сделала мне минет? 

— Но не сделала же!  

— Потому что я не позволил! — цепкий взгляд ощутимо хлестнул по лицу, в который раз заставляя сжаться.

— Вы же сами предложили? — опешила, что могу оказаться крайней.

— Ну да, предложил, чтобы узнать, на что готова девушка с идеальным английским, высокими оценками и трехлетнем стажем работы в престижной компании.

— Узнали?.. И вообще, чего вы ждали? Это был открытый шантаж. Я ясно дала понять, что нуждаюсь в работе, и вы решили сыграть на этом. А сейчас отчитываете в потере морального облика. — Голос предательски дрогнул. Вместо того чтобы улыбаться, вести себя пай-девочкой, игриво строить глазки  – сижу и возбухаю. Если я всё испортила своим тупивом, то у меня большие неприятности. 

 Егор вздохнул, выбросив сигарету в окно:

— Для начала, ты должна была сказать, что это неприемлемо и не вестись у меня на поводу. Ты первая за сегодняшний день, кто развернулся ко мне спиной, услышав подобное предложение. Я видел твою внутреннюю борьбу и только благодаря ей ты получила второй шанс, о котором уже начинаю жалеть.

Ну не дура, а?

— Серёжка не парень, а друг, — опустила голову, понимая, что нужно спасать ситуацию. — Я так сказала, чтобы оградиться от дальнейших…

— … приставаний? — в голосе послышалась осуждение. — Отличное начало, Лидия Ивановна, ничего не скажешь. Терпеть не могу лжи, а ты прям с неё решила начать. Молодец!

Двигатель взревел, и я уже было приготовилась зажмуриться, представляя, как БМВ сорвется с места, но ничего подобного не произошло. Автомобиль неспешно выехал на дорогу и в таком же темпе покатился по ночному городу, овевая мое раскрасневшееся лицо прохладным ветерком.

Что я могу сказать? В какой-то мере он прав. Именно со лжи началось наше знакомство, хотя я старалась быть максимально честной. В данном случае лучше помолчать, а то ляпну что-нибудь не то, и опять начнется. Студинский тоже молчал, задумчиво барабаня пальцами об руль. Не высадил – уже хорошо.

Как-то у нас всё не так с самого начала. И в то же время, я четко чувствовала к нему непонятное влечение. Бесспорно, он мужчина с изюминкой. Не красавец, но и не урод. В строгом лице имелись весьма привлекательные черты, заставляющие наперекор всему исподтишка бросать мимолетные взгляды и напрягаться от наэлектризованного вокруг нас воздуха.

— Так к кому едем всё-таки? — переключил скорость, разогнавшись до сотни. Для такой машины это так, черепашьи шаги, для меня – приговор. — Слышишь?

Было желание настоять на общежитии, а потом здравый ум подсказал, что от общаги ещё пилить и пилить, а желудок поддержал.

— К отцу. Отвезите меня, пожалуйста, домой.  

Больше я ничего не смогла сказать. Сцепив на коленях руки, уставилась на угольно-чёрной бардачок и попыталась сосредоточиться на едва уловимом мужском парфюме, лишь бы не замечать мелькавших за стеклом огней.

* * *

— На этом перекрёстке направо. Во-о-он у того газетного ларька, остановите. Дальше я сама.

— Уверенна? Я могу и к подъезду.

—  Не стоит. Спасибо, что подвезли, — выдавила улыбку, разомкнув вспотевшие ладони.

— Угу.

Студинский наклонился над рулём, всматриваясь в окружающие дома. На меня не смотрел, от этого не подозревал, что мне пришлось испытать. Наступил тот неловкий момент, когда не мешало бы что-то сказать, но после всего озвученного ничего не шло на ум. Я была подавлена, разбита и ужасно уставшая. 

— Значит, завтра не приходить? — толкнула от себя дверцу, бросив на прощанье пытливый взгляд.

Он посмотрел на часы, поправляя ремешок.

— Приходить… Заберёшь диплом.

Если я сначала воспряла духом, то последние два слова приложились кирпичом.

— Тогда, до завтра?

— Пока.

Я так и не поняла, ждет меня завтра работа или нет. На дрожащих ногах вышла из салона и неспешно пошла во дворы. Егор не отъезжал до тех пор, пока я не скрылась за углом девятиэтажного дома.

Было такое состояние… просто непередаваемое. Состояние, когда хочется напиться, накуриться, учудить такое, что перекроет горечь, накопившуюся в груди.

— Тёть Люб, добрый вечер.

— Салют, салют. Что, хлебушек закончился? Аль чего другого душа возжелала?

Я пристрелялась к витрине за спиной продавщицы местного продуктового магазинчика и нашла интересуемую покупку.

— Возжелала, тёть Люб, возжелала. Дайте мне… — что-то выбор не особо, — L&M, синие, если есть.

У Любани глаза на лоб полезли.

— Синих нет. Тока красные. Давать?

Я вздохнула. Какая разница, чем травиться. Таких, как у Илонки тут отродясь не было.

— Давайте, — рассчитавшись, забрала покупку.

— А ты себе или бойфренду?

— Или… Только отцу не говорите.

Любаня хорошая тётка. Работает среди нас уже годков так с десять. Знает всех и обо всём. Местная газета, теле и радио вещание в одном лице, но лишнего никогда не сболтнет.  

— Да без проблем, — бросила мне в спину. — Ты главное потом жвачкой мятной зажуй. Ага?

Чёрт. Я об этом как-то не подумала. Пришлось вернуться и запастись ещё и Диролом.