Горько соленая вода мигом залилась в нос и рот, я лихорадочно начала махать ногами и руками, чтобы выбраться на поверхность, или, по крайней мере, снова встать на ноги, но у меня не получалось.

Оказалось, что рядом с тем местом, где я остановилась, был обрыв, а подводное течение, сбив меня с ног, стало уносить не к берегу, а наоборот, все дальше в море. Понимая, что я сейчас умру, а Рэнай даже и не поймет, что произошло, подумалось — какая глупая смерть…

Я распахнула глаза, которые сразу же нещадно защипало. Последний воздух, покинувший легкие, устремился пузырьками на поверхность, которая казалась такой близко, но это была всего лишь оптическая иллюзия, потому что когда я, из последних сил сделав над собой усилие, начала грести вверх, спасительная поверхность так и не приблизилась ни на сантиметр.

Сознание начало медленно меня покидать, и покинуло бы, если бы не белое мохнатое нечто, зубами ухватившееся за ткань купальника и рванувшее меня вверх. Как только я поняла, что оказалась на желанной поверхности, рефлекторно попыталась вдохнуть воздух, но не тут-то было. Вместо этого из меня вырвался хриплый кашель, и, одновременно с этим, изо рта полилась вода, которой я наглоталась, пока тонула.

Вытащив на берег, меня уложили на спину, больно поцарапав при этом лопатки на спине мелкими камешками и песком. Перед мутным взором стояла тень от чьей-то головы, загородившая солнце. А в следующий миг меня окутало зеленое свечение, и тень человеческого лица с ушками на макушке заслонила морда неизвестного мне вида животного, которое я смогла разглядеть с подозрительной четкостью.

Узкий нос, как у лис, под умными черными глазами, смотрящими на меня в упор, будто красными тенями подвели, а на лбу красовались длинные ветвистые рога с листьями на концах. Уши, торчащие по бокам в разные стороны, дернулись, и мохнатая белая морда с изумрудным свечением, исходящим от нее во все стороны, склонилась ко мне еще ближе, обдавая лицо воздухом из своей пасти.

После этого я очень сильно закашлялась, но вместе с тем пришел долгожданный вдох, благодаря которому я смогла наполнить легкие таким желанным кислородом. И, вопреки канонам жанра, я отключилась, когда все кончилось, и я снова могла нормально дышать. Но лучше бы я отключилась тогда, когда начала тонуть, чтобы не переживать весь этот ужас.

Последняя мысль, скользящая на грани сознания, прежде чем вырубиться окончательно, была: «Вот тебе и искупалась в море первый раз, но зато, действительно, на целый год вперед. Молодец, Карина, план выполнила, а значит, можно со спокойной душой жить дальше».

Глава 5

Приходила в себя я тяжело. Меня всю лихорадило, тело горело, будто на меня напал грипп с температурой выше сорока градусов. Кто-то болезненно застонал рядом. Я напрягла слух и только через пару минут поняла, что это была я сама. Попытавшись разлепить глаза, бросила это занятие спустя несколько неудачных попыток.

— Пришла в себя? — Откуда-то сбоку раздался приятный рокочущий голос Демона, и, судя по раздавшимся рядом звукам, он поднялся с того места, где был, чтобы пересесть ко мне поближе.

Я попыталась ответить, но язык отказался меня слушаться. Во рту было сухо, словно в Сахаре, ужасно хотелось пить. Я снова сделала над собой усилие, чтобы попытаться пошевелить хотя бы рукой, но всё, что у меня получилось сделать — это слегка дернуть пальцами. Что же со мной произошло? В памяти, будто дыра образовалась, когда я попыталась вспомнить последние события, перед тем, как потеряла сознание.

— Целители сказали, что как только ты придешь в себя, тебя нужно будет поить водой как можно больше. — Теплая рука Бальтазара легла мне на макушку и слегка погладила. — Приоткрой губы, если ты меня слышишь. — А вот эту просьбу я смогла выполнить, как ни странно.

Бальтазар поднес к моим губам стакан воды, и такая желанная жидкость потихоньку потекла в рот. Глотать самостоятельно я, к счастью, могла. Вода, словно живительная, заставила потихоньку прийти в себя окончательно, правда, пока только морально, а не физически.

— Тебя ввели в некое подобие состояния стазиса, поэтому ты практически не можешь управлять своим телом. Это было необходимо, потому что твоё неподготовленное к этому миру тело человека, не принявшее еще ипостась Избранного, чуть не осушил досуха Фэйтар*. — Продолжал для меня вести пояснительный монолог Бальтазар.

Надеюсь, эти Целители все физиологические рефлексы оставили подвластными мне, иначе Демона мог ожидать некий сюрприз в виде детской неожиданности, что очень бы меня огорчило. Я всё же собираюсь его женой стать, а тут такое «некомильфо»…

Напившись воды, я сомкнула губы, тем самым дав понять Бальтазару, что пока хватит. Поняв меня по одному лишь движению, мужчина убрал стакан от губ. Какое, однако, ужасное состояние, когда ты абсолютно беспомощен. Я вот даже спросить у него не могу, кто же такой этот Фэйтар, а любопытно было ой как. Чувствую себя запертой в собственном теле.

Стоило сухости в горле пропасть, как я стала себя заметно лучше чувствовать. Но двигаться так и не могла. Интересно, как долго это состояние продлится? Я же не выдержу больше, чем один день, начну с ума сходить, потому что привыкла всегда быть в движении. Похоже, этот мир немного переборщил с отдыхом на одну меня. Чуть вон в вечный отпуск не отправил судя по всему, раз для моего лечения понадобились какие-то там Целители.

Бальтазар продолжал сидеть рядом, а его рука постепенно спустилась к плечам, провела легонько по руке, словно в задумчивости, и остановилась у ладони. Судорожно выдохнув, он всё же крепко сжал мою ладонь в своей руке.

— Ты меня очень сильно напугала. — Надломанным голосом произнес Бальтазар. — Когда Рэнай принес тебя прямиком ко мне в кабинет, вот такую вот практически бездыханную, держа на руках, я подумал, что проклят Богами. Не знаю, правда, за какие такие грехи… — А я от неожиданной концовки даже воздухом подавилась и слегка закашлялась, чем невольно прервала откровенную речь Демона.

А я уж было подумала, наивная, что он переживал за меня из-за тех самых высоких чувств, которые взялись у него непонятно откуда за эти два дня, а тут, оказывается, причина кроется в его уязвленном эго. Боги его прокляли, вы посмотрите! Я тебя так прокляну, так прокляну по голове, как только очнусь, ледышка ты бесчувственная, что вся их кара вместе взятая покажется тебе Раем! Кто же такие вещи говорит больной девушке?