заручиться поддержкой не кого иного, как Троцкого, прежде чем потребовать их высадки с корабля королевского флота HMS Glory (с которым русский линкор "Чесма" обменялся официальными салютами), чтобы гарантировать, что накопленные в порту военные запасы не попадут в руки немцев или их белофинских союзников. Троцкий вскоре изменил свое мнение, но местные советские власти в Мурманске были более гибкими, и удивительным фактом остается то, что, хотя отношения были непростыми (и несмотря на типичные высказывания Ленина о "контрреволюционерах" во главе Мурманского совета), в апреле-мае 1918 года британские морские пехотинцы участвовали в совместных с красногвардейцами операциях по отражению продвижения к Мурманску белофинских рейдеров (поддержанных антибольшевистски настроенными русскими) и ожидаемых атак немецких катеров на Печенгу.

Тем временем в Москве, словно олицетворяя собой панораму возможностей, все еще открытых весной 1918 года, офицер британской разведки Джордж Хилл активно организовывал в России группы социалистических и анархистских партизан для отправки в Украину, находящуюся под немецким господством, чтобы вдохновить и помочь крестьянскому сопротивлению реквизиционной политике Центральных держав, и в то же время (в звании "инспектора авиации") помогал Троцкому в организации зарождающейся Красной армии и напрямую отчитывался перед недавно назначенным народным комиссаром по военным делам. Наряду с Хиллом, к 26 марта 1918 года около сорока офицеров союзников были направлены для работы с Красной армией после переговоров Троцкого с генералом Ж.Г. Лавернем из французской военной миссии. В то же время в Петрограде и Гельсингфорсе британский военно-морской атташе капитан Фрэнсис Кроми уклонялся от внимания красногвардейцев и белых финнов, чтобы вывести из строя суда, которые те хотели защитить (прежде чем они могли быть захвачены наступающими немцами). В свете этих запутанных историй, возможно, не кажется таким уж нереальным тот факт, что офицер британской разведки в Ташкенте полковник Ф.М. Бейли, переодетый австрийским военнопленным, позже окажется на службе у местного подразделения ЧК, которое выслеживало "британского шпиона Бейли"! Это, действительно, была война дыма и зеркал.

 

Глава 2. 1918-1919. Триумфальное шествие реакции

После этих первоначальных пертурбаций и перекосов, примерно с мая-июня 1918 года, политические и военные линии сражений "русских" гражданских войн стали менее подвижными. Однако исключений все равно было очень много, и некоторые из них стоит рассмотреть, чтобы проиллюстрировать утомительную, но увлекательную сложность раздробленных лояльностей и неискоренимой вражды, характерных для этих многочисленных конфликтов.

Таким образом, хотя Партия социалистов-революционеров поддерживала вооруженную борьбу против советской власти и, как мы увидим, летом 1918 года начала войну против большевиков в рамках того, что стало известно как "демократическая контрреволюция", некоторые члены ПСР (группа "Народ") в конце 1918 года перешли линию фронта, покинув антибольшевистский лагерь, в котором стали доминировать зачастую реакционные белые, и предложили большевикам условную поддержку; Но в 1922 году члены ЦК ПСР предстанут перед московским судом, что стало одним из первых показательных процессов советской эпохи, по обвинению в контрреволюционных преступлениях. Тем временем в феврале 1919 года башкирские войска, организованные на родине этого тюркского народа на западных склонах Урала, пойдут по аналогичному пути, дезертировав из Сибирской армии белых, чтобы поддержать Красную армию на Восточном фронте, и будут вознаграждены за свои усилия созданием 23 марта 1919 года первой автономной области в составе нового советского государства (РСФСР) - Башкирской автономной Советской Социалистической Республики. Однако позже они стали свидетелями того, как Москва стала благосклонно относиться к местным татарам, соперникам башкир в регионе, что побудило самого видного башкирского лидера Ахмеда Зеки (Тогана) Валидова бежать в 1920 году в Среднюю Азию, где он присоединился к антибольшевистским басмачам. Точно так же предполагаемые союзники большевиков в Средней Азии, такие как бывший турецкий военный министр Энвер-паша, в 1922 году также дезертировали из Красной армии, чтобы сплотить против себя антибольшевистских басмачей. Тем временем анархистская Революционно-повстанческая армия Украины Нестора Махно время от времени вступала в союз с Красной армией, но так же часто подвергалась осуждению, объявлению вне закона и нападкам Троцкого; так, сыграв ведущую роль в разгроме белых на юге России в 1920 году, многие из ее лидеров (Михаил Брова, Петр Гавриленко, Семен Каретник, Д.И. Попов, Трофим Вдовиченко, К. Живодер и другие) попали в засаду и были казнены ЧК через несколько дней после эвакуации белых войск с полуострова. Хотя, чтобы добавить еще одну кашу сложности и путаницы, один сбежавший махновец, Л.Н. Зиньковский, впоследствии вернется в Советскую Россию и станет чекистом, которого очень боялись и за что награждали.

В советском лагере меньшевики в ходе гражданских войн переходили от враждебного к благожелательному нейтралитету и обратно в своем отношении к большевикам, но многие из них на протяжении 1920-х годов работали в советской администрации, а после фарсового суда над бывшими членами их запрещенной партии в 1931 году были вознаграждены арестом и ссылкой. В белом лагере, особенно на Востоке, бывшие друзья могли присоединиться к вражеским заговорам по мере развития гражданских войн. Кроме того, во всех удерживаемых белыми районах обострились противоречия между русским руководством движения и их казачьими союзниками, которых обвиняли то в бандитизме (атаман Забайкальского казачьего войска Г.М. Семенов), то в сепаратизме (атаман Кубанского казачьего войска А.П. Филимонов). Между тем, то, что Красная зона была охвачена крестьянскими восстаниями (особенно с конца 1920 года), может быть, и не так удивительно, поскольку вся большевистская этика была городской, но в феврале-марте 1921 года советскому правительству одновременно бросили военный вызов его некогда самые ярые сторонники, кронштадтские матросы, и политический - его пролетарская совесть, рабочая оппозиция, когда массовые забастовки рабочих по всей "красной цитадели" Петрограда поставили город на колени.

Полный отчет о "русских" гражданских войнах мог бы содержать практически безграничный список несчастных и странных соратников. Среди союзных интервентов командующий американскими экспедиционными силами в Сибири генерал Уильям С. Грейвс явно считал своих предполагаемых партнеров, японскую армию, корнем всего зла на Дальнем Востоке, а полковник П. Дж. Вудс из британских интервентов, так называемый "карельский король", был не одинок в том, что считал местные белые силы основной причиной поражения антибольшевизма в Северной России. (Карельский полк Вудса, между тем, прошел путь от помощи британским войскам в очистке их территории от белых финнов в 1918 году до союза с последними против большевиков летом 1919 года, когда союзники отступили.) Тем временем в Закавказье в 1918-19 годах, памятуя о том, какое впечатление их деятельность в регионе может произвести на беспокойную Индию (в настоящее время неспокойную из-за движения Махатмы Ганди против сотрудничества), в ожесточенных азербайджано-армянских спорах за Карабахский (Карабагский) и Зангезурский (Сиуникский) регионы британские интервенты обычно склонялись - и не без оснований! в пользу азербайджанцев-мусульман (которые в основном