датчиков Вардеман установил в кухне-кладовке, где орче доспевал до необходимой кондиции, и где Тассит его разогревала на примитивной дровяной плите, накладывала в миски. Видеокамера стояла не слишком удачно, обычно кроме спины туземки ничего и разглядеть не получалось. Но пару раз Эвелин показалось, что Тассит сцеживает молоко из груди, добавляет его в блюдо. На корабле она эту версию отбросила, какой-то очень уж кощунственной та выглядела, — госпожа, кормящая грудью своих рабов! К тому же никаких следов молока в образцах каши не обнаружилось. Но то было на корабле. Теперь же Кэри была почти уверена, что именно так всё и происходит. На Шакхе царит культ матери-родительницы, матери-защитницы, матери-богини. Матриархат накладывает на взаимоотношения туземцев свою специфику. Для Тассит все обитатели дома — рабы, Ароян, — это прежде всего её дети. Причащение материнским молоком — вполне правдоподобный ритуал в таких условиях. А то, что следы его в пище не обнаружены, объясняется легко: чужакам подсунули орче, не готовое к употреблению. Почему? Что-то хотели скрыть? Что если этот ритуал не только дань традициям? Что если именно…

Идея была слишком абсурдной, но Эвелин понимала, что не сможет выбросить её из головы, пока не проверит. Но как? Им позволено обследовать ачи, но отнюдь не арт, образцы грудного молока для анализа у Тассит не попросишь. А если потребовать кашу, в которую этот ингредиент уже добавлен, сразу встанет вопрос: откуда пришельцам известна «рецептура приготовления»?

Кэри упрямо прикусила губу. Если дозволенных путей проверить гипотезу не существовало, следует прибегнуть к недозволенным. Слишком много поставлено на карту, чтобы считаться с первобытными «табу» и чистоплюйскими «моральными принципами». Она опять выглянула в окно. Ароян и Коган сидят на земле возле хижины рабов, о чём-то беседуют. Отлично, до возвращения шлюпки у неё есть минут шесть-восемь. И в доме их только двое: охотник и дичь.

Эвелин быстро вызвала корабль. Сегодня вахту нёс Слэйн, повезло. Кибернетик умел быть надёжным и точным. А главное, умел держать язык за зубами и не задавать лишних вопросов. Сейчас эти качества были самыми ценными.

— Альф, датчики в доме работают?

— Да, всё нормально.

— Подключи мой лабораторный компьютер к ним.

Кибернетик явно замешкался. Неуверенно погладил поблёскивающую в свете плафонов голову. Предупредил:

— Если росс увидит картинку, то сразу сообразит, что мы подглядываем.

— Не волнуйся, рядом никого нет.

— Если тебе действительно необходимо…

— Да! Альф, пожалуйста. Очень нужно знать, что сейчас творится на четвёртом ярусе. Только Свену не сообщай о моей просьбе. Неохота нагоняй получать по каждой мелочи. Сделаешь?

Слэйн нехотя кивнул. Эвелин быстро включила монитор. Экран тут же разделился на четыре квадрата-окна по числу подключенных датчиков. Аборигенки пока не было ни на одном из них. Кэри досадливо скрипнула зубами. Времени до возвращения группы оставалось совсем мало, а если сунуться наверх вслепую, гениальный план может сорваться.

К счастью, картинка в одном из окон изменилась — Тассит зашла на кухню. Эвелин облегчённо выдохнула. Всё верно, чужаки через несколько минут улетают, пора готовить кашу. Проголодались, должно быть, за шесть часов.

Больше нельзя было терять ни минуты. Кэри схватила станнер, проверила заряд. Пристегнула к поясу коробку биопробника. Оглянулась в который раз на окно, — Ароян и Коган по-прежнему мирно беседовали. Ну, Господи, помоги!

— Альф, ты видишь Когана и Арояна на площадке перед домом?

— Только кусочек ноги Микки, целиком в сектор обзора они не попадают. Переслать тебе и эту картинку?

— Не нужно. Можешь и остальные четыре отключать. Просто если кто-то из этих двоих решит войти в дом, сразу меня предупреди.

— Эва, ты что задумала?

Слэйн начал беспокоиться, но врать и успокаивать было некогда.

— Альф, потом объясню, на корабле!

Она взлетела на второй ярус. Не останавливаясь, поднялась на третий. И осторожно, на цыпочках — на четвёртый.

В коридоре было пусто и тихо. Эвелин двинулась вглубь яруса. Кухня находится недалеко от лестницы, какой-то десяток шагов. Главное, туземка не должна её заметить, вообще не должна понять, что кто-то подкрадывается. Мощность заряда была достаточной, чтобы человек средней комплекции мгновенно потерял сознание. Как это подействует на кхира, биолог понятия не имела, — поковыряться в особенностях нервной системы туземцев руки не доходили. Возможно, удар окажется слишком слабым, и аборигенка её увидит. Или наоборот. Причинить здоровью Тассит вред Кэри не хотела, но приходилось рисковать.

Вот и дверь кухни. Она бесшумно выскользнула из-за косяка. Туземка стояла спиной, набирала в миску из чана забродившую кашу. На раздумья времени не осталось. Эвелин выстрелила прямо в затылок.

Чуть слышный сухой треск разряда. Туземка вздрогнула, начала заваливаться навзничь. На долю секунды Кэри растерялась — не подумала, что Тассит может покалечиться при падении. Тут же подскочила, подхватила обмякшее тело, бережно уложила на пол.

Дальше было дело техники. Она аккуратно обнажила грудь туземки, надела на сосок воронку вакуум-насоса. Пять качков, и несколько капель желтовато-белой жидкости скатились по прозрачной трубочке в контейнер пробника. Готово! Сняла присоску, поправила одежду на неподвижном теле. Пора уходить. И надеяться, что здоровье Тассит не пострадало.

Не удержавшись, Кэри пощупала пульс на локтевом сгибе, там он у кхиров прослушивался лучше всего. Жилка ритмично билась, отмеряя удары сердца, гонящего кровь по артериям. Подумалось вдруг — такая возможность больше не представится!

Эвелин снова открыла биопробник. Полминуты — и несколько капель крови заполнили второй контейнер. Теперь точно пора делать ноги…

— Эва, Микки и росс двинули к дому, — голос Альфа внутри гермошлема прозвучал, едва она выпрямилась.

Бегом, быстрее! Больше не таясь, не пытаясь ступать бесшумно, Кэри рванула к лестнице, скатилась на второй этаж.

— Далеко они?

— Уже на пороге.

Дьявол, никак не успеть! Застукают, когда она будет спускаться. Эвелин остановилась, судорожно оглядываясь по сторонам. Наружные двери имелись на каждом ярусе, но воспользоваться ими она не могла. С того места, где сидели Ароян и Микки, нижний вход был виден прекрасно. Она не сможет объяснить, каким образом оказалась снаружи, не проходя сквозь него!

Действовать следовала без промедления. Кэри включила канал химика и брякнула первое, что в голову пришло:

— Микки, я одну присоску с волосатого не сняла, пропустила. Сделай доброе дело, принеси.

— Вряд ли, Давид бы заметил, — тут же отозвался Коган.

— А куда же она тогда запропастилась? Точно, на лодыжке осталась. Сними, ты ж всё равно там сидишь.

— Да нет, я… Ладно, схожу.

Эвелин напряженно замерла, дожидаясь информации с корабля.

—