— Нет, — спокойно произнесла Аня, разглядывая себя в зеркале и то, как сидело худи. — Колготки теплые, не переживай. А то я знаю, сейчас начнется.

— Ой, — скривилась Кира.

— Ты что-то выбрала себе?

— Нет. Хотела примерить одно платье, но потом передумала. Лиза в соседней кабинке.

— О, мой бог, — послышался возглас Кирилла, обе девчонки с интересом выглянули наружу. Перед рокером крутилась Лиза, одетая в маленькое платьице классического покроя на тонких бретельках. У ткани был насыщенный малиновый оттенок, на его фоне золотистые длинные волосы спортсменки заиграли по-новому. — Королева!

— М-да, Кирюша, на комплименты ты не скупишься, — фыркнула Аня, обратно закрывая штору и прячась от их тошнотворных любезностей.

— Не завидуй, — поспешил он с ответом. — Давай выходи лучше.

Но Аня уже стянула с себя худи, о чем следом сообщила другу. Кирилл не расстроился, а просто сказал, что собирается купить новогодний свитер, который все еще был на нем надет.

— Да он же дурацкий! — возмутилась Федорчук.

— В этом вся его прелесть, — подмигнул ей рокер, закрываясь в своей кабинке и переодеваясь обратно.

Где-то полчаса друзья еще бродили по этому бутику. Аня успела выбрать пижаму для мамы, тапочки для отца и тематические носки для Кости. У них с братом был некий новогодний ритуал — они каждый год дарили друг другу одно и то же. Такая общая шутка. Костя, в свою очередь, преподносил сестре мешок сладостей, словно она малявка. Но обоим — и Ане и Косте — нравилось это чувство проявленной заботы, которое скрывалось во всех этих незамысловатых подарках.

Вскоре ребята направились в сторону кассы.

По пути девушки остановились у стойки с ремнями. Кира разглядывала широкий пояс бежевого оттенка, Лиза интересовалась предпочтительно тоненькими ремешками, Ане же приглянулся черный с металлическими шипами. Она сняла его с крючка, покрутила в руках.

— Это для пыток? — хихикнула Кира, вешая изделие, которое до этого рассматривала, обратно.

Аня с задором хмыкнула, следом забрасывая ремень на шею. Продев ленту через пряжку, она подняла ремень вверх, имитируя повешение. Голова накренилась в бок, язык мертвенно высунулся наружу, глаза закатились. Кира засмеялась. Но помимо смеха подруги, Аня услышала еще и сдавленную усмешку. Она обернулась влево — Артем стоял рядом и успел непринужденно отвести от девушки взгляд, перебирая на соседней стойке галстуки, словно ему это интересно.

— О чем это ты там подумал, Ткачев?

Он лукаво посмотрел на нее.

— Тебе идет быть на привязи.

Аня в изумлении раскрыла рот. В буквальном смысле. Не сумев подавить истеричный смешок, она вдруг на мгновенье растерялась и засмущалась от его наглой минутной прямолинейности.

— Считаешь, что так я выгляжу покорной? — наступала блондинка, делая шаг к нему и рывком опасно затягивая ремень на горле, маняще вкладывая ленту ему в руку. — Или ты хочешь быть моим хозяином? — она вырвала ленту назад, хотя басист успел сжать ее в кулаке, принимая. — Брось эти глупые мечты, Ткачев.

Артем вернул внимание к галстукам, неоднозначно мотнул головой, будто сомневался в словах девчонки. Он попытался замаскировать улыбку.

Аня схватила его за плечо и развернула к себе, нагло заглядывая в лицо.

— Ты только что улыбнулся? Не знала, что ты умеешь.

Парень посерьезнел, дернулся, освобождаясь от ее ладони.

— Кончай.

— У-у-у, — зашипела Аня, соблазнительно и наигранно прикусывая губу, — какие ты слова знаешь, Артемка.

Он обернулся к ней, вцепился в девушку взглядом, словно пытался затянуть в манящий бархатный омут. Но Аня не поддавалась. Не сейчас. Хитрая улыбка украсила ее лицо.

— Ребят, давайте, — произнесла Лиза, успевшая уже расплатиться. Аня еще раз просканировала Ткачева, повесила ремень обратно на стойку, а затем шагнула вперед, складывая товары на кассу. Вскоре друзья вышли из бутика с большими пакетами.

— Куда дальше? — спросила Кира, единственная у которой из покупок до сих пор был только снежный шар.

— Ой, все, я устала, — простонала Лиза, утыкаясь лбом в плечо Кирилла.

— Да, реально, — поддержал вокалист. — И поздно уже. Мы, наверное, домой. Но вы если хотите побродите еще.

— Да ну, — скривилась Аня. — Я тоже устала. И хочу домой. Но мне все же хотелось бы забрать сумку сегодня. Ты разве не пойдешь в бар?

Кирилл мотнул головой.

— Сегодня среда, будний день. Бар работал только днем. Сейчас там уже никого нет, и он закрыт. Хотя у меня есть ключ, и, так как я тебе доверяю, ты можешь …

— Давай, — неожиданно вмешался Артем, вытягивая перед другом ладонь. — Мне все равно нужно забрать блокнот.

Аня покраснела. «Какой еще к черту блокнот? Выдумщик». Кажется, затянувшаяся игра выходила из-под контроля. Думал ли он о том же, о чем и она?

— А-а-а, — заискивающе протянул Кирилл, — все-таки решил поработать над песней? Похвально.

Ткачев, не меняя каменного лица, все еще стоял перед вокалистом с вытянутой рукой. Тот пошарился в маленьком кармане рюкзака, достал небольшую связку ключей, в которой выделялся брелок с имитацией вывески «Шум», и звучно шмякнул Артему в ладонь. Пальцы парня сжались.

— Держи. Только если что-то наработаешь, не забирай блокнот домой, оставь в коморке. Я хочу потом посмотреть на твои потуги.

Артем кивнул.

— Ну все тогда, пошли на выход. Будем вызывать такси.

Кирилл держал Лизу за руку, Кира и Аня что-то обсуждали, Артем шел немного отстраненно от всех. После того, как они спустились на первый этаж торгового центра, ребята вызвали две машины — Фролов со своей девушкой поехали отдельно, так как им в другую сторону.

Доехав до бара, Аня и Артем вышли.

— Не задерживайся, — подмигнула подруге Кира, хотя и не знала о ее планах, на которые Аня, кажется, окончательно решилась, в надежде уже наконец избавиться от навязчивости собственных мыслей. Блондинка закатила глаза и захлопнула дверь. Автомобиль помчался дальше.

— Заходи, — послышалось Ане — парень уже успел открыть дверь и войти внутрь. Она быстро достала из рюкзака презерватив, переместила в задний карман юбки. Девушка нервно сглотнула и шагнула вперед.

В баре не горел свет, только вывеска за барной стойкой отливала неоном. Парочка тусклых прожекторов освещали сцену. Аня тихо в полумраке прошла дальше, касаясь ладонью ряда высоких стульев. Ее сердце стучало как гонг, кровь в венах бурлила под стать раскаленной лаве. Она не знала, что ей делать, но решила — разберётся по ходу. Почему-то она думала, что если переспит с Артемом, то ее больной, извращенный, непонятно откуда взявшийся к нему интерес исчезнет.