– Ксюша умерла?

Медсестра опустила голову:

– Мама всегда говорит: «Настя, тебе не следует лгать». Вру неубедительно. Очень не хотела вас расстраивать. Операция у нее прошла успешно, через день спустили в палату, ничто не предвещало плохого. Больная ходила, ела с аппетитом, вечером легла спать, а утром не проснулась.

– Спасибо, – пробормотала я и поплелась по коридору.

Сначала отчаянно захотелось плакать, потом на меня рухнул водопад негодования. Отец Михаил! Милый дедушка! Ласковый старичок! Наболтал глупостей, а я почему-то поверила ему. Ксюши нет! Но старик-то ей пообещал: «В первых числах июня следующего года встретимся, больше не расстанемся». Вот врун! Тоже мне, Ванга!

Злость затопила Груню, я утонула в ней с головой, с трудом дошла до окна в самом конце коридора и зарыдала. Мы мало времени провели вместе с Ксюшей, но она стала такой родной! Слезы лились потоком, легче не становилось. В голове роились мысли. Ксюша попросила поклясться, что я стану ходить в Храм! Она искренне верила, что посещение здания поможет Груне. Я прижалась лбом ко стеклу, в голове заметались воспоминания.

Отец Владимир… во дворе горит стол… едем на грузовике… Лука и моя бабася поют… «Рождество Христово, Ангел прилетел»… женщина с полотенцем так ласково смотрит на меня с Иконы… радость, которая льется на Грушеньку из-под купола…

Где эта моя радость? Исчезла!

Девятичинная просфора давно съедена! Монах из Почаевской Лавры… «Ничего не бойся, Господь тебя любит».

Противный старик! Обманул Ксению. Она ведь так обрадовалась, спросила: «Мы же потом никогда не расстанемся?»

Дед ответил: «На все Божия Воля, но давай надеяться на нашу встречу!»

Размазывая слезы по щекам, я смотрела в окно. Мне идти в Храм? Да никогда! Нет у меня желания даже заглядывать туда, потому что там работают такие, как священник с мертвыми глазами из Храма у метро и дед-врун!

Встреча с Дорофеей

На дворе жаркое лето, а я сижу в маленькой, душной комнате, приемной в нотариальной конторе. Мне нужно заверить доверенность, впереди в очереди только одна женщина.

Нотариус занят и, похоже, нескоро освободится. Соседка чему-то улыбается, вид у нее счастливый. А я ничего хорошего в нахождении тут не вижу. Ну почему я решила, что составление бумаги займет мало времени? Отчего не подумала про очередь? Следовало положить в сумку книгу и сейчас спокойно читать новый роман Александры Марининой. Я никогда не скрывала, что являюсь давней и преданной поклонницей российской Королевы детективов. На дворе у нас две тысячи третий год, книги Дарьи Донцовой уже продаются везде, меня одолевают журналисты, каждый из них непременно задает вопрос: как вы относитесь к коллегам по жанру? Я откровенно отвечала и то же самое говорю сейчас: «Очень люблю все книги Александры Марининой, Танюши Устиновой, Танечки Поляковой».

Мало кто знает, что писательницы Устинова, Полякова и Донцова близкие родственницы. Мы крестные матери трех детей Оли и Сергея Рубис, которые стояли у истоков создания издательства «Эксмо». Оля когда-то взяла у меня первую рукопись и долгое время редактировала все произведения Дарьи Донцовой. Потом Олечка открыла свое литературное агентство. Авторам, над которыми она берет шефство, можно позавидовать: они попали к бескрайне ответственному человеку, который обладает огромным опытом работы и большими связями в издательском мире. Литературные агентства сейчас расплодились как кролики после брачного периода, очень часто их сотрудники обещают людям золотые горы, но все сии сладкие речи частенько оказываются пустыми словами, за ними, как правило, нет никаких дел. А Ольга сдержанна, не исполняет кантату о вашей гениальности, не осыпает человека комплиментами. Но если Рубис поймет, что у писателя есть потенциал, то сделает все, дабы вырастить популярного литератора. Она не болтает, никого не нахваливает, молча делает необходимое. Мне очень повезло и с Олей, и с Оксаной Дышевой, которая редактирует сейчас книги Дарьи Донцовой.

Оксана – жена писателя Андрея Дышева, одного из самых любимых читателями мужчинами автора боевиков и детективов. Андрей – подполковник Российской армии в запасе, за службу в Афганистане награжден орденом Красной Звезды. А еще он чем-то напоминает Ивана Павловича Подушкина, одного из главных героев моих детективов. Хорошо помню, как я один раз вошла в издательстве в отдел детектива, поздоровалась. Все мужчины, не отрывая глаз от мониторов, хором ответили. Андрей же встал, улыбнулся, мы перекинулись парой фраз, и Дышев вернулся к работе. Думаю, Андрей и мой Иван Павлович могли бы подружиться: у них одно, пусть и старомодное сейчас, хорошее воспитание и уважение к женщине.

Оксана мне сначала показалась суровой, неразговорчивой. Но вскоре выяснилось: Агриппине вновь повезло встретить профессионала самого высокого полета, работать с Дышевой легко, мы понимаем друг друга с полуслова. А спустя некоторое время стало понятно: про таких, как Оксана, говорят: «Как без кожи живет». Чужую беду она воспринимает словно свою, рыдать не станет, но поможет даже тем, с кем нет близкой дружбы. И у Дышевой невероятное трудолюбие, нечеловеческая работоспособность, она так хорошо улыбается. И красавица в придачу.

И Оля Рубис, и Оксана Дышева не только настоящие профессионалы – они замечательные женщины, которые многому меня научили. Я их очень люблю. Мне вообще везет на людей, все, с кем так или иначе приходится работать в издательстве, на телевидении, на радио, стали моими друзьями.

– Вы будете не против, если приоткрою форточку? – спросил незнакомый голос.

Я вынырнула из океана мыслей о друзьях. Вспомнила, что сижу в приемной, и ответила соседке:

– Нет конечно, здесь душно!

Женщина направилась к окну, я поерзала на стуле. Что можно делать в кабинете у нотариуса так долго? Ну почему не взяла с собой книгу?

Незнакомка вернулась на место, заулыбалась еще шире и вдруг произнесла:

– Меня зовут Дорофея. А вас как?

Я тихо хихикнула:

– Агриппина!

– Ой, так вы наша, православная, – обрадовалась тетушка, – тогда все сейчас расскажу!

И что делать? Объяснить соседке, что хочу спокойно посидеть и не имею ни малейшего отношения к верующим? Неудобно как-то. А Дорофея с самым радостным видом сообщила:

– Вот почему я к нотариусу приехала? Сын умер! Послана мне радость!

Услыхав эти слова, Грушенька захотела быстро удрать. Но документ во что бы то ни стало требовалось заверить сегодня. Я вжалась в стул. Надеюсь, соседка не буйнопомешанная, просто тихая сумасшедшая. А из женщины тем временем полился рассказ.

Много лет тому назад у Дорофеи заболел ребенок. Малыша положили в реанимацию, но его состояние стремительно ухудшалось. Вечером врач сказал матери:

– Делаем все, что