только ее напряженную спину, дьяволу лучше было не показываться из кустов.

– Не надо быть такой пессимистичной, детка, – позвал Кэл, воспользовавшись тем, что отставшие от них Норман и Доу завели разговор. Не получив ответа, Кэл вздохнул: – Да ладно, не делай такое лицо. Вообще жуть.

Не поворачивая головы, она спросила:

– Ты даже не видишь моего лица, откуда ты знаешь, какое оно?

– Ого, а вопросы все тупее и тупее!

Он знал, какое у нее будет лицо, когда она сама еще только выбирала нужные лицевые мышцы.

Джемма помолчала, потом вздохнула, и Кэл в два больших шага нагнал ее, равняясь с ней плечами. Выражение ее лица все еще было мрачным, но, возможно, уже не таким взбешенным.

– Нужно с этим что-то сделать, – сказала она. – Нужно придумать, как тебя вытащить. Нужно выпытать у него, как отменить это дерьмо. Нужно скорее найти Суини и Купера. И не нужно было, черт возьми, брать Нормана с собой.

На каждый озвученный пункт Кэл одобрительно кивал. Каждый был справедливым. Кроме, наверное, пункта про Нормана: тот захотел проверить лесной дом егеря с ними, а Джемма слишком увлеклась своей яростью, чтобы его отговорить. Сам Кэл проблемы в этом не видел: аналитикам не запрещали участвовать в оперативных задачах, просто это был не их профиль. Если Нормана заинтересовало это дело, почему бы и не дать добро?

Но произносить он этого не стал, чтобы лишний раз не раздражать Джемму. Она и так считала, что Кэл слишком часто не видит ни в чем проблемы.

– Ощущаешь что-нибудь подозрительное? – спросила она в сотый раз, поворачивая к нему голову и сверля глазами. – Какие-нибудь симптомы?

– Отсутствие симптомов считается за симптом?

Джемма закатила глаза:

– Хватит вести себя так, будто это не проблема, Махелона.

Вот об этом он и говорил.

Конечно, он считал это проблемой. Просто Кэл разбирался с проблемами не так, как Джемма. Он не бросался в них с головой, не тратил на них эмоции – зачем, когда их можно было оставить для приятных вещей? – и подходил к проблемам практично: можешь решить – решаешь. Не можешь – ждешь подходящего момента. Вот и всё.

Проблему, которая шла в паре десятков футов за ним, между Норманом и Доу, Кэл прямо сейчас решить не мог. У проблемы были связанные руки, которые она прятала под шарфом, ссутуленные плечи и блеклое безразличное лицо. Настолько безразличное, будто Блайта не волновало, куда они его ведут и как они с ним поступят. Кэл бы сказал, что чувствовалась в нем какая-то обреченность, может быть, напускная.

Встретив его впервые, – он зашел в пекарню, потому что она единственная поблизости работала в столь ранний час, – Кэл не заметил ничего подозрительного. Это вполне нормально: даже ликвидатор редко может с первого взгляда отличить тварь от человека. Они умны, хитры и умеют маскироваться. Официант отдал ему меню и, кажется, исчез в подсобке – Кэл даже не обратил внимания. В тот момент он даже не заметил, как тот выглядит: меню занимало его куда больше. И только когда пришла Джемма и начала флиртовать, Кэл сообразил, что перед ними, наверное, местная звезда девичьих сплетен. Но казался ли он чарующим? Нет, определенно.

Однако перед ними было существо, а значит, никто не мог предсказать, как его магия сработает вдолгую. Начнет ли Кэл поддаваться этим чарам постепенно или просто в какой-то момент прирежет всех своих коллег и сбежит с тварью, как Джулия Робертс из-под алтаря? Ну, такое могло произойти. Но сейчас Блайт им нужен. Сначала одна проблема, затем другая. Не нужно создавать хаос там, где и без того полный беспорядок.

– Ты слышал, что Дудж вчера сказала про этих тварей. Они настраиваются на определенного человека. – Джемма ткнула большим пальцем себе за спину, назад, где шли остальные. – И я не знаю почему, но он, в силу каких-то своих охренительно весомых сверхъестественных причин, нацелился именно на тебя. Это меня бесит.

Кэл не стал ее переубеждать: у Джеммы были все основания беситься.

Она мрачно добавила:

– Еще мне не нравится, что вы находитесь рядом. Может, он тебя гипнотизирует по ночам?

– Мне кажется, по ночам он от ужаса трясется. – Кэл рассмеялся. – Ты его напугала до чертиков.

– Да ну. Выглядит он так, будто его хрен проймешь.

Позади раздался короткий смех, и Кэл обернулся. Смеялся Норман, а вот у Доу было такое лицо, словно он возмущен тем, что концепт смеха в двадцать первом веке все еще существует. Что ж, Норман мог найти что-то славное в любом человеке, даже если сам этот человек – ходячий антоним к слову «славный». Блайт шел правее и чуть спереди. Кэл бы переживал, если бы рука Доу демонстративно не лежала на выглядывающей из кармана рукоятке пистолета. Он хотел уже отвернуться, как поймал взгляд Блайта. Даже при свете дня его глаза казались почти черными. Взгляд был безучастным. Ну точно. Выглядит он так, будто его хрен проймешь.

Отвернувшись, Кэл спросил:

– Ты не стала его убивать, потому что думаешь, это он мог надоумить Суини обратиться к леснику?

Если бы Джемма действительно хотела избавиться от вампира, а не сорвать злость и напугать, то ни руки Кэла, ни слова Доу ее бы не остановили.

– Ага. – Джемма посмотрела на него слегка сверху вниз. Она была умной, его детка. Импульсивной, раздражительной, но умной. Глупец в ее возрасте не смог бы дослужиться до специального агента. – Он мог надоумить Суини, затем Купера, а потом дождаться нас, чтобы мы взяли его с собой. Именно поэтому мы и берем его с собой. – Она пожала плечами. – Если он хочет заманить нас в ту же ловушку, что Суини с Купером, – что ж, это самый быстрый способ добраться до нужного места. Посмотрим, куда он нас приведет.

До магазина Томми – кличка не воробей, вылетит не поймаешь – они добрались через полтора часа ходьбы. К этому моменту даже Джемма успела промерзнуть. Температура была не слишком низкой, но влажность, туман и ветер сделали свое дело: казалось, даже кости заледенели.

– Это здесь? – спросил Кэл, упирая руки в боки. Вот уж кому не были страшны ни холод, ни дальнее расстояние: он был все таким же бодрым и полным сил, как и при выходе из гостиницы. Настоящее достояние нации.

Джемма поежилась, втягивая голову в плечи.

– Да, – произнес Блайт.

В небольшой вырубленной в лесу нише низко стелилось бетонное одноэтажное строение, выкрашенное когда-то в белый. За года, прошедшие с постройки, оно успело стать молочно-серым и обрасти деревянными флигелями. Парковка перед зданием была пустой, но сбоку стоял хилый металлический навес, под которым выстроились в ряд три машины: две ржавые легковушки и один покоцанный джип.

– «Автопа-а-а-арк», – со смешком протянула Джемма. А как звучало-то!.. Норман оглянулся на нее:

– Что мы…

Но тут его плечом задел Доу: не говоря ни слова (как и последние минут сорок – вот благодать), он прошел мимо, направляясь к стеклянным дверям магазина. Общим решением Норман и Кэл отправились за ним, а Джемма осталась с Блайтом наедине, вероятно, к огромному сожалению последнего. На глаза Томми его никто показывать не собирался: не нужно было оставлять больше следов, чем требовалось.

– Вперед, – грубо толкнула она его в спину, – в светлое будущее.

Они направились к навесу для машин – Джемме хотелось узнать, на чем они поедут в глубину сраной ирландской чащи и не отвалятся ли у них по дороге колеса. Потому что, если верить внешнему виду этих тачек, на них катался еще святой Патрик. Блайт молчал, пока они шли, и продолжал молчать, пока Джемма критично осматривала машины.

Наверное, сильнее всего в Ирландии ее нервировала тишина.

Джемма много где бывала: в знойных пустынях Аризоны и Нью-Мексико, в Скалистых горах на границе с Канадой, где любили гнездоваться вампиры, в маленьких провинциальных городках Огайо и бесконечных полях Айовы. Но в Ирландии у тишины был свой голос: мрачное завывание ветра, мутное эхо звуков, тонущих в тумане, молчаливое безлюдье бесконечных холмов. В Ирландии тишина была грязно-серого цвета: цвета проселочных дорог, выложенных