Его сплошь покрывали крошечные голубые дырочки, наводящие на жуткие мысли. Его конечности были ужасно искалечены и переломаны. Глаза были вырваны из орбит, а на лице зияли две огромные дыры, из которых что-то сочилось. И его губы растянулись в такой застывшей, преувеличенной улыбке, что я быстро отвернулся.

Повсюду в доме лежали разрозненные страницы, на которых я узнал почерк моего друга. Я хорошо понимал, что это за записи и что они предвещают; но во внезапном безумном исступлении я собрал их все, запихнул их под свою одежду и убежал оттуда в поспешном ужасе.

Я пересёк три великих океана Вурла и после многих злоключений достиг Ненавистного Континента Длууг. Я поднялся по извилистым внутренним горам и спустился в низины, полные тех существ, которые, как предполагалось, покинули лик Вурла много веков назад. Медленно, неумолимо я прокладывал свой опасный путь вперёд и, наконец, полумертвый от боли и усталости, достиг своей цели — полумифического города таинственной и фанатичной жреческой секты, столь уединённой, что только слухи о её существовании достигали внешних сфер Вурла.

Меня приняли, и о моих ранах позаботились; ибо всех, кому удаётся туда добраться, приветствуют и не задают лишних вопросов.

Так случилось, что в тишине моих временных покоев в этом глубоко скрытом городе я, наконец, осмелился заглянуть в тайные складки своей одежды и вытащить те страницы, которые Катульн написал до того, как на него обрушилась погибель. Разложив их по порядку, я увидел, что Катульн получил разрешение закончить свой трактат. И почему-то этот факт выглядел более тревожным, чем если бы Катульна внезапно прервали, прежде чем он успел закончить.

Я с трепетом начал читать и полностью погрузился в написанное. Но вскоре я столкнулся с первыми намеками Катульны на космические ужасы, которые ему предстояло открыть, и меня одолели сомнения. Я стал читать дальше… ещё несколько страниц… я был потрясён и напуган… Тогда я пал духом, мне захотелось остановиться и уничтожить эти страницы навсегда, но я обнаружил, к своему невыразимому ужасу, что не могу этого сделать! Воля, которая не являлась моей собственной, заставила меня читать дальше… всё вокруг меня перестало существовать… я больше не был связан с Вурлом, но меня затянуло, если не физически, то по ощущениям в самую середину этих безумных страниц…

В течение всей ночи, с головокружением, с отвращением в душе, я просматривал эти всё раскрывающие страницы, которые неумолимо, но верно двигались к завершающей, кульминационной необъятности, от которой мой мозг похолодел.

Уже забрезжил угрюмый рассвет, когда я закончил этот ужасный трактат и проклинал всех богов, которые существовали, ибо тогда я всё узнал! Дурак, каким же я был дураком! Глупо было думать, что на такой крошечной планете как Вурл или даже во всей сфере космоса может найтись место, где можно спрятаться от Них! Я дурак, потому что не уничтожил эти страницы полностью, не читая их! Но было уже слишком поздно; вечная панихида по всему человечеству: «Слишком поздно!» Я поддался этому смертельному и алчному заклятому врагу — любопытству. Я прочёл и был совершенно, и чертовски обречён!

И вот, словно в ответ на мои проклятия, издалека донёсся издевательский смешок, а потом ещё ближе, верхом на ветре со звёзд, слабый и ясный… странное шипение и движение, как будто каждый отдельный атом планеты Вурл бесконечно отклонился от своего пути… сильный холод… какой-то багровый блеск, который внезапно вспыхнул, заполнив всю комнату вокруг меня… а потом…

Кажется, я пытался закричать, но каждая последующая попытка достигала определённого предела в моём горле и останавливалась. Как я могу передать душераздирающий ужас того момента, когда из небытия передо мной возникла какая-то тварь, бесформенная, извивающаяся масса, зеленоватая и флуоресцирующая, осязаемая и ощутимая — неописуемая, потому что она постоянно менялась, исчезая по краям, как будто это была проекция, идущая из какого-то другого пространства или измерения. В этот момент я вспомнил слова, сказанные мне Катульном: «Потому что я знаю, Тлавиир, что Они могут проникнуть внутрь!» В этот момент я понял, что за существо стоит передо мной… понял, что это была та самая «фигура», которая спустилась на город Бхуульм много месяцев назад, чтобы уничтожить всех разумных существ…

Я знал, что должен кричать, чтобы спасти свой разум; пытался снова и снова, но не мог; а потом, когда я закрыл глаза от ослепительного блеска и почувствовал, как мой разум медленно ускользает, мне показалось, что от этого существа исходит сияние, которое успокаивающе холодит мой мозг. Первая ледяная волна ужаса прошла по мне и оставила меня спокойным с той абсолютной бесстрастностью, что рождается в безнадёжности.

Вот так и случилось, что там, на холодном рассвете этого безымянного города, я услышал приговор судьбы, что должна была стать моей.

Я говорю «услышал», но звука не было. Это существо выглядело полихроматическим, с переплетением цветов, многие из которых, я был уверен, были чужды этой вселенной. И с каждым мерцающим изменением цвета в моём мозгу пульсировали слова его послания.

Судьба, уготованная мне, не должна повторять судьбу Катульна или участь тех несчастных в городе Бхуульме, ибо я становился тем самым лейтмотивом, на котором Они основывали свой план издевательской игры с человечеством. До тех пор, пока индивидуум, которого я знал как Катульн, не нашёл путь Туда, Они даже не подозревали о существовании таких животных на крошечных планетах. Приглядевшись внимательнее, Они обнаружили, что многие планеты изобилуют подобными существами, и Их позабавила колоссальная наглость одного из этих существ. Исследуя разум Катульна, Они обнаружили, что именно врождённое любопытство заставило его искать ответы на галактические тайны и, наконец, найти выход Туда. Этот феномен любопытства или стремления, как Они обнаружили, был универсальным, врождённым качеством этих существ. Более того, это являлось качеством добра, которому Они, будучи силами чистого зла, противостояли.

Тогда-то они и задумали подшутить над нами.

Они сбросили Катульна обратно на Вурл с тем страшным предупреждением, которое он почти прошептал мне. Для них, находящихся вне времени и потому вездесущих, явления, которые Катульн знал как «прошлое» и «будущее», были едины.

Они предвидели, что Катульн не прислушается к этому предупреждению!

И [продолжало рассказывать мне существо] хорошо зная его судьбу, я имел все возможности уничтожить те страницы, что он написал. Но было предсказано, даже предопределено, что я буду их читать! И теперь эти страницы никогда не будут уничтожены. Мне следует переплести их в книгу, что будет нетленной на протяжении веков, и на эту книгу они наложат проклятие, ожидающее любого, кто осмелится её прочитать. И